- Ты славно сражался, старик, - сказал он, - но тебе стоит подумать о том, чтобы развить мозг.

Бледный эльф поднял над головой вымазанный в кровавой жиже клинок и со всей мощи обрушил его вниз. Кинжал насквозь разрезал сердцевину нервной системы левиафана, обдав эльфа фонтаном черной позвоночной жидкости. Левиафан рванул и затрясся еще сильнее, чем прежде. Мускулы, сокращавшие примитивные дыхательные органы, замерли на месте, и оставшиеся щупальца, прекратив биться, рухнули на залитую кровью землю.

Летучие мыши охотниц уже поедали куски отрубленных щупалец.

- Вы, обе, не обжираться, - крикнул он охотницам. – Собирайте мясо.

Джерад спрыгнул со спины левиафана, приземлившись между огромными летучими мышами, и отмахнул их окровавленные морды от кусков свежего мяса.

- Собирайте мясо, - повторил он, глядя в глаза охотницам. – Сейчас же.

Охотницы натянули поводья и отвели своих ездовых животных от свежеубитой добычи. Джерад подозвал близнецов и дал им задание на организацию разделки туши. Братья немедленно направились в главный лагерь за мясниками, а главарь отряда сделал несколько шагов назад, чтобы рассмотреть все величие убитой жертвы. Такие чудовища были редкими. А найти такое существо, прячущееся так долго прямо под их носом, было для него поистине уникальным и удивительным событием.

Туша массивного слизня заполняла большую часть подножия обрушившегося здания. Пыль, песок и обломки камней то и дело ссыпались со стен, когда тело чудовища конвульсивно вздрагивало то там, то здесь, словно укушенная мухой лошадь, выпуская электрические разряды нервной массы в сырой воздух подземелья. Лучшая охота десятилетия – не меньше.

- Возвращайтесь к своей госпоже, - сказал Джерад охотницам, не оборачиваясь. - Скоро здесь будут мясники, мне вы больше ненужны.

- Ты уверен, что добыча убита, - сказала Эльга, та из них, что была выше ростом.

Это был не вопрос, а вызов. – Если ты не убил ее, мы должны привести сюда Савру.

- Оно все еще двигается, - добавила вторая охотница, Даинья так, словно Джерад был глупым ребенком. Джерад давно уже привык к этому тону от жреческой касты. Он заметил оттенок страха во взгляде охотниц, когда они осматривали слизнеобразный труп левиафана. – Оно…дергается.

- Он мертв, - произнес знакомый властный голос из теней наверху. Савра спустилась верхом на огромной летучей мыши, приземлившейся в облаке пыли и сложившей крылья, давая матке сойти на землю. – Поверьте мне, мои охотницы.

В ответ на ее обычный повелительный взгляд Джерад ухмыльнулся, не разжимая губ. Несмотря на ее ранг, уступающий одним лишь Сестрам, она носила простую кожаную одежду с изящными украшениями и тотемными знаками. В этом же стиле был украшен и ее посох – переплетения крошечных звериных черепов, птичьих перьев и плавно колышущиеся некрокластеры, похожие на ростки виноградной лозы.

- Что тебе нужно, Матка? – спросил он без преамбул.

- Уж конечно не испортить твое веселье, - сказала Савра. – Я так понимаю, ты здесь закончил?

- Как ты сама сказала, зверь мертв, - ответил Джерад. – Это мясо, скоро здесь будут мясники. И ты мне не ответила.

- Всегда так спешишь, - сказала матка, мурлыча, как кошка. Она подошла вплотную к нему и провела указательным пальцем по длинному шраму, идущему по левой стороне его челюсти. – Ты больше невеселый.

- Я никогда не был веселым, - сказал Джерад. – И ты испытываешь мое терпение, сестра.

Савра улыбнулась и мягко сжала его подбородок между большим и указательным пальцем. Он не шелохнулся и не отпрянул, даже когда она потянулась вплотную к нему, чтобы прошептать ему на ухо. От ее теплого дыхания у него по шее поползли мурашки.

- У меня есть работа для тебя, - прошептала она.–И я думаю, она тебе понравится.

Держу пари, понравится даже больше, чем убийство гигантских слизней.

Когда матка объяснила свой замысел, ему пришлось признать, что она была права.

Глава 7

Какой самый плохо скрываемый секрет Равники? После восстания Рекдос, воджеков осталось слишком мало, чтобы патрулировать весь город. Они уже покинули Старый Рав. Скоро у, так называемого, «Бдящего Глаза» останется достаточно глаз лишь для патрулирования центра. Если Лига не объявит серьезный набор рекрутов, Равника может не пережить празднование собственного Декамиллениума.

—Передовица,Журнал Пакта Гильдий Равники

(9 Прахз 9995 П.Д.)

24 Зуун 9999 П.Д., полдень

Венвел был потерян, пьян и быстро терял способность придавать значение любому из этих своих состояний. Он прислонился к стене в сырой и дурно пахнущей аллее, за шумным, первым попавшимся трактиром, в который он пришел после выхода из участка Лиги Воджеков. Он был определенно уверен, что его ударили по голове в какой-то момент, или, возможно, он сам ударился головой обо что-то. Он чувствовал себя рассеянным и подавленным. Он не мог поверить, что его Йертруда действительно умерла, и, в тоже время, его сводили с ума угрызения совести от того чувства облегчения, которое он испытал, когда на его глазах был уничтожен ее призрачный образ. Его кошелек был почти пуст. Его одежды были порваны и заляпаны пролитыми спиртными смесями разных видов и пропорций. Венвел Колкин менее чем за два часа за один присест выпил больше бумбата, чем за всю свою жизнь. Венвел был глубоко погружен в свои мысли, бродившие по замкнутому кругу в его голове.

Он ненавидел себя за то, что привез сюда жену. Он ненавидел себя за свою жадность - если бы он только заплатил за ее лечение, они бы никогда не приехали в столицу, и Йертруда была бы жива. Он ненавидел себя за то, что он чувствовал облегчение. И не только потому, что призрак Йертруды мог убить его. Последние несколько лет болезни Йертруды, мягко говоря, были сложными.

- Проклятье, - ругнулся Венвел. Он неуверенно повернулся, прислонился спиной к каменной стене и сполз вниз, пока не сел на землю, опершись на нее. - Здесь воняет. Очень-очень-очень воняет. – Он влил остатки бумбата себе в глотку и швырнул бутылку в противоположную каменную стену, разбив ее вдребезги. От этого ему не полегчало, поэтому он пожаловался на бутылку тоже.

Венвел все жаловался глухой ночи на опасности для здоровья на аллеях Равники и опасности для жизни в столичных театрах, пока кто-то, кого он не видел, не вырвал ему глотку.

* * * * *

Особенности законов Равники, касающихся убийств, какими бы они ни были,