в бездонных желудках безмозглых тварей. – Ну, хоть кому-то хорошо».

Последняя мысль относилась не к тварям – чтоб они все передохли разом – а к Олме. Некромантка стояла с полузакрытыми глазами на самом краю площадки и явно наслаждалась некротическими эманациями, которые испускали умирающие создания.

*****

Приклад тяжёлого арбалета сильно толкнул меня в плечо, отправляя короткую толстую стрелу в цель. Всегда думал, что отдача - это прерогатива огнестрельного оружия. А оно вон как на самом деле оказывается.

Болт ударил крупного метровой длины червя в точку позади головы и вошёл на две трети в жирное белесое тело, которое судорожно дёрнулось и тут же безжизненно замерло.

Не теряя времени, я протянул арбалет Сэнге, подождал, пока она натянет тетиву и вложит в паз гарпун с прочной бечевой, привязанной к древку у самого наконечника, и принял его обратно.

К убитому червю уже направились ближайшие собратья, почуяв, что того покинула жизнь, потому следовало поторопиться.

Щёлк!

Арбалет повторно толкнул меня в плечо, а миг спустя гарпун вошёл до половины древка в тушку. А ещё через секунду Сэнга стала крутить ручку ворота, на котором был привязан второй конец бечевы от гарпуна. Через пару минут добыча была поднята на площадку, освобождена от стрел, и брошена в панцирь броненосца. Там уже лежала ещё дюжина таких же червей, добытых мной за последний час. А ещё на площадке перед пещерой и внутри стояли четыре панциря. Наша команда сумела уничтожить их бывших хозяев и поднять трофеи наверх. Последнее оказалось очень непростым делом. Даже Фаэне оказалось не под силу справиться с костяной бронёй самого крупного броненосца. Плоть их нам не досталась, так как её сожрали местные твари, а чтобы заполучить панцири пришлось сооружать примитивную лебёдку из подручного материала. Зачем они понадобились? Из самого крупного, вырубив нижнюю плоскую часть, был сделан крошечный бассейн. Этот панцирь вплотную поставили к стене, по которой сбегал ручеёк воды. В двух других росли ягоды в гротах Фаэны и Олмы, которым понравилось, как цветёт земляника и вкус её ягод. В третьем «бродил» чернозём.

Этот последний панцирь-чан стоял на нижней площадке, той, что находилась между поверхностью островка и входом в нашу пещеру. Всё из-за жуткой вони, сопровождавшей процесс гниения мёртвых туш обитателей Саха. Просто Олма включила в очередной раз свою вредную сущность и решила поберечь силы. И вместо мощных быстродействующих чар она использовала более слабые и, соответственно, сильно растянутые по времени. Когда я заполню добычей «чан», то некромантка наложит заклинание быстрого гниения на туши тварей. После этого придётся подождать до завтрашнего полудня и вытащить три-четыре больших ведра чернозёма (или перегноя, вот не знаю, как будет правильнее).

С момента первой неудачной охоты прошёл не один день. На данный момент вся площадка перед пещерой была в зелёных насаждениях. А так же несколько клумб было возведено на самом верху, рядом с водоносной башней.

Значительную часть насаждений составляли ягодные кустики и крапива. Первые можно было рассаживать благодаря множеству усиков-ростков, а вторая давала из одного корня несколько ростков, которые аккуратно отделялись с частью корешка и пересаживались под присмотром Роксаны. Помощь магии в этом деле была обязательна. Оказалось, что хоть крапива и считается на Земле сорной травой, но при этом достаточно капризна и абы как и где расти не хочет. Это тебе не какой-то там живучий хрен, с которым нещадно и безрезультатно боролся Михаил Евдокимов в одной из своих юмористических историй.

Зачем такие сложности и не проще ли было бы увеличивать количество растений семенами? А вот и не проще. Дело в том, что семена от растений, которые выросли в этом мире, потеряли значительную часть отпугивающих свойств. Третье, максимум четвёртое поколение земной флоры перестанет чем-то выделяться от местной. Вот отсюда и все сложности с пересадками, отщипыванием, подсыпанием, проращиванием стебельков-усиков-ростков и так далее.

Арбалет сделал буквально за пару дней. Дугу, ложе и десять болтов мне выстругала Сэнга. Она же сплела мне толстую тетиву из шёлковых нитей, перед этим расплетя шнурки с кисточками на шатрах у падишаховых жён. Я же в это время занимался изготовлением спускового механизма и самого простого двуручного ворота для натяжения тетивы. Исходная конструкция внушала размерами и массой. Весил арбалет больше десятка килограмм. Дуга с уже натянутой тетивой имела длину около метра, а упёртый верёвочной скобой в пол затыльником приклада он доходил мне до середины груди. При этом стрелы (по сути, и ход тетивы) получились совсем короткие, где-то сорок или сорок пять сантиметров. Наконечники у них были из кусочков гвоздей. Узкая шёлковая лента, порезанная с одной стороны в «лапшу» и намотанная на хвостовик стрел, как стабилизатор показала себя отлично. Вряд ли оперение из птичьих перьев сильно лучше стабилизировало бы полет снаряда.

Из металлических пластинок я сделал примитивные прицельные приспособления: мушку и диоптрический прицел. Благодаря тому, что прицельная линия на ложе получилась большая, точность у оружия вышла выше всяческих похвал. По крайней мере, с тридцати метров после пристрелки арбалета я попадал стрелой в дощечку, диаметром десять сантиметров.

Для большей убойности Олма перед охотой накладывала смертоносные чары на наконечники.

Глава 8