С этим тезисом все были согласны.

На завтрак пригласил весь командный состав, всех офицеров собранного в замке и около воинства. После завтрака местных отпустил на похороны бывшего барона, как-никак он был их сеньором, негоже вот так, без достойных проводов. Они со мной едут, так что их присутствие не сильно и требовалось. Остальных же после трапезы попросил поставить столы огромным полукругом — нас собралось человек шестьдесят или семьдесят, чтобы все поместились. Бароны и Вольдемар сели за один стол со мной, по правую и левую руку.

— Сеньоры, вы уже, разумеется, обсудили все слухи и новости, полученные от воинов сеньориты Аранды? — обратился я к присутствующим. Воины бывшего барона теперь как бы её воины, хотя некоторые, конечно, после похода в Овьедо смогут уйти. — Я готов ответить на ваши вопросы, расставить все точки, и только потом приступить к собственно военному совету. Спрашивайте.

Руку поднял один из десятников… Кажется, Ковильяны.

— Это правда, что всех, всё графство, переведут в этот, как его… Хирд? — назвал он незнакомое слово.

— Вначале, чтобы вы понимали, — оговорился я, — хирд это по сути морская пехота. Ладейная рать. У исконного хирда наших предков были иные задачи и иная тактика боя. Я просто взял это слово за основу. Могу использовать слово dru-zhi-na, оно точнее. Надо?

— Лучше хирд! — загудев, вынесли вердикт офицеры.

— Тогда к сути ответа. Да, это правда. Над графством нависли чёрные тучи. Чтобы вы понимали, мой отец получал от королевства две тысячи солидов. Это столько же, сколько даёт чистого дохода всё моё графство, все мои земли и торговые пошлины. На эти деньги содержалось войско в Лимессии. И теперь его содержать будет не на что. Против короля Карлоса зреет заговор, скоро начнётся вооружённое восстание, и король считает, что эти деньги ему нужнее, чем мне и безопасности королевства. Поясню для тех, кто совсем не следит за политикой. Я считал короля своим союзником. И наоборот, себя — его союзником. Потому, что нам, пограничникам, важна сильная королевская власть, не надо кромсать её на лоскуты марионеточных герцогств; без поддержки сильного королевства нас сожрут орки. И в случае гражданской войны я, содержащий на фронтирах огромное войско, мог ударит с тыла по любому из противников его величества. Я искренне считал, что и король всё понимает и считает меня союзником, но эта хитрая жопа решила сделать по-своему. — При словах о «жопе» среди воинов началось брожение, смешки. Я выждал, пока сеньоры хохотнут в усы, дескать, да, король того. Слишком юн и не слушает наставников, рано влез в политику. Это самый мягкий эпитет из тех, каким короля наградили.

— Карлос послал ко мне свою сестру Катарину, которая получила приказ убить меня, — продолжил я. — После этого, так как я — последний в роду, она была бы назначена графиней и открытой наследницей, и всё войско графства было бы под королём без всяческих прокладок вроде собственно графов Пуэбло.

Снова шум. Теперь в воинах кипели гнев и возмущение. Так не делается, это западло! Можно когда графство реально осиротело, естественным путём. Но с живыми графами тут всё же принято работать. Граф — не подзаборный холоп, о которого можно вытирать ноги, это имеющий огромный вес человек. Нельзя так. Симпатии были на моей стороне.

— Теперь, — сквозь гомон продолжил я, — король на эти деньги навербует себе войско напрямую, в Альмерии. Я не нужен ему. Мы, пограничники, в лучшем случае останемся в стороне от конфликта. Но в любом случае мы не получим НИ-ЧЕ-ГО из этих средств. А я, повторюсь, не могу финансировать всех, мне нужен для этого ещё один доход с точно такого же графства.

Снова смешки. Грустные.

— А потому, сеньоры, — обвёл всех глазами, — относитесь к этому как хотите. Бунтуйте. Бузите. Возникайте. Сопротивляйтесь. Грозитесь уйти. Но у меня и у сеньоров баронов, ВСЕХ баронов графства, нет выбора. Мы будем переводить графство на военные… Пути. — Слово «рельсы» тут существовало, но это узкоспециальный термин шахтёров. — Всё войско, без исключений, переводится в хирд. Забудьте о карантенах и сроках мобилизации. Вы больше не рыцари, вы — хирдманы, которые воюют ВСЕГДА. Круглый год.

Содержать же вас будут селяне. Общины селян. И эти селяне отныне должны будут сами вести своё хозяйство, они лучше вас организуются. А ещё они будут должны уметь защитить себя, не ждать подмоги из далёких замков. А потому они во-первых освобождаются, становятся свободными, а во-вторых мы обучаем их пиковому бою и стрельбе. Сеньоры, ВЫ будете обучать их! — суровым взглядом обвёл я местный офицерский состав. — Каждую зиму будете проводить с селянами занятия. Чтобы каждое поселение могло как минимум сдержать орков, и как максимум, погибнув, нанести им такие потери, чтобы уроды зарекались сюда ходить.

Народ попускал головы и слушал. Хирурги говорят, что лучше резать по живому, быстрее заживает. Я им верю, я бухал с хирургами.

— У нас будет мало конницы, — продолжил я. — Намного меньше, чем сейчас. Потому, что намного меньше у нас теперь будет денег. А это значит, что вы, баронские дружины, станете основной ударной силой вместо армии Лимеса. А значит, повторюсь, забудьте о мобилизации. Вы мобилизованы ВСЕГДА.

— То есть распускают армию на границе, а страдаем мы? — подал голос кто-то.

— Да. А вы думали, что армия Лимеса защищает только меня и тамошних селян? Нет, вы, баронства, также по эту сторону от Лимеса. И вас то войско защищало тоже, вы были лишь на подхвате во время усиления. Но теперь, когда укрыться вам будет не за кем, вы становитесь основой и костяком вооружённых сил графства всегда, в любое время. Это не мы с сеньорами баронами такие плохие, парни, это жизнь. Если мы этого не сделаем сейчас — осенью, не получив денег, я просто распущу всех наёмников. А весной и летом следующего года, без работающей новой армии, нас всех с удовольствием будут кушать, причмокивая от удовольствия, зеленокожие твари.

И снова глазки в пол. Обидно. Хотели побузить — а тут краснеть приходится. И не согласиться нельзя — съеденным никто быть не хочет.

— Да, тяжело, сеньоры, — продолжал я резать. — Да, придётся затягивать пояса. Всем, всему графству, и я буду затягивать в первую очередь. Но если мы хотим выжить и сделать наше графство сильным и богатым — начинать строить новую систему обороны надо уже сегодня. Иначе не успеем.

Снова гул. Сеньоры офицеры начали активно новости обсуждать. Они хотели, конечно, сделать мне «предъяву», ещё с вечера — моя разведка работает. Типа, «чё за фигня, граф, как можно с нами так поступать?» И ударить по ним я мог только сейчас, задержав на сутки выход войска. Ибо войско мы решили делить на две части, я еду на север только со своей сотней и с людьми Йорика Тура, произведённого утром баронессой в сотники её хирда. Эдакий хёвдинг, мать его. Но тут не стал выдумывать, оставили как есть — «сотник». Другие «хускарлы» станут членами её хирда после похорон бывшего барона. Так прощё в плане преемственности. Остальная же часть войска едет в Феррейрос, возглавить эту армию попросил Алькатраса. Они там блокируют город и ждут меня.