Как только Аманда была к этому готова, а Джереми почувствовал, что сможет заботиться о ней, они снова стали жить вместе. Их отношения подверглись суровому испытанию на прочность — ведь Аманда получила травму всего несколько недель спустя после предложения Джереми выйти за него. Несмотря на сомнения и трудности, Джереми, подобно Айрис, остался рядом с Амандой. Они поженились через три года после катастрофы на озере Бартлетт.

Аманда убедилась в том, что среди окружающих ее людей по крайней мере двое всегда придут на помощь. А уверенность в том, что рядом есть кто-то — не только тот, кто может заставить тебя улыбнуться, но на кого можно рассчитывать, когда требуется поддержка, — один из самых больших секретов успеха родившихся заново.

Смерть разрушает человека, но сама идея смерти спасает его.

Эдвард Морган Форстер

Перед Полом Уоткинсом стояла непростая задача. Он приехал в офис на встречу со своими деловыми партнерами, о которой предупредил их заранее. На нем была рубашка и галстук; темные волосы аккуратно зачесаны набок; тревога скрыта силой вновь обретенной веры. «Господа, — начал он, положив портфель на стол в переговорной, — для меня было большим удовольствием работать с вами, но я решил уйти из компании». Раскрыв рты от удивления, ошеломленные партнеры не знали, что сказать. Что будет с компанией? Пол потратил годы на то, чтобы превратить ее в одного из лидеров местного рынка. Он планировал поднять ее на новый уровень и выйти на общеамериканский рынок, не ограничиваясь одной лишь Луизианой. Ему принадлежал контрольный пакет акций. Иными словами, Пол Уоткинс стоил не один миллион. Что станет с его акциями?

«Я хочу, чтобы вы выкупили у меня акции по минимальной цене», — сказал он своим сбитым с толку инвесторам. Пол пообещал им большую прибыль, но продажа акций по цене, составляющей лишь малую часть их реальной стоимости, — это было полным безумием. По сути дела, Пол выкидывал на ветер миллионы.

Вернувшись в свою шикарно обставленную квартиру на Сент-Чарльз-авеню в престижном районе Нового Орлеана, Пол стал один за другим открывать шкафы на кухне и выгребать из них посуду. Тарелки, блюдца, супницы и кофейные кружки с грохотом валились в мешки для мусора. Стоя посреди гардеробной, он скользил взглядом по отутюженным воротничкам и острым краям безупречно сложенной одежды, которую еще недавно надевал, отправляясь на деловые встречи по всей стране. Он начал срывать рубашки и брюки с вешалок, запихивая их в пакеты. Он раздарил восточные ковры, картины, телевизор и книги. Выбора не было — от всего этого нужно было избавиться.

Ограничив недельные расходы суммой семьдесят пять долларов, Пол выехал из своей просторной квартиры и поселился в комнатушке три на четыре метра с грязными стенами бежевого цвета, променяв великолепный вид из своего элитного жилья на жалкое зрелище школьной парковки, которую к тому же частично закрывал обшарпанный блок системы кондиционирования.

Но он был спокоен и уверен в себе, как никогда прежде. Если исключить умопомешательство, зачем человеку в здравом уме так поступать? «Да, я все бросил, — говорит он, широко улыбаясь. — Я как бы просто понял, что жизнь коротка». Но Пол Уоткинс не умирал — во всяком случае он был не ближе к смерти, чем любой другой здоровый человек немного за сорок. При этом он все равно заявляет: «Я хотел закончить свою жизнь по-другому».

Смерть — одно из последних больших табу в нашем обществе. Если вы не верите, попробуйте как-нибудь заговорить на эту тему на вечеринке. Религия и деньги кажутся вам неуместными темами для разговора в приличном обществе? Начните обсуждать морги и надгробия, и вы поймете, что такое попасть в неловкую ситуацию.

Большинство людей избегают не только разговоров на эту тему, но и мыслей о смерти. «Около 80 % всех нас окажутся физически зависимыми от других на протяжении последних месяцев, недель или дней жизни, — пишет в предисловии к своей книге «Пособие по уходу за пожилыми и неизлечимо больными» (The End-of-Life Handbook) известный специалист по паллиативной терапии доктор Айра Байок. — Нам не обойтись без посторонней помощи при выполнении простейших повседневных действий, включая удовлетворение биологических потребностей, связанных с приемом пищи, личной гигиеной, физиологическими отправлениями». По этой причине врачи практически единодушны в мнении, что каждый взрослый должен составить распоряжение на случай тяжелой и потенциально смертельной болезни с указанием медицинской помощи, которую бы он хотел получать. В соответствии с федеральным законодательством США больницы обязаны задавать пациентам вопрос о наличии у них такого документа, что, по-видимому, должно служить своего рода напоминанием о необходимости его составления. Несмотря на это, согласно отчету Министерства здравоохранения и социального обеспечения США за 2008 год, распоряжение было лишь у 18–36 % жителей страны. Каких-то двадцать минут, которые требуются для его составления, могут в будущем решить судьбу человека, когда он окажется на грани жизни и смерти, но большинство это не волнует.

Казалось бы, смерть заслуживает большего внимания, ведь она повсюду — обычно не в какой-то ужасной или насильственной форме, но как часть жизни, от которой никуда не деться. Задумайтесь: население планеты сейчас составляет семь миллиардов человек, то есть в течение ближайших ста лет случится как минимум семь миллиардов смертей. Это приблизительно семьдесят миллионов смертей в год!

Но, возможно, мы не задумываемся о смерти как раз из-за ее повсеместности и неизбежности. Психологи Шелдон Соломон, Том Пищински и Джефф Гринберг потратили почти три десятилетия на исследование того, почему и как люди избегают мыслей о смерти. Выводы, к которым они пришли, сформулированы достаточно сложно, но при этом они очень интересны, представляя собой набор принципов под условным названием «теория управления страхом». Начинают исследователи с простого наблюдения: мы, люди, — единственные существа, способные отвлечься и задуматься о самих себе, о своей жизни и своем будущем. Мы задаем неудобные вопросы, такие как «Кто я?», «Что мне делать?» и «Что меня ждет в будущем?». Косвенным следствием этой склонности к рефлексии является то, что в конечном счете мы неизбежно приходим к осознанию — в будущем наша жизнь закончится. Мы смертны, и мы знаем это. Если бы мы руководствовались только логикой, то пришли бы в ужас. Это неотвратимый смертный приговор, который будет приведен в исполнение через несколько десятилетий, и то при условии, что мы не окажемся в числе неудачников, которые покинут этот мир раньше из-за смертельной болезни или в результате несчастного случая. Но совершенно очевидно, что большинство людей вокруг нас не живут в постоянном страхе. Почему?

По мнению Соломона, Пищински и Гринберга, в процессе эволюции у людей сформировался сложный набор бессознательных механизмов защиты, помогающих им справляться со страхом смерти. Основной из них — обусловленная культурой картина мира. Например, согласно христианскому учению, Бог создал нас и наделил способностью выбирать между добром и злом, и если мы будем делать выбор в пользу добра, то окажемся на небесах. Если вы воспитывались в рамках этой традиции, вам наверняка говорили, что вы будете жить вечно, если соответствуете задаваемым культурой стандартам поведения.