— Я еще не спросил...

Игнат сжался, словно пытался исчезнуть.

— Наши водолазы обследовали дно реки Молога и обнаружили этот пистолет системы «Наган», — Глеб вытащил вороной пистолет «ТТ-66» в пакете, принадлежащий Арсению. — Узнаешь?

Возникла пауза. Игнат бросал взгляд на адвоката, а потом посмотрел на дверь. Глеб инстинктивно повернул голову в ту сторону. Но в окошко никто не выглядывал.

— Да, — кивнул Игнат. — Я стрелял...

— В кого?

— В Лиду Митрофанову... Признаю...

Яна Петровна резко вскочила на ноги, а стул опрокинулся на спинку. Она со слезами на глазах бросила:

— Что ты творишь? Мы же с тобой днем говорили... Теперь решай сам... У меня нет слов...

— Я... Я...

Но адвокат не желала слушать мямлящего оправдания подзащитного. Вместо этого она схватила сумку и направилась к выходу. Рьяно распахнула дверь и выбежала в коридор. Ее каблуки зацокали по бетонному полу.

Арсений замер, переглядываясь с Глебом.

— Игнат, понимаешь, что сейчас происходит? — начал Глеб. — Если мы уйдем, то шансов у тебя не будет... Даже твоя защитница сделала ноги...

— Я понимаю...

— Нет, — сказал Арсений, выдирая бесполезный лист из машинки. — Мы хотели в этом разобраться, а ты решил струсить... Ну, на оглашении приговора это тебя охладит... Не переживай...

— Раз такая пляска, то мы тоже пойдем, — заверил Игната Глеб, вставая из-за стола, кивая Арсению. — Ты остался один на один с этой проблемой... Прощай, Игнат. Пусть следователь Мерзляев ведет дело...

Было видно, как Игнат борется с самим собой: сплетая пальцы и стуча ногой по полу. Губы успели потрескаться, а мокрый пот отчетливо проступил на лбу.

— Стойте! — грудным голосом выкрикнул он и расплакался. — Стойте!

Глеб с Арсением застыли на месте. Пару шагов не хватило, чтобы покинуть допросную.

— Я... Я... Скажу, что знаю... Только знаю... Что видел...

— А где гарантии, что ты не обманываешь? Поверить тебе? — усмехнулся Глеб. — По тебе вижу, что ты лжец...

— Я... Он, — потерялся Игнат, снова вступая в непримиримую борьбу со страхом.

— Давай по порядку. Это твой пистолет? — вторил Глеб, понимая, что Игнат не в состоянии протестовать. — А?

Подозреваемый жадно ловил воздух ртом, постоянно икая. Снова посмотрел на дверь.

— Ну? — требовательно спросил Глеб, а потом смягчился: — Игнат... Мы с Арсением ведем это дело... Не тот следователь...

— Они смотрят на меня, — в пустоту произнес Игнат.

— Кто?

— Заключенные в камере. Когда я ем и сплю... Не дают прохода...

— Ну, в моих полномочиях перевезти тебя в управление... Там одиночная камера... Даже радио найдем...

— Да? — оживился Игнат.

— У тебя есть своя версия событий? — вопрошал Арсений, пользуясь доверительным расположением духа подозреваемого.

Игнат просто кивнул, но взглянул на Глеба.

— Это твой пистолет? Повторяю в последний раз...

— Нет, — уверенно ответил Игнат. — Я не умею стрелять...

— Ты готов нам поведать? Без лжи... Я же по тебя все вижу...

— Ладно, господин полицейский... Но я не убивал... Честно...

— Мне это ни о чем не говорит, Игнат, — настойчиво произнес Глеб. — Ответишь на вопросы?

— Вам отвечу...

— Пить хочешь?

— Немного, — нервно икнул Игнат, сглатывая слюну.

— А сигарет?

— Можно?

— Конечно, — улыбнулся Глеб. — Какие?

— Любые... Если можно...

— Могу купить, — вставил Арсений, выжидательно стоя у двери. — Тогда поговорим?

— А сколько я вам должен?

— Угощаем...

— Угу, — поддакнул Глеб.

— «Герцогиню» с ментолом...

— И банку газировки? — спросил Арсений. — Я схожу к автомату...

— Хорошо. Благодарю...

— Арсений, найди ее, — тихо произнес Глеб. — Если не успела свалить... Пусть ждет в зале...

Арсений кивнул и покинул допросную. Игнат понурил голову и старался не смотреть на Глеба. Тот, наоборот, пытался разговорить подозреваемого:

— Где работаешь?

— Не могу сказать, господин полицейский. Начальник и так был зол, что меня забрали...

— Я узнаю... Не юли...

— «Утро таланта», — неохотно ответил Игнат, тяжело вздыхая.

— Улица?

— Не улица, а Лоскутный переулок, господин полицейский. Извините... Вроде четвертый дом... Табличку тем летом разбили...

Вошел Арсений с красными от мороза щеками. Он тряхнул головой и положил перед Игнатом пачку тонких сигарет в упаковке мятного цвета и две банки виноградной содовой.

— Поищи пепельницу, — спешно попросил Глеб коллегу.

Арсений порыскал в ящиках стола.

— Эта подойдет? — спросил он, показывая красную кружку.

— Давай.

— Я не могу, — смущенно пролепетал Игнат. — Забыл, что тут не курят...

— Скажешь, что я дымил, — ответил Глеб. — Арсений, сними с него наручники...

— Ладно, — буркнул Арсений.

Он ключом раскрыл «браслеты». Игнат потер запястье, а затем принялся жадно пить из банки. Сигарету смаковал целую минуту (Арсений кинул ему в руки зажигалку).

— Готов? Просто поговорим, — убедительным тоном произнес Глеб, когда окурок отправился в кружку, а волны табака медленно плыли по допросной.

— Свою версию? Могу...

— Начнем. В который раз... Где ты был вечером двадцать первого ноября? Например, в восемь...

— Погнали в бар с другим сотрудником...

— Имя и фамилия...

— Захар Трекуснов... Работаем вместе...

— Кем?

— Бухгалтерами...

— Дальше...

— Я вызвал такси где-то в половину девятого. До этого сидели в своем кабинете и разговаривали о комиксах и новых фильмах...

— Какой бар?

— «Трактир Счастья», — уверенно ответил Игнат. — И улица с таким же названием... То есть Счастья...

— Никогда о таком не слышал, — вмешался Арсений.

— Это правда! — взбудоражено воскликнул Игнат, тряся новой зажженной сигаретой в руке. Потом беспомощно взглянул на Глеба: — Я не вру, господин полицейский. Честно! Меня Макар знает, господин полицейский. Он там барменом работает. Я не обманываю...

— Успокойся, — сказал Глеб. — Понимаю. Весь вечер там сидел?

— Да. Захар уехал домой в одиннадцатом часу, а я решил выпить маленько. Но читал журнал про наш мир и не заметил, как опустошил шесть бутылок пива. Меня начало мутить под конец...

— Во сколько ты вышел из бара?

— Макар прогнал меня... В пятнадцать минут третьего ночи...

— Точное время... Странно, что ты решил постоянно смотреть на часы...

— Моя жена...

— Как ее зовут?

— Виолетта? Вам