– Меч нужен всегда! – изрек Олег, рассматривая кубок. – Меч не приспособлен для плетения интриг, но легко разрубает любую паутину, сплетенную даже самым большим пауком. А цель! Да, пожалуй, она есть! Слава! И трофеи. Что же еще желать воину? Мы ведь не земледельцы, иначе мы мечтали бы о земле. О плодородной земле, которая кое-кому достается даром, и он этого не ценит. Но земля у нас уже есть. Так что мы просто учим вас ценить свою. Никто не заслуживает землю в вечное пользование. Ни один из народов. Как ни один из людей не правит безмятежно. Так устроен мир.

– Те цели, которые ты ставишь, легко осуществимы без лишней крови. Трофеи? Пожалуйста, я от имени василевса выплачу дань, какую не выплачивали даже Аттиле. Рабы? Я дам тебе тысячи. Неужели твоему тщеславию недостаточно этих жертв? – заманивала в свои сети Зоя.

– Да, я слышал о том, что византийцы все время платят. А вы не думали, что именно из-за того, что вы все время платите, на вас нападают со всех сторон? – погладил свою бороду Олег, его глаза забегали после очередного поцелуя василисы, ему все труднее было сдержаться.

– Это традиция. Богатым легче откупаться, чем платить наемникам. Мы же настолько богаты, что делаем и то и другое, – ответила Зоя. – Твое честолюбие может быть вознаграждено с лихвой, если ты согласишься. Исполнить твои желания в моей власти. Именем василевса и его единственного багрянородного сына я вскрою сокровищницу и выдам тебе триста пятьдесят литров золота, столько платили королю гуннов Аттиле. А хочешь, я дам тебе вдвое больше, и хроники раструбят по всему миру, что ненасытные русы овладели имперской столицей и получили выкуп в семьсот литров золота.

– И в придачу овладеть тобой, для полного удовлетворения своих амбиций? – лукаво прищурился Олег. – Разделить ложе с императором ромеев, чтобы тешить себя иллюзией собственной значимости?

Князь так терпеливо выведывал, на что готова василиса, стоически не поддаваясь страсти, что в какой-то момент императрица усомнилась в своей способности соблазнить влиятельного вождя русов. Но не успела она об этом подумать, как Олег предал ее объятиям, попросив слуг с опахалами, сотрясающими воздух, удалиться.

– Ты большая искусница… – признался Олег, целуя ее груди. – Ты смогла соблазнить врага…

– Враг, у которого нет причин тебя ненавидеть, может легко превратиться в верного друга… – ответила провалившаяся в негу Зоя.

– А как отнесется к твоей жертве василевс? – спросил Олег, отбрасывая прозрачную тунику.

– Василевс – политик, и он не осудит мать, спасающую свое дитя и пошедшую на все ради спасения государства…

Переведя эти слова своей покровительницы, удалился и летописец. Застолье продолжалось до утра.

Игорь с помощью оставшегося с ним Асмуда успел завершить подготовку к приступу и укрепил лагерь. Вестей из Царьграда не поступало. Ни плохих, не хороших. Титулованные заложники являлись слабым утешением и не заменяли полное отсутствие вестей. Под утро княжич увидел на другом берегу Золотого Рога активные передвижения всадников. Их становилось все больше. Это были кочевники-печенеги, прибывшие по зову из Царьграда…

Кочевники растянулись по всему берегу Золотого Рога. Они гарцевали на конях и пускали стрелы в сторону драккаров русов, выкрикивая оскорбления и призывая сойтись в сражении на берегу.

Игорь принял на себя всю полноту командования. Теперь молодой князь не сомневался в том, что дядя совершил роковую ошибку, согласившись на переговоры. Византийцы не держат слово! И не ценят своих заложников. Разве равен стратиг Царьграда князю всей Гардарики, именуемой ныне Киевской Русью?! Хитроумные ромеи легко пожертвуют своим военачальником, чтобы убить бесстрашного князя-регента!

Нужно было брать форты с ходу и разбить лагерь в них, заблокировав водный путь в город. Время было упущено. На рассвете расстановка сил изменилась кардинально. Игорь склонился над картой из кожи Локи в княжеском шатре в присутствии ближайших советников. Все в один голос предлагали немедля атаковать печенегов. Их орда была многочисленной, но все же уступала войску русов в численности.

– А может, они именно этого и хотят? – медлил с решением Игорь. Ему не хватало опыта дяди, и в глубине души княжич все еще надеялся на его возвращение. – Может, они хотят отвлечь нас от взятия крепости?

– Мы заперты теперь и с суши, – излагал очевидное Асмуд. – Они не дадут протащить драккары волоком, чтобы вернуться домой. Их надо атаковать, пока к федератам ромеев не подоспело подкрепление из ближайших провинций империи. Иначе, если осада затянется, мы можем остаться без флота.

– Асмуд, ты говоришь так, словно мы уже отступаем, – прервал его Игорь. – Мы будем стоять здесь до конца! Даже если нам суждено умереть в этой гавани, мы умрем вместе со своим флотом! Эти драккары – главная наша сила! Я не пожертвую ни одним кораблем. Есть другой способ?

Решений предлагалось несколько. Первое – сосредоточиться на приступе главной цитадели и не обращать внимания на тот берег, дождавшись, пока у кочевников не выдержат нервы и они не пойдут в обход залива. Там их ожидали хорошо укрепленный холм с лучниками и конница у его подножия. Второе – послать всю кавалерию на ту сторону залива и одновременно атаковать кораблями, осуществить высадку на том берегу и вступить в схватку с ордой печенегов. Этот путь решения задачи раздваивал силы и ослаблял натиск на сам город. И третье – немедленно казнить заложников на глазах у ромеев и предпринять штурм фортов у входа в залив, эти башни держали цепь, преграждающую свободный выход в Босфор.

Игорю вдруг показалось, что он не в силах сделать выбор. Но именно от него все ждали приказа. А он осек себя на мысли, что ждет своего дядю и молит новых богов и старого Одина, что тот вернется невредимым и изберет единственно верный путь…

– Ты все-таки обманула меня! Разговорами об условиях заключения мира ты просто дурачила меня! – прошипел князь-регент хозяйке сказочного дворца, усыпившей его бдительность.

Он взирал на перемещения печенежской конницы на дальнем берегу имперской гавани, заметив и удвоенную стражу крепостных стен, и выстроенные в ряд баллисты, многозарядные арбалеты, горы увесистых снарядов и масляных горшков. Князь увидел все это с императорской террасы у манежа, куда Зоя Карбонопсина привела его после ночных утех не случайно.

За ночь случилось многое. Подоспели федераты, и закончилась передислокация гарнизона. Варяг должен был увидеть, что город готов к многодневной осаде и так просто не сдастся. Ей были приятны его гнев и удивление. Ее цель была достигнута. Именно подобной реакции от вождя «северных скифов» и ждала августейшая василиса.

Зоя хладнокровно взирала на беснующегося руса, не обижаясь на полное отсутствие субординации с его стороны и отвечая князю через Феофана:

– Я думала, что удовлетворила твое любопытство и утешила твое самолюбие этой ночью, но вижу ярость в твоих глазах. И недоумение. Иногда сопротивление выглядит сдачей, иногда жертва является залогом победы. Знаю, у вас на Руси популярна игра «Тавлеи». В вашей игре все фигуры изначально равны и только одна из них может быть на троне. Мы же играем в шахматы. Эта игра утонченнее и повторяет саму жизнь. В ней изначально нет равенства и есть королева. Именно она самая сильная фигура, предназначение которой – защита короля. Она ходит как вздумается в любые стороны… В том числе по диагонали. В моем предложении не было и толики лжи. Я не отказываюсь ни от одного из своих слов и по-прежнему предлагаю союз. Ты получишь дань и уйдешь. Ты ведь этого хочешь… Не это ли является для вас, русов, доказательством победы? И ты отправишь своих воинов на помощь императору. Мы же дадим им в лен целые острова и сделаем варяжскую тагму гвардией императора.