Она внезапно встрепенулась, осененная великолепной мыслью.

— Если бы у меня был муж или если бы он думал, что у меня есть муж, — это бы остановило его. Пусть хотя бы жених, чтобы он знал, что есть человек, готовый вступиться за меня...

— Это его не остановит, — печально сказал Джон. — Этот человек так любит деньги, что рискнет всем, даже вернется сюда, чтобы бросить вызов жениху. Я не верю, что этот идиот полицейский арестует его. Знатного джентльмена! Скажите на милость!

— Ты злишься так, будто ненавидишь людей с титулами, — озадаченно заметила Сесилия. — Он прав? Ты действительно анархист?

— Нет, хотя я знаю пару-тройку аристократов, без которых мир стал бы только чище, — ответил Джон. — Это происшествие со стрельбой заставило меня понять, насколько глупо думать, будто от реальности можно спрятаться. Будь проклята эта слабость! Я должен быть сильным, чтобы защитить тебя. Мы обязаны придумать какой-то по-настоящему действенный способ.

— Ты прав, жениха будет недостаточно, — ответила она. — Поможет только законный супруг.

— Ты шутишь?

— Я скорее выйду за самого дьявола, чем за Пэкстона, — решительно заявила Сесилия. — За любого!

— За любого, гм! — казалось, Джон серьезно размышлял над этим. — Полагаю, лучше всего подойдет Фрэнк.

— Ой, нет, Фрэнк женится на Розанне.

— Он тебе сам сказал об этом?

— Конечно, нет. Он еще и сам об этом не знает. А она знает. Все решилось на пляже, когда они оба были в купальных костюмах.

—Д-а-а? — задумчиво ответил Джон, вспоминая, как Фрэнк выпучил глаза при виде Розанны, спускающейся в воду из купальной кареты.

— С тех пор они все больше и больше влюбляются друг в друга.

—Я должен преподнести им на свадьбу какой-нибудь по-настоящему ценный подарок в благодарность за все, что они сделали, — сказал Джон, но тут же осекся, вспомнив о своих финансовых затруднениях.

Какой далекой показалась ему сейчас та, другая его жизнь!

Джон прикрыл глаза, и Сесилия тихонько принялась наводить порядок в номере.

«Она красавица, умница, — думал Джон. — Отчего же мужчин в большей степени интересуют ее деньги, чем она сама? Нет, многие бы оценили ее душевные качества, веселый нрав, и деньги тут ни при чем».

Но опыт подсказывал ему: если у кого-то есть деньги — неважно, у мужчины или у женщины, — обязательно найдется некто, желающий их заполучить.

«Почему люди так жадны, когда речь идет о деньгах?» — спросил он себя.

И тут же сам себе ответил: для заурядного человека денег много не бывает.

Один из его однополчан говорил, что если выживет, то мечтал бы иметь достаточно денег, чтобы всю оставшуюся жизнь развлекаться.

Другой уверял, что никогда больше не пойдет воевать, ни с кем не будет ссориться и хочет лишь покоя и тишины.

Планы второго были Джону сейчас понятнее и ближе. Мысль о размеренной семейной жизни, с женой и детишками, становилась для него все более привлекательной.

«Два — нет, три сына, — размышлял он. — И возможно, одна хорошенькая дочка».

Он засмеялся.

До сих пор его не посещали мысли о женитьбе.

Еще недавно он думал лишь о том, как лучше развлечься в Лондоне, где было много женщин и удовольствий для тех, у кого водятся деньги.

Но что-то в нем изменилось: теперь женитьба представлялась ему просто восхитительной.

«Важно только не ошибиться в женщине», — думал он, разглядывая Сесилию из-под полуопущенных век. Она должна быть милой и очаровательной, с нежными руками и сияющими глазами.

По всему выходило, что это может быть только Сесилия.

Внезапно она прервала свое занятие и обернулась. На ее лице была написана решимость.

— Меня осенила еще одна мысль, — заявила она. — И я должна поделиться ею с тобой, пока не иссякла моя храбрость.

— А зачем тебе набираться храбрости, чтобы поговорить со мной? — спросил Джон.

— Потому что... потому что это предосудительно... И все же именно это подошло бы как нельзя лучше. Только ты не должен плохо обо мне думать.

— Я никогда не стал бы думать о тебе плохо, — горячо заверил он и протянул руку. — Иди сюда, и мы поговорим.

Все еще колеблясь, она сделала шаг вперед, взяла его за руку и позволила усадить себя на кровать.

— Говори же, не бойся, — ласково произнес Джон.

— Единственный, кто может защитить меня от сэра Стюарта, это законный супруг. Но где его найти?

— Любой мужчина почтет за честь жениться на тебе, моя дорогая.

— Я надеялась, что именно так ты и ответишь. Но существует единственный человек, которого я могу попросить о такой услуге, единственный, кому я полностью доверяю. И этот человек — ты.

Как только она это произнесла, ее щеки залил румянец — яркий розовый, который так был ей к лицу. Джон, завороженный ее красотой, не сразу понял, что же она имеет в виду.

Неверно истолковав его молчание, Сесилия начала запинаться:

— Ой, прости меня, я не должна была этого говорить. Пожалуйста, пожалуйста, не думай обо мне плохо... Я не настолько легкомысленная... виной всему мое отчаянное положение...

— Ш-ш! — произнес он, крепче сжимая ее руку. — Просто ты удивила меня. Должно быть, ты очень сильно напугана, если предлагаешь такую авантюру человеку, которого едва знаешь. Я боюсь, что потом тебе будет очень трудно от меня отделаться.

Он буквально затаил дыхание в ожидании ее ответа и испытал огромное облегчение, когда она сказала:

—Я не хочу «отделываться». Мое предложение означает... означает... — она собралась и с духом выпалила: — Оно может быть обоюдовыгодным.

Джон поджал губы.

— Вот как?

— Люди во все времена заключали браки. Обычно об этом заранее хлопочут родители или опекуны, но почему бы нам не договориться самим?

— А стоит ли? — усомнился он, хотя Сесилия в этот миг казалась ему еще более очаровательной. — Ты уверена, что хочешь именно этого и что такой брак «выгоден» для тебя?

— Все, что убережет меня от брака с тем человеком, выгодно для меня, — твердо ответила она.

— Ну, это пока. А что потом? Выйдя замуж, ты перестанешь бояться сэра Стюарта Пэкстона, но человек, с которым тебе предстоит жить долгие годы, при более близком знакомстве может оказаться совсем неподходящим. Супруг — это ведь не только охранник.

«Ах, — думала она, — если бы я могла отважиться сказать, что мое сердце полно любви к нему! Разве те волшебные минуты, что мы провели вместе в море, для него ничего не значат?»

Но она и так зашла уже слишком далеко. Она и так, рискуя репутацией, предложила ему свою руку, но сердце она первой не предложит!