– Нет. Видимо, подобная фамильярность недопустима, раз уж даже моя матушка настаивает на употреблении титула.

Амелия вздохнула:

– Прошу прощения, но мне очень сложно ко всему этому привыкнуть. Я до сих пор называю своего брата «Раф». Обращение «Хантли» мне не сразу приходит на ум.

– Мне кажется, все дело в привычке. – Ковентри на секунду выглянул в окно, а потом вновь переключил внимание на Амелию. – В высшем обществе, обращаясь к мужчине с упоминанием его титула, вы оказываете ему уважение. Только очень близкие друзья, которые знакомы с детства, могут обращаться друг к другу по имени.

– Разумеется, это позволено и женам.

– Хмм… здесь мнения расходятся. Некоторые дамы действительно обращаются к своим мужьям по имени, когда остаются с ними наедине.

– А вы позволите супруге называть вас по имени, когда женитесь? – Этот вопрос невольно слетел с губ Амелии.

Герцог пристально посмотрел на нее, немного поерзал на сиденье, как будто чувствовал себя неуютно, а потом прямо ответил:

– Не знаю. Пока что я об этом не задумывался, поскольку в мои ближайшие планы женитьба не входит.

Его прямолинейность свидетельствовала о том, что Амелия затронула больную тему. Поэтому девушка не стала настаивать на ответе, а задумалась над тем, что действительно сбивало ее с толку.

– Чего мне никогда не понять: как обращаться к нескольким дамам, у которых одинаковый титул.

– Что вы имеете в виду?

– Ну… скажем, в комнате сидят десять герцогинь и…

– Это маловероятно, поскольку во всей Англии всего пять герцогов, и только четверо из них женаты. – Ковентри улыбнулся, явно поддразнивая ее.

Внутри у Амелии все сжалось, но она продолжала:

– Ну хорошо… скажем, в комнате находятся четыре герцогини.

Ковентри кивнул, продолжая призывно улыбаться. Глядя на эту улыбку, девушка чувствовала себя несколько неуверенно; к тому же она не могла оторвать глаз от его губ. Стараясь не разглядывать его рот столь откровенно, она перевела взгляд выше, на глаза герцога, но тут же пожалела об этом – от его взгляда ее накрыло горячей волной. Было что-то хищное в этих глазах, что будило тайное желание, скрытое глубоко в ее душе. Впрочем, Амелия считала, что он смотрит на нее так из озорства. Герцог всего лишь развлекается, ничего более.

Поэтому она собралась с духом и продолжила расспросы:

– Как их можно отличить, если ко всем нужно обращаться «ваша светлость»?

– Полагаю, вам следует смотреть на ту герцогиню, к которой вы обращаетесь.

Амелия покачала головой:

– Обратиться по имени было бы гораздо проще. Только представьте себе их беседу! По-моему, это сбивает с толку.

– С другой стороны, маловероятно встретить всех герцогинь сразу, поскольку две герцогини в силу своего возраста уже не выезжают в город.

– Но, разумеется…

– Просто используйте в обращении титул, миледи, и вы никогда не попадете впросак.

Амелия не была уверена, что согласна с ним. Она могла представить по крайней мере одну скользкую ситуацию, но поскольку их экипаж остановился и Ковентри отвернулся к дверце, девушка решила промолчать.

Они вошли в городской дом, где мистер Горрелл вел дела, и проследовали в приемную. Не более чем через пять минут он вышел к ним.

– Ваша светлость! – поприветствовал стряпчий Ковентри, лишь мельком взглянув на Амелию. – Какая приятная неожиданность! – Он провел их в кабинет и жестом пригласил садиться. – Прошу вас, устраивайтесь поудобней. Скажите, чем я могу быть вам полезен?

Продолжая стоять, Ковентри пристально разглядывал стряпчего.

– Можете начать с того, чтобы поприветствовать должным образом леди Амелию.

Казалось, что до этого момента она была невидимкой и лишь слова герцога, назвавшего ее по имени, заставили ее материализоваться в этой комнате. Глаза мистера Горрелла округлились. Он повернулся к Амелии и поспешил извиниться, не сводя настороженного взгляда с Ковентри.

– Как я понимаю, вы пришли сюда из-за дома, который вас заинтересовал? – наконец произнес стряпчий.

– Да. – Амелия двинулась вперед, к предложенному стулу. – Я здесь, чтобы окончательно с вами расплатиться.

– Вы ничего не должны мне, мадам. – Мистер Горрелл занял свое место за столом.

Ковентри продолжал стоять за спиной у Амелии. Ей очень нравилось чувствовать его поддержку. Присутствие герцога придавало ей сил и уверенности.

– Вы ошибаетесь, – возразила девушка. – Мы с вами договорились о том, что я доплачу оставшиеся две с половиной тысячи фунтов.

Мистер Горрелл развел руками, пожал плечами, чем еще больше раздосадовал Амелию, и откинулся на спинку кожаного кресла со словами:

– Боюсь, что наша договоренность аннулирована. Другая заинтересованная сторона предложила за дом бóльшую сумму.

– Нет! – Амелия почувствовала, как у нее внутри все сжалось от возмущения и тревоги. Это невозможно. Просто невозможно. – Мы ведь подписали купчую – оба, – условившись, что вы не продадите дом третьему лицу. В качестве гарантии я заплатила вам три тысячи фунтов!

Мистер Горрелл озадаченно посмотрел на Амелию.

– Я такого не припоминаю. Насколько я помню, вы сказали, что цена для вас слишком высока, поэтому вы не можете позволить себе приобрести этот дом.

– Неправда! – Девушку охватила паника, и она повысила голос, переходя на крик, за что тут же себя возненавидела.

Мистер Горрелл скрестил руки на животе.

– Какие у вас доказательства, мадам? Может быть, купчая?

– Вы забрали ее, потому что сказали, что она необходима вам для того, чтобы оформить покупку. Но вы дали мне вот это. – Она достала из сумочки лист бумаги и положила его на стол.

Ковентри шагнул вперед, чтобы взглянуть на него.

– Это квитанция, подписанная вами, мистер Горрелл.

Стряпчий взял документ и изучил его.

– Нет, – ответил он. – Это не моя подпись. – Он достал из выдвижного ящика стопку бумаг и положил ее перед собой на стол. Стряпчий разложил их на столе и стал поочередно указывать на каждый документ. – Вот моя подпись. Она выглядит совершенно иначе.

Взяв со стола несколько документов, Ковентри сравнил каждый из них с квитанцией. Он пристально взглянул на Амелию, отчего ей стало немного неуютно.

– Это действительно так.

– Но… – Она чувствовала, как дрожит под грузом собственной глупости.

– Вот видите, – протянул мистер Горрелл, – между нами не было никакого соглашения.

Ковентри пристально смотрел на стряпчего, пока тот не отвел глаза и не заерзал в кресле. Герцог смял бумаги, которые держал в руке, и в мгновение ока оказался по ту сторону письменного стола, нависнув над съежившимся мистером Горреллом.