— Идет.

Он переступил порог кельи, где они спали вдвоем со второй послушницей, и поразился тишине, царившей внутри. Там было пусто. Его напарница исчезла. И сгустившаяся тишина сулила опасность. Юноша попятился, лихорадочно перебирая в уме защитные заклинания и набрасывая на себя отражающий мысленный «полог», который позволял скатываться с него большей части заклинаний, как дождю по натянутому тенту. Как настоящий тент против ножа, этот мысленный «полог» не защищал от большинства враждебных заклинаний, но, во всяком случае, давал время, чтобы приготовиться.

— Эй! — послышался капризный голос слепой волшебницы. — Кто там? Иди сюда! Скорее!

Юноша задержал дыхание и переступил порог. Слепая сидела на постели, откинув одеяло на колени. Ее белые глаза были уставлены в пустоту.

— Закрой дверь, — распорядилась она. — И подойди поближе… волшебник!

Юноша вздрогнул и отступил назад.

Тут же за его спиной раздался громкий хлопок — закрылась дверь. Голубые искры пробежали по ее контуру, выдавая магический запор.

— Ты попался, — констатировала старая волшебница.

— Но почему? — вот и все, что он смог произнести. Слепая захихикала:

— Не думай, что если я стара и ничего не вижу, то ничего и не замечаю! Когда ты лишен зрения, для тебя открывается мир звуков. Я слышу то, чего не слышит никто из вас, и не только потому, что слепа. У меня от природы всегда был тонкий слух, и, когда судьба лишила меня зрения, я развила его упражнениями и заклинаниями настолько, что могу слышать стук сердца и шуршание крови в жилах. А еще я замечаю прикосновения, шаги, шелест дыхания. Ты несколько раз выдавал себя, но сначала я просто никак не могла понять, что происходит с моей ученицей.

— Как?

— Перечислить? Сегодня утром, когда вы одевали меня.

Ты непроизвольно затаивал дыхание, стоило тебе случайно прикоснуться ко мне. И твои руки чуть заметно подрагивали, одевая меня. Мне это уже показалось странным. Это — раз! Второе — на совещании, устроенном старшей. Когда заговорили об убийстве императора, я держала вас за руки. Помнишь — у тебя пульс участился? Третье — вечером, когда ты сам пересказал кратко «Повесть о королеве Бордирель», хотя я точно помню, что не давала вам ее читать. Одно из двух — либо моя ученица сама тайком брала книги, либо это читала не она, а кто-то другой. И четвертое — только что. Зачем невинной девушке куда-то ходить по ночам, да еще и носить неизвестно кому еду? Твоя подруга проследила за тобой, только не смогла определить место, куда ты ее отнес: очень сложно ты замел все следы. Ну и пятое — то, что сейчас ты слушаешь весь мой бред и не пытаешься оправдаться — мол, это вам показалось, матушка, я ни сном ни духом, я чиста и вы ошибаетесь!

Юноша с тоской оглянулся на дверь. Конечно, он мог бы разбить запирающее заклинание, но на это нужно время. Вряд ли старуха будет сидеть сложа руки. Она запросто ударит в спину или поднимет тревогу. Молодой маг чувствовал в ней сильного противника, несмотря на немощное тело и слепоту.

— Не беспокойся, — словно прочла его мысли старуха, — ты пока в безопасности. Пока я не захочу, сюда никто не войдет! А если и войдет, то увидит то, что я захочу ему показать — я распекаю нерадивую ученицу. Хотя, — прибавила она другим тоном, и в ее голосе зазвучала угроза и сила, — я должна ненавидеть тебя и пытаться уничтожить. Ты завладел телом невинной девушки. Что ты сделал с нею?

— Она жива, — промолвил юноша, чувствуя, что с каждым сказанным словом все больше раскрывает себя. — С ней ничего не случилось. Она просто спит зачарованным сном. А это — личина и ничего больше!

— Личина? Надо сказать, личина мастерская, раз тебя возможно оказалось вычислить только по косвенным признакам. Это знак настоящего мастера. Дай-ка мне руку!

Это было сказано вполне дружелюбно и даже чуть уважительно, и юноша потянулся к волшебнице. Но едва их пальцы соприкоснулись, железная хватка старухи сдавила его запястье, и слепая рассмеялась ему в лицо.

— Можешь сбросить личину, мальчишка! — воскликнула она. — Тебе не поможет твой маскарад! Ты в моей власти! Подумать только! Весь Орден двое суток стоит на ушах, чтобы тебя обнаружить, а захватить тебя удалось мне — слепой беспомощной старухе!

Юноша рванулся, но слепая держалась крепко. Ее мощный магический щит давил на него. Нечего было и думать пробить его — быстрый, но от того слабый удар он просто не заметит, а более долгий, но и сильный старуха успеет отбить. Чтобы увеличить свои силы, он сбросил личину послушницы, и старая ведьма засмеялась еще громче, почувствовав, как изменилась сжимаемая ею рука.

— Ты сильный маг, — сказала она, — но я сильнее.

И тогда он ее ударил. Не магией, а свободной рукой. От неожиданности старуха запрокинулась назад и разжала пальцы. Магический щит на двери взорвался, разлетевшись потоком голубых искорок, когда убегавший юноша врезался в него плечом.

Выскочив в коридор, он затормозил, прислушиваясь и пытаясь решить, куда бежать. Это спасло его, потому что он тут же услышал топот ног, спешащих сюда.

Четыре боевые волшебницы с посохами наперевес, ведомые второй послушницей слепой старухи, выскочили через пару секунд и остановились, явно не ожидая встретить здесь мужчину. Это замешательство длилось не больше секунды, но оно дало юноше время набросить на себя магический щит.

Последовавшая атака не принесла ему вреда. Парализующее заклинание отскочило рикошетом, ударив и поразив пославшую его волшебницу. Магический аркан, который должен был спеленать его, как бабочку в паутине, только бессильно скользнул по гладкой «поверхности» щита, а огненный шар лишь заставил щит вспыхнуть ярким пламенем. Четвертая Видящая не успела ничего сделать — юноша выбросил вперед правую руку с растопыренными пальцами, дернул — и ее посох оказался в его руке, а сконцентрированная в навершии энергия разрядилась в пол.

Плитка и каменная крошка полетели в разные стороны, с потолка посыпались мелкие камешки, дрогнули стены, заставив волшебниц отступить — всех, кроме парализованной, которая осталась валяться на полу, словно мешок. Обезоруженная Видящая проворно завладела ее посохом, но сделала это недостаточно быстро — молодой маг уже улепетывал во все лопатки.

— Схватить его! — послышался голос слепой старухи. — Задержать! Доставить ко мне! Немедленно! Иначе вы пожалеете, что родились на свет!

Вспышка яркого ядовито-оранжевого пламени подкрепила ее слова, и волшебницы сделали выбор. Конечно, старшая наставница, нынешняя глава Ордена Видящих, была могущественной волшебницей и с нею тягаться было трудно, но оранжевое пламя ясно говорило, каким заклинанием собирается, в случае чего, воспользоваться слепая. Против этого заклятия противоядия не было. В случае его применения во всей Обители останутся только трупы.

Они гнали его уже несколько часов. Погоня набирала обороты. Старшая наставница подключила почти весь Орден — только ученицы и некоторые послушницы, в обязанности которых входило поддержание порядка среди девочек и приготовление укрепляющих настоек, были избавлены от охоты на мятежного медиума. Все прочие мужчины на всякий случай подверглись чарам — парализованные, погруженные в магический сон, они лежали в своих комнатах и должны были оставаться там до тех пор, пока не минует опасность. Это было сделано для того, чтобы медиумы не смогли помочь своему собрату, но, с другой стороны, ограничивало возможности самих Видящих. Теперь они лишились источника энергии — если их силы иссякнут, негде будет подпитаться.