— Приду, — бросил Марат.

Руки у меня подрагивают. Тянет швырнуть сковороду с раскаленным маслом в… не знаю, в Марата? В эту Владу?

Придет он! Ну и слава Богу, одна побуду, или с Денисом встречусь. Или курсы посмотрю, заниматься начну. Мне и наедине с самой собой не скучно.

Капля масла обожгла запястье, когда я выкладывала яичницу на тарелки. Дьявол, не на тарелку, а на тарелки! Как и кашу! Зачем я на двоих-то приготовила? Марат сейчас деликатесный салат будет есть, еще и вон мясо стоит томится.

Я отставила лишние порции, и опустила на стол кашу и яичницу. Отвернулась, чтобы достать приборы, и незаметно выкинуть лишнее приготовленное, и услышала от Марата:

— Спасибо, малышка.

Развернулась к нему. Он придвинул к себе мои тарелки, и протянул руку, в которую я растерянно вложила вилку, ложку, и нож.

— Теперь бери своё, и садись рядом, — скомандовал он, кивнув на тарелки, которым я еще недавно уготовала судьбу оказаться в мусоре.

— Марат, салат уже готов. Подожди… я же старалась, ну что ты! Яичницу каждый день можно есть, я же… — начала Влада.

— Спасибо за салат. Пусть он останется на вечер. Ты же говорила, что будет много наших, вот и накормишь, — ровно произнес он, и придвинул ко мне опустевшую чашку: — Алика, как позавтракаешь, сделай мне кофе. А теперь садись, хватит крутиться. Ешь.

МАРАТ

После завтрака я выпроводил Владу, вообще не понимая, зачем впустил её. Готовит вкусно, да и привык я, что она заглядывает — поужинать, и потрахаться. Лишь когда услышал тихие шаги Алики, что-то кольнуло — нельзя её обижать, слишком ранимая, уязвимая.

Но я решил посмотреть, что будет. Ждал, чтобы Алика высказала недовольство, злость, хоть что-то. Я сам бы взбесился на её месте. И хотел именно этого — чтобы Алика словом, взглядом, хоть как-то дала мне понять, что Влада здесь лишняя.

Но Алика не жалуется. Как я мог забыть…

Усмехнулся, и выключил компьютер. Можно уже уезжать, главное мы выяснили — директор начал меня обкрадывать, пора назначать другого, прислать еще специалистов, чтобы следили и докладывали мне. Вот только уезжать из Красноярска пока не хочется.

«Выясни все про Алику, Рус. Не только на её отца упор, но и на неё саму. Как жила, и чем жила — все узнай» — написал брату, и сел за руль.

Алика… зря она со мной полетела. Раньше я сдерживался, она была отстранена, и был шанс. Шанс, что я отпущу её. Теперь этого шанса нет, Алика потеряла его, когда согласилась полететь со мной, потеряла прошлой ночью.

До сих пор не понимаю, почему она согласилась со мной спать. Ради своего отца? Ради денег? Или, как предполагает Рус, специально готовилась к нашей встрече, и решила не упускать шанс?

Точно не из-за любви. Кому нужна любовь, когда есть деньги.

Но Алика полетела со мной, и я сорвался этой ночью. И теперь вряд ли смогу отпустить. Вчера ярость накрыла, когда представил — уйдет. Уже уходит.

Догнал, и заставил быть моей.

Подъехал к дому и, не узнавая самого себя, разозлился, что не встречает. Поспешил внутрь, и нашел Алику, спускающуюся с лестницы. В закрытом, голубом, свободном платье, в котором она еще более хрупкой выглядит… я ведь её талию ладонями обхватить могу полностью, вчера заметил это.

— Мне обязательно идти с тобой? — Алика подошла, но остановилась ровно в трех шагах.

Как обычно.

— Обязательно, — преодолел расстояние между нами, обхватил её шею, стараясь быть мягче, и поцеловал.

Губы сладкие — не оторваться. Созданы для поцелуев, для моего члена… и вся она словно для меня. Безумно красивая, манящая. Это и восхищает, и злит.

Точно не отпущу, подожду, когда меня не будет так накрывать от Алики, и тогда, может, смогу.

— Я вам не помешаю? Точно? — отстранилась Алика. — Я так поняла, что встреча будет с друзьями, а я… я могу дома остаться.

— Не хочешь со мной идти? — спросил, пытливо вглядываясь в её лицо. — Из-за Влады?

Алика на миг отвела глаза, и кивнула несмело.

— Остальные тебе понравятся, мы с детства дружим. А Влада… это бывшая жена моего приятеля, не более.

— И он знает о вас? Её бывший муж, твой друг?

На лице ни тени обиды, лишь в глазах неодобрение. И я снова себя дерьмом чувствую. Вроде и скрывать нечего, но рассказывать Алике историю своего знакомства с Владой не хочется почему-то. Вряд ли она легко отнесется к тому, как приятель с пьяных глаз попросил проверить его жену на верность, а я спьяну согласился. И теперь Паша и Влада живут не вместе, а в соседних домах, и когда я приезжаю — она пытается раскрутить меня на отношения, а когда меня здесь нет — прилагает все усилия, чтобы вернуть мужа домой.

— Если хочешь — останемся дома. Или сходим куда-нибудь, — неожиданно предложил я. — А лучше…

Не договорил, потянул платье Алики вверх, а она испуганно схватилась за него, удерживая.

— Марат, не сегодня, хорошо? Если хочешь, могу… могу минет сделать, — она слегка порозовела, говоря это. — Но не остальное, ладно?

Черт, перестарался я.

— Болит? — я, все же, накрыл ладонью её лобок.

Алика кивнула, и слабо улыбнулась.

— Не трону сегодня. И в следующий раз останавливай меня, я не всегда могу сдержаться.

С тобой — особенно.

— Хорошо. И, раз ты говоришь, что твои друзья мне понравятся, давай сходим, — вздохнула она. — Я закуски сделала, не с пустыми руками ведь идти. Ты сам из Красноярска?

— Нет.

— А сказал, что с детства дружите.

— Я у тёти часто гостил, здесь. У нас семья большая, и тётя Наташа меня и братьев иногда на передержку брала. Иногда средние братья у неё жили, иногда я с младшим… постоянно у неё кто-то торчал. Я только недавно сообразил, знаешь, что когда мне тринадцать было, ей всего-то двадцать один год стукнул. Девчонка совсем, но справлялась с нами.

— Интересно было бы с ней познакомиться, — с улыбкой произнесла Алика.

Снова пригляделся к ней, и понял — Алике и правда было бы интересно, не врет.

— Познакомлю вас, как вернемся домой, — решил я вдруг. — Она в Красноярске живет, но сейчас у нас. Лечится.

— Она больна?

— Она, занимаясь мной и братьями, свою жизнь упустила. Ребенка хочет родить, а с этим сложности, да и возраст у нее уже не самый юный. Вот и ходит по врачам.

— Обязательно помоги ей, Марат! Ребенок — это очень важно. Надеюсь, у твоей тети все получится, а ты поддерживай её, и не жалей денег на врачей, хорошо? — Алика потянулась ко мне, и сама сжала мою ладонь.

Волнуется. Переживает за человека, которого ни разу в жизни не видела. А я всё вглядываюсь в неё жадно, и остановиться не могу. Мне нужно знать, какая она.