— Это всего лишь предположения… — Альке очень не хотелось допускать возможность того, что её сын в страшной опасности.

— Но это возможно, — вмешалась в разговор Софья. — А значит, нужно заранее принять меры, чтобы нас не застали врасплох!

— Ты поэтому хочешь увезти детей?

— Зачем подвергать их опасности?

— Правильно, — согласилась Алька. Если бы она могла спрятать Даньку… Но ведь именно его будут искать, остальные им не нужны. Значит, чем дальше от Даньки, тем безопасней. — И сама с ними уезжай.

— А вот это уже обидно! — Софья с упреком смотрела на Альку. — Я тоже член семьи!

— Да, именно поэтому мы не хотим подвергать опасности тебя. Если что-то случится… Если случится самое плохое… Дети не должны остаться одни. Им нужна мать. Мы с Сергеем, даже если погибнем здесь, то просто вернемся на Альн. Данька и Эни… Я очень надеюсь, что их лишь вернут домой. А вот остальных могут запросто уничтожить. Старейшины слишком ревностно охраняют тайны Альна. Они не позволят тем, кто знает о его существовании, передать эти знания другим.

Взгляд Софьи из обиженного стал задумчивым. Она еще раз обвела взглядом собравшихся, потом согласно кивнула:

— Хорошо, уговорили. Но я дождусь отца Сергея. Мы улетим в Москву вместе с ним.

— Надеюсь, он не задержится в Канаде. Завтра, похоже, будет сумасшедший день.

— Уник прислал сообщение! — Биби, просидевший весь разговор не шелохнувшись, соскочил с табуретки и вышел на освещенную часть кухни. — Он готов организовать двухстороннюю аудиосвязь, но для этого надо перейти в коттедж. Там есть необходимая аппаратура.

Глава 20 — Лекс (Альн)

Лекс сидел в своей комнате во Дворце Старейшин и думал, что делать дальше. Его так давно придуманный план рухнул в один миг, окончательно и бесповоротно. Как он мог допустить это? Почему не предвидел? Не заметил? Не заподозрил даже, что Дан уже освоил Перемещение. Мальчишка обманул его, обвел вокруг пальца. На занятиях он с трудом мог открыть врата в соседнюю комнату, и делал вид, что не может удержать их достаточно долго, чтобы ими воспользоваться. Лекс радовался и этому, считал, что парень делает почти невозможное — всего после двух лет тренировок! Когда он успел так натренироваться, чтобы открыть Врата на Землю? Значит, занимался больше, чем замечал Лекс. Скрывал свои тренировки. И, похоже, не только от него. Рэн и Лора тоже были не в курсе его умений. Что за талантливый парень! Нельзя его потерять, ни в коем случае нельзя! А ведь это и произойдет, когда на Суде Старейшины прочтут память Лоры и Рэна. Они поймут, куда отправился мальчик, узнают о его способности открывать Врата. Не поскупятся потратить Неприкосновенный запас ради такого случая. Отправят Ищущих на Землю. Они уничтожат его. Или возьмут под контроль, что еще хуже.

«Почему же ты настолько не доверял мне, Дан?» Лексу казалось, что между ним и мальчиком сложились дружеские, доверительные отношения. Он и представить не мог, что… А Рэн? Он тоже ему НАСТОЛЬКО не доверяет? Но почему?

Для Лекса, почти пятьсот лет проведшего на Альне, Рэн и Дан стали почти родными. Он относился к ним, как к собственным детям. Нет, он относился к ним гораздо лучше, чем к собственным детям, к которым старался не привязываться, зная, что их ожидает. Для альниров Старейшины — это почти боги, существа огромной силы, стоящие на страже Закона, живущие ради процветания Альна. У них не могло быть своих семей и детей. Они выше этого. Весь Альн — их семья, все альниры — их дети.

Так должно было казаться со стороны. Так их видели жители планеты. Те, кто никогда не переступал порог Дворца Старейшин. А те, кто переступал — уже не могли рассказать о том, что там происходит, потому что лишались собственных воспоминаний. И собственной воли.

Конечно, у Старейшин были семьи, вернее, их подобие. И дети. Много детей, учитывая продолжительность их жизни. Но эти дети никогда не покидали Дворец до своего совершеннолетия. Они не учились в Академии с детьми альниров. Их учителями становились их братья и сестры, родившиеся ранее. А предметом изучения — все, что касалось защиты Дворца, Старейшин и Альна. Да, именно эти дети становились теми самыми Стражами, походить на которых мечтали все маленькие альниры. О смелости, силе и справедливости которых слагали легенды. Золотая Тысяча — лучшие воины, охранники, телохранители, сыщики, палачи. А на самом деле — лишенные собственной воли марионетки.

Впрочем, не все из них полностью лишались воли и способности действовать самостоятельно. Самых способных Старейшины растили в качестве своих преемников. Тех, кто займет их место, получит их имя и поглотит их душу после их смерти.

Да-да, сказка, в которую верило всё население Альна — о бессмертии Старейшин, живущих со времён Исхода, была лишь сказкой. Альниры жили долго, но не бесконечно. Души, поглощенные Старейшинами, дали им огромную силу, но не продлили их жизнь. Они старели, медленно, но неизбежно. И не моги ничего с этим поделать. Души альниров почему-то не могли вселиться в других альниров, как сделал Лекс, попав сюда. Старейшины даже пробовали «переселить» душу с помощью Врат в новое тело, но ничего не вышло. Душа отказывалась возвращаться в другое тело. Она возвращалась лишь в своё.

Единственный способ обрести бессмертие для альниров — это пройти трансформацию, преобразовав свое тело в энергию. Но это — путь в один конец. Такие существа обретают огромное могущество, но теряют свою человечность. К тому же, им постоянно нужна «пища», чтобы поддерживать свое существование, планета просто не сможет «прокормить» тринадцать таких существ. Хотя четверо у них все-таки были среди Стражей. Особые воины, способные справиться с любым врагом. Века ушли на то, чтобы подобрать истинные пары среди Стражей, способные выдержать трансформацию. И это была сила, способная победить даже самих Старейшин. И потому очень тщательно контролируемая.

Лекс уже чувствовал приближение своего конца. Тело начинало предавать его. Болели ноги, постоянно ныла спина. Он знал, что в отличие от остальных Старейшин, сможет вселиться в другое тело, подчинив его своей воле. Но не хотел этого. Он не хотел оставаться на Альне. Он устал. От лицемерия. От жестокости. От одиночества. От фиолетового неба и розовых деревьев. Каждый день во сне Лекс видел зеленую траву и голубое небо. Ему казалось, что за возможность пройти босиком по зеленой траве он готов отдать свое могущество. И часто, просыпаясь, хотел пойти к