раз приходилось с ними сталкиваться, что они для меня уже почти родные…

– Сэр рыцарь! – Шелти подошла к Джеку, поправляя колчан за спиной. – Добрый отец Доминик говорил, что вы собираетесь в столицу.

– Да.

– Не возьмете ли и меня с собой? Во дворце служит старый друг моего отца сэр Гретхэм. Я думаю, он не бросит меня одну…

– Леди Шелти… – замялся Джек. – Дело в том, что мы… как это сказать… ну, не лучшие попутчики. Мы находимся в некотором противодействии реальной власти… и поскольку…

– Хватит врать, сэр рыцарь! – резко оборвала его Шелти. – Я не дура какая-нибудь! Думаете, я не знаю, кто вы?

Джек и Сэм невольно глянули в сторону коня и монаха. Те замерли.

– Да по всей столице герольды трубят о слуге дьявола лжерыцаре Сумасшедшем Джеке, разъезжающем на черном коне в сопровождении большой собаки! – продолжала девушка. – Об этом знает вся страна!

– Вы это всерьез? – поразился Джек.

– Нет! Я тут водевиль разыгрываю! Да вам и носу нельзя в столицу сунуть. Старосты всех деревень предупреждены, любой, кто укажет на ваш след, получит награду!

– Отец Доминик! (Монах подошел с самым сокрушенным видом.) Вы слышали, что говорит леди Шелти?

– Да, сын мой. Однажды, когда я выходил из обители, я действительно слышал что-то в этом роде… и счел это глупостью… мало ли у нас всадников с собаками, да и вороные кони не редкость…

– Святой отец, – мрачно перебил его Джек, – я еще не знаю, почему нас так травят, возможно, выясню позднее. Но и вы, и леди Шелти… как вы могли остаться с нами? Зачем вам это?

– Сын мой! – торжественно ответил монах. – Вы делились со мной хлебом. Я ехал на вашем коне, а вы шли пешком. Вы избавили Хауз от дракона и спасли этим много невинных душ. Церковь учит нас безоговорочно верить только слову Божьему! А королева… Меняются цезари, но незыблема лишь вера! Я легко узнал вас по описанию герольдов, но «слуга дьявола»… Не смешите меня! Вы конечно не бог весть какой ревностный христианин, однако слугу дьявола я уж как-нибудь отличу!

– Так, может быть, кто-нибудь объяснит мне все-таки толком, что вы там натворили? – повысила голос Шелти.

Джек с монахом переглянулись и вздохнули.

– Дочь моя, каждый человек имеет право на глубинные тайны своей души. Сэр Джек Сумасшедший король… право, какое странное прозвище… он исповедовался у меня. В силу данных Господу обетов он не может раскрыться всем, однако заявляю, что душа его чиста перед Богом, – уверенно ответил отец Доминик.

– Да ладно вам! Не хотите говорить – не надо. Слушай, рыцарь… – Шелти ласково прильнула к Джеку и, подталкивая его в сторону, радостно защебетала: – Ты, наверное, кого-нибудь убил, да? И прямо из окружения королевы? А может, из свиты самого короля? Ой, мамочка! Как интересно!

– Нет! – попытался вырваться Джек. – Я никого не убивал. Я очень мирный! – Но, заметив, как огорченно вытянулось лицо девушки, великодушно добавил: – Ну разве что иногда… увлекусь… бывают нервные срывы, знаете ли…

– Ну! – счастливо взвизгнула дочь рыцаря. – Что я говорила! Ты мне нравишься. Возьми меня с собой. Хотя бы до столицы… А?

– Боюсь, что до столицы нас раз десять сцапают…

– Истинно, сын мой.

– Ну, Джек! Ну, миленький! Придумай что-нибудь! Ну давай переоденемся, замаскируемся… Нам бы только добраться до дворца, а там дядя Гретхэм за нас заступится.

– Да, – подумав, кивнул монах, – сэр Гретхэм был приближенным слугой покойного короля Джеральда и до сих пор пользуется влиянием при дворе.

– Мне надо подумать, – протянул Джек и, взяв под уздцы черного коня, скрылся за деревьями. Серый пес побежал следом.

– Что будем делать, Лагун?

– Почему ты спрашиваешь меня? Спроси себя. Что говорит твой внутренний голос?

– Разум спорит с сердцем. Умом я понимаю, что в столице ничего хорошего нас не ждет. Это, пожалуй, даже опасно. А ведь за нами увяжутся и девушка, и монах. Но сердце… сердце твердит, что у меня нет иной дороги! Значит…

– Хоу! Что порешили, господа соучастники? Конечно, никто и не поинтересуется мнением бедного пса! Джек, я предупреждаю сразу: прозябать в каком-нибудь захолустье я не намерен! Уж лучше быть последней собакой в столице, чем первым бобиком в провинции. Столичная собака – это звучит, а?

– Какие проблемы, Сэм! – улыбнулся Джек. – Идем в столицу!

Утром следующего дня в ворота Бесклахома входило много народу, в том числе двое монахов в сопровождении серого пса, а пару часов спустя – светловолосая девушка на великолепном черном коне…

Все пятеро остановились в харчевне «Виконт и яичница», естественно, делая вид, что совершенно не знакомы друг с другом. Девушка-воин, путешествующая в одиночку, не являлась большой редкостью, да и странствующие монахи-пилигримы не вызывали особых подозрений, так что пока друзьям ничто не угрожало. Приключения начались с обеда.

Джек с монахом сели за грязный стол и заказали традиционную яичницу. Кроме нее, им принесли хлеб, вино и сыр. Сэм, расположившись в ногах у Джека, грыз кость. Народу почти не было, и наши герои могли разговаривать без опаски:

– Итак, куда мы идем после обеда?

– Надо проводить леди Шелти к другу ее отца. Я не особенно рассчитываю на его помощь, но принимаю участие в судьбе девушки.

– Джек, ты говоришь как Цитрамон… или нет… Цицерон! Клянусь Аллахом…

– Не клянитесь, сказано в Библии! – строго перебил пса священник. – И не упоминайте так часто вашего Аллаха, мы все-таки в христианской стране, и ислам здесь не в моде. Я и так беру грех на душу, покрывая вас, знали бы отцы инквизиторы…

– Азраил и преисподняя! Сын марокканского султана никого не боится. Я, Мухаммед-Али… а… а… Тьфу! Вечно забываю свое полное имя! Угораздило же папочку так назвать ребенка…

– Досточтимый принц, не мог бы ты на время сцепить свои жемчужные зубы и лишить нас счастья слышать твой голос, – вежливо попросил Джек, так как в харчевню вошла городская стража в сопровождении двух мрачных монахов: толстого и тонкого. Они огляделись и молча двинулись к столу Джека.

– Иезуиты![4] – успел прошептать отец Доминик.

– Мир вам, братья! – Подошедшие без приглашения бухнулись за стол.

– Аминь! – дружно пропели Джек с монахом.

– Вы пришли вовремя, – заметил толстый. – Святейший синод собирается вечером. Оружие при вас?

Отец Доминик поперхнулся. Джек постучал ему по спине и молча