не просто магические предметы. А предметы, в которых заключена сущность их владельца.

Лина нахмурилась.

— В смысле, сущность? Душа, что ли?

Девушка посмотрела на меч уже с некоторым опасением.

Одушевленный меч это что-то из области сказок ведь?

Или нет?

Охотник вздохнул и глаза его потемнели.

— Судя по всему, браслет твой тоже являлся в некотором роде артефактом. Скорее всего, защитным, — вдруг задумчиво сказал Виль и прищурился.

Вот тут Лина вдруг закивала головой и глаза ее заблестели. Румянец уже давно вернулся на лицо девушки и сейчас она была просто чудо как хороша.

“Спокойно, Виль!” — охотник сжал зубы и постарался смотреть только на меч.

— Он защищал! Он точно меня защищал! — встрепенулась Лина и отбросила за спину кипу темных спутанных волос.

— Я очень плохо помню весь этот жуткий процесс. Но вот как появилась змейка и укусила меня, это помню. А потом она взяла вдруг да и обвилась вокруг моей левой руки.

— Я еще подумала — прямо как браслет…

Лина вздрогнула. Процесс этот она не повторила бы ни за какие коврижки.

— Ведь там вокруг все горело … А сначала я почти умерла.

Лина побледнела.

— Да. Умерла.

— Ведь я видела себя со стороны. Я была высоко-высоко и смотрела на свое тело. Такое все в крови, израненное, в обгоревшей одежде. И волосы у меня были длинные, прямые и черные. А потом я оказалась вдруг дома, в своем мире. Олежку вот увидела в том лесу…

Лина осеклась. Меньше всего на свете она хотела сейчас вспоминать Олега и то, что тогда с ним случилось. Но что поделаешь! Если не удалось выплакать боль потери и пережить ее тогда, то всякий раз вот будешь спотыкаться и уходить в прошлое с головой.

Лина не хотела с головой. По крайней мере, не сейчас, когда рядом сидел этот потрясающий, что и говорить, мужчина. Мужчина, который привлекал ее все больше и больше.

Но… Но ведь это будет предательством. Предательством памяти Олега. Комок встал в горле и руки вдруг задрожали. На глазах выступили слезы. Лина сглотнула и отвернулась.

Нет, она не будет плакать. Ни за что.

Девушка сжала зубы и отрывисто сказала:

— Куда идти, мастер? Где будем выбирать ножны для моего меча?

Виль искоса посмотрел на нее. Переживания девушки не укрылись от его внимательного взгляда.

“Опять это мужское имя… Видно, этот человек многое для нее значил”, — вдруг с непонятной тоской и даже злостью подумал Виль. Лина же неожиданно выхватила меч из его рук и выбежала в коридор.

Виль проводил девушку взглядом и поднялся. Мужчина не понимал, что с ним творится. Почему его так тянет на нее смотреть, и в тоже время это невыносимо больно.

Он сжал зубы и быстро вышел следом. Нет. Он не будет поддаваться этим непонятным чувствам. По боку возникающие эмоции.

Все-таки две недели без женщины для него это многовато. Вот и лезет в голову всякая дребедень.

Решено.

Завтра же он отправится в поселок, где его давно ждут-не дождутся веселые девочки.

Сейчас же нужно думать только о подготовке Лины. Время идет слишком быстро. До Перелома остается месяц.

Охотник увидел вдруг замершую в отдалении Лину и остановился.

Неожиданная вибрация пронзила все его тело и пол под ногами будто заходил ходуном. Виль положил руку на синго и включил внутреннее зрение. Зрачки его опять стали как две булавочные головки и стали совершать сканирующие движения.

Охотник закрыл и тотчас открыл глаза. Вот это и было странно. Обычно такие ощущения, как эта вибрация, просто так не возникали.

Лина тут же повернулась и расширенными глазами посмотрела на Виля. Щеки ее побледнели.

— Вы тоже это почувствовали, да? — прошептала девушка и прижала руки к груди. В руках ее был зажат меч и камень в нем сиял ярким изумрудным цветом. Лину как будто кто толкнул под руку и она прижала меч еще сильнее, случайно коснувшись камня большим пальцем.

Неожиданная вибрация сотрясла все ее тело. Виль вздрогнул.

— Это что, землетрясение? — Лина напряженно посмотрела на мастера расширенными глазами.

Глава 34

Виль покачал головой и вдруг впился взглядом в ее меч:

— Не бывало до сих пор. Но вибрация это весьма странная.

Охотник нахмурился, не отрывая взгляда от Лининого меча:

— Ученица, ты что-то делала с ним?

Лина вздрогнула и прижала меч к груди еще сильнее.

— В смысле, делала? Ничего я с ним не делала.

Виль прищурился.

— Ничего? Постарайся вспомнить. Это важно. Может быть, ты как-то по особенному взяла его в руки?

Ведь второй раз вибрация возникла только что.

Да и камень! Ты видишь, ученица? Ведь он сияет ярче прежнего.

— Действительно, — Лина растерянно повертела в руках свой явно волшебный меч.

— Ну, я переложила его из руки в руку. Потом взяла двумя руками.

Ничего особенного. Да ведь я уже тренировалась с ним.

Ничего там нигде не вибрировало, правда ведь? — Лина вопросительно посмотрела на Виля.

— А вот это верно, — медленно проговорил Виль, сканируя и меч, и весь коридор заодно.

— На улице ничего подобного не было.

И тут его озарило!

— Так, ученица. Вернись-ка туда, гды ты раньше стояла, — решительно сказал охотник.

Лина пожала плечами и вернулась в конец коридора.

— А вот теперь пробуй делать с ним все те же движения, что и раньше.

“Посмотрим, может быть дело как раз в этом?” — глаза Виля загорелись.

“Неужели он реагирует на схрон? Немыслимо!”

Лина послушно перемещала меч из одной руки в другую. Брала двумя. Замахивалась на воображаемого противника. Становилась то в одну боевую стойку, то в другую.

Но ничего необычного больше не происходило. Странная вибрация не повторялась.

“Одинокий возьми эти древние артефакты”, — сплюнул Виль. Никогда не знаешь, что они учудят. А ведь это был знак. Явный знак”.

— Хорошо, ученица, — начал терять терпение Виль. — Достаточно. Разберемся с этим позже. Пошли искать тебе подходящие заплечные ножны.

“Возможно, и синго ей откликнется”, — подумал Виль. Найти подходящий синго, точнее, пробудить его, для охотников всегда было большой проблемой.

Ведь синго как появились давным-давно, еще во времена Одинокого, так и переходили из одних рук в другие. А самое странное заключалось в том, что когда погибал охотник, синго его тоже будто умирал. Или впадал в своего рода спячку, из которой разбудить его мог не каждый. И до тех пор, пока охотник не разбудит свой синго, он был вынужден сидеть в форпосте и не допускался до боя с ларгами.

Какой же он