– Вы хотите знать, есть ли у меня деньги? – уточнила Валентина. – Есть. Я откладывала. Кроме того…

Она запнулась. Покрутила в руках опустевший бокал.

– Как женщина женщине. В полиции я об этом не рассказывала. Я кое с кем встречаюсь, – призналась она. – Не нужно проверять и этого человека. Он абсолютно ни при чем. Муж его знал, они вместе работали.

– Андрей Александрович был в курсе вашей связи?

– Нет, вы что, он не знал, – раздраженно ответила Валентина. – Не дай бог.

Я решительно отставила чашку с чаем в сторону.

– Назовите имя вашего любовника, пожалуйста, – попросила я.

– С какой стати? – испугалась Валентина. – Говорю же: он не убивал Андрея!

– Имя, – повторила я. – Вы себе не представляете, во что может вылиться ваше молчание.

Валентина схватила меня за руку и крепко сжала пальцы.

– Не трогайте его, пожалуйста, – горячо прошептала она. – Он никого не убивал. Он тоже врач, работал вместе с мужем. Да он… он восхищался им! Уважал Андрея! Да и не смог бы он его убить, потому что в это время находился в другом месте.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. Мы разговаривали по телефону. По обычному стационарному, не по мобильному. Мы иногда созванивались, когда мужа не было дома. Редко, но случалось. Не знаю, как, но уверена, что это можно отследить.

Я достала из сумки блокнот и ручку. Если все было так, как утверждала Валентина, то телефонная компания без труда подтвердит этот факт.

– А теперь подумайте, – Валентина снова села рядом, – мог ли человек разговаривать по стационарному телефону и в то же время кого-то убивать?

Такой вариант был возможен, но шанс зацепиться за эту улику был очень слабеньким. Если честно, я плохо представляла, как человек мог обтяпать дело в процессе разговора по домашнему телефону, ведь его действия регулируются исключительно длиной телефонного провода. Но все это нужно было, конечно, проверить.

– Где живет ваш друг? – спросила я.

– В сорока минутах езды на такси отсюда, – ответила Валентина.

– И во время разговора он никуда не отлучался? – спросила я. – Ну, знаете, так бывает… «Повиси на трубочке», а потом связь случайно обрывается?

– Нет, не отлучался, – с вызовом заявила Валентина. – Нет, связь не обрывалась.

– Могу я попросить у вас номер его домашнего телефона? И мобильного тоже.

– Записывайте, – тихо ответила Валентина. – Проверяйте, узнавайте, убеждайтесь.

Она продиктовала цифры. Достав из сумки блокнот, я записала туда номера телефонов нового фигуранта в деле убийства Андрея Слепнева.

– Мне нужно знать о нем все, что знаете вы, – сказала я, бросив блокнот в сумку, – и это не праздное любопытство.

– Не трогайте его, – снова потребовала она. – Я в нем уверена. Наш разговор – его алиби. Что вам еще нужно о нем знать?

– Я позвоню ему, чтобы уточнить некоторые детали, – пообещала я. – Если он не имеет отношения к делу, а его алиби подтвердится, то все будет в порядке.

– Да вы рады повесить на человека любое преступление!

– Ошибаетесь, – возразила я ей. – Больше дел у нас нет, что ли, как обвинять невиновного? Перестаньте.

– Позвоните ему и сами задайте свои вопросы. Я ничего рассказывать не буду.

Валентина заплакала, и это, пожалуй, было самым правильным, что могло произойти в этой ситуации. Каким бы неприятным человеком она ни была, но нервы даже у таких упрямых не выдерживают. Кажется, мне не удастся вернуть ее доверие. Впрочем, пока что я узнала даже больше, чем хотела.

– Вы устали, – сказала я и поднялась с дивана. – И мне пора. Время совсем позднее. Я сейчас вам все-таки принесу стакан воды. Пара глотков поможет успокоиться. Пара глотков воды, а не вина, Валя.

– Я лучше знаю, что мне поможет, – жестким тоном произнесла Валентина и стала собирать со стола посуду. – Я не Слепнев, со спиртным не дружу. Меру знаю.

Она распрямилась и с вызовом посмотрела мне прямо в глаза.

– До свидания. Думаю, выход найдете сами.

Я покинула ее квартиру с тяжелым осадком на душе. Прямо как на показе мод побывала. Последняя коллекция «моделей» от Валентины Бойко. Властность, упрямство, агрессия, а между ними скромно так любовь к ребенку, усталость от семейных проблем и, наконец, измена нелюбимому мужу с его же коллегой.

Я нажала на кнопку вызова лифта. Кстати, об измене. Сунула руку в сумку, достала блокнот. Потом из той же сумки извлекла небольшой листок бумаги с написанным на нем телефонным номером. Лифт уже приехал, створки разошлись в разные стороны, и я шагнула внутрь.

Еще не добравшись до первого этажа, я поняла, с кем у Валентины был роман. Его герой был прекрасным артистом. Чтобы не выдать свою связь с женой подчиненного, Артем Ваганович крыл ее нехорошими эпитетами, и в это очень даже верилось.

Судя по всему, она еще не знала, что ее любовник тоже мертв.

* * *

– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к консьержке, которая выглядела как Шэрон Стоун, решившая покалымить в свободное от съемок время. – А кто сейчас дежурит на стоянке?

– Думаю, что охранник, – закатила глаза консьержка.

– Вот я глупая, не догадалась, – улыбнулась я. – Не может же там работать воспитатель детского сада, верно? А как зовут охранника, не подскажете?

– А вам зачем об этом знать? Я вас впервые вижу.

Я достала удостоверение и сунула ей под нос.

– Вы видите меня второй раз, – напомнила я. – Пару часов назад я зашла в этот дом, и вы со мной поздоровались.

Консьержка посмотрела на входную дверь, потом перевела взгляд на лифт.

– Охранника зовут Константин, – произнесла она.

– Большое вам спасибо.

* * *

– Вова, – сказала я в трубку, оказавшись на улице, – мне нужно твое драгоценное время. Поделись им, у меня новые сведения.

– Я еще на работе, – хмуро сообщил Кирьянов. – Пять минут. Слушаю тебя.

– Только что была у супруги Слепнева. Она тайно от мужа встречалась с Костоянцем.

– С тем самым, которого сегодня грохнули на проспекте? – оживился подполковник.

– С ним самым.

– Уверена?

– Уверена. Я сравнила номера телефонов. Костоянц сегодня дал мне свой, а Валентина поделилась номером своего любовника. Они идентичны. И еще, Вов. Пробейте точное время звонков с домашнего номера Костоянца вечером того дня, когда убили Слепнева. Один из них должен быть произведен аккурат в момент убийства. По ее словам, они с женой Слепнева долго разговаривали. Костоянц мне тоже сказал, что в это время был у себя дома. Если это подтвердится, то они оба точно ни при чем.