– Я не знаю, какую игру вы затеяли, Горрелл, но советую вам прекратить, пока я не счел ваш тон оскорбительным. К тому же, любезный, не в ваших интересах встречаться со мной на рассвете.

Амелия не верила своим ушам. Неужели Ковентри только что угрожал мистеру Горреллу дуэлью? Эта мысль показалась ей абсурдной, и тем не менее девушка была под впечатлением. Однако она не могла позволить, чтобы герцог застрелил человека или, хуже того, получил пулю, защищая ее интересы.

– Ковентри, – заговорила Амелия, не зная, что сказать дальше.

Он мрачно посмотрел на нее, взглядом приказывая ей молчать.

– Что я действительно хочу знать, – продолжал он, пока Амелия пыталась подобрать слова, – существует ли вообще эта третья сторона? Или мистер Горрелл просто пытается выманить у вас деньги?

– Ваша светлость, – пробормотал стряпчий, – я готов вернуть этой даме три тысячи фунтов, если это поможет уладить размолвку.

– Значит, вы признаёте, что получили от меня деньги! – с презрением выкрикнула Амелия. – Но мне нужны не деньги, а этот дом, который вы обещали мне продать.

– С кем еще вы заключили сделку? – поинтересовался Ковентри низким голосом, в котором слышалась угроза.

Мистер Горрелл покачал головой:

– Я не могу этого сказать. Вы должны поверить мне на слово.

– К сожалению, не верю, – ответил ему Ковентри. Он выпрямился и расправил плечи. – Именно поэтому вы примете у нас последний платеж. Сегодня. В противном случае я лично прослежу за тем, чтобы вам было предъявлено обвинение. Если вам интересно, у меня есть отличный адвокат, который, вне всякого сомнения, добьется того, чтобы вас препроводили в уютную камеру Ньюгейтской тюрьмы.

Стряпчий дрожал под пристальным взглядом герцога.

– Я-я-я с-с-старался отговорить ее от покупки. Е-е-если бы мне это у-у-удалось, ничего бы н-н-не случилось. – Он нервно сглотнул; его взгляд метался между Ковентри и Амелией. – Я добропорядочный гражданин.

– Вы – вор, – резко оборвал его Ковентри. – А сейчас оформите купчую или да поможет мне Бог…

– Хорошо-хорошо! – поспешно согласился мистер Горрелл.

Дрожащими руками он достал бумаги, заполнил их, подписал и скрепил печатью. После этого он передал документы на подпись Амелии. Девушка внимательно прочла их, взглянула на герцога, тот одобрительно кивнул, и она поставила под документами свое имя.

– Вот оставшиеся деньги, – сказал Ковентри, кладя на стол сверток в коричневой бумаге, перевязанный бечевкой.

Мистер Горрелл торопливо разорвал бумагу, в которой была толстая пачка хрустящих банкнот.

– Благодарю вас, ваша светлость!

Вопреки ожиданиям Амелии, стряпчий не выглядел довольным. В конце концов, этот человек только что получил гораздо больше, чем стоил этот дом, и к тому же избежал дуэли. Его лицо должно быть более воодушевленным.

Мистер Горрелл достал из кармана связку ключей и вручил ее Амелии.

– Вот второй комплект, как я вам и обещал.

Она протянула руку, и ключи со звоном упали ей на ладонь.

– Если это все, – сказал Ковентри, шагнув к двери, – мы с ее милостью хотели бы откланяться.

Амелия кивнула, сжала в кулаке драгоценную связку, которую только что заполучила, и встала.

– Вы непорядочный человек, мистер Горрелл. Очень надеюсь на то, что наши пути больше никогда не пересекутся.

С этими словами девушка развернулась и покинула его контору – с твердым намерением выбросить мысли об этом жалком мошеннике из головы. Теперь, когда у нее есть дом, который нужно восстанавливать, одного этого довольно, чтобы отогнать мрачные мысли о Горрелле и наполнить ее душу волнующим ожиданием.

– Мастера, с которыми я встречалась, когда рассчитывала стоимость ремонта, сказали, что работы займут месяца четыре, – сказала Амелия герцогу, когда они вошли в полуразрушенный бальный зал.

Покинув контору мистера Горрелла, они вместе отправились еще раз взглянуть на дом, поскольку у Ковентри не было возможности как следует рассмотреть помещение, когда он был там в прошлый раз.

– По-моему, ремонт займет гораздо больше времени, – сказал герцог. Он наклонился и стал рассматривать пол. – Работы непочатый край, мадам. Учитывая нынешнее состояние здания, я даже не уверен, что здесь безопасно находиться. – Он выпрямился и повернулся лицом к Амелии.

– А по-моему, дом выглядит вполне пристойно, – возразила она.

Она не могла позволить себе выказать разочарование. Особенно теперь, когда герцог так ей помог. Девушка украдкой бросила на него взгляд. Ковентри покачал головой, по-мальчишечьи усмехнулся, и Амелия растаяла. Бог мой, этому человеку с легкостью удавалось достучаться до ее женского естества. В его присутствии у нее закипала кровь и ей хотелось такого, что… Нет. Она даже думать об этом не станет. Особенно теперь, когда знает: это приведет к страданиям. Мистер Лоуэлл гораздо более достойный объект для внимания.

С этой мыслью Амелия направилась в столовую, но на полпути ее остановила рука Ковентри, вцепившаяся в ее руку. Девушка ахнула, инстинктивно обернулась и едва не споткнулась под его мрачным взглядом, пригвоздившим ее к месту.

У Ковентри дернулся уголок рта.

– Прошу прощения, если напугал вас. Я не нарочно. – Он немного отступил назад, но руку не убрал, и по телу девушки пробежала горячая волна. Она разлилась по всему ее телу, вызывая желание более близкого контакта.

Да поможет ей Бог! Амелии хотелось, чтобы руки герцога касались не только ее предплечья, но и легли ей на плечи, погладили по спине… Хотелось, чтобы он опустил руки ей на талию, погладил ноги, лодыжки… Но больше всего она желала, чтобы он коснулся ее в других, более потаенных местах… о которых она даже думать не осмеливалась. Ковентри же продолжал нависать над ней; в глубине его глаз плескалась темнота, и Амелия ощутила, как жар желания растекается по ее телу и сковывает руки и ноги. Это было одновременно приятное и неловкое чувство – не похожее на то, что она испытывала раньше. Амелии хотелось прижаться к этому мужчине, ощутить его силу, и это одновременно пугало и окрыляло ее.

Потому что до настоящего момента она успела влюбиться в герцога и разлюбить его. А теперь чувствовала, что вновь теряет голову. Только на сей раз все было совершенно иначе. Если раньше Амелию одолевали девичьи фантазии о сильном и элегантном мужчине, который по доброте сердечной помог ей и ее семье, с тех пор она столкнулась с более темной и сильной стороной его натуры, и это заставило ее задуматься о собственных чувствах к нему. Именно эта сторона притягивала ее, хоть и совсем не так, как она могла бы ожидать. Неизвестно почему именно ярость и опасный блеск в глазах Ковентри, замеченные ею в тот момент, когда мистер Горрелл собирался вновь воспользоваться ситуацией, воззвали к ее глубинным инстинктам. Это разбудило потаенные желания, о которых Амелия до этого момента даже не догадывалась; все ее естество отозвалось на его призыв, и она ощутила непреодолимое желание познать его мужскую силу.