– И что в честь этого надо было сесть одному и напиться?

– Почему же сразу одному? Мистер Пуарье составил мне компанию, мы хорошо посидели.

Виктор удивился: – Джип?

– Да нет. Жок.

– Жан. – Поправил его Звонарь. – Ну, ему можно…

Леонард задумался: – Жок, Жан… вечно их путаю… как ты вообще их различаешь, они же одинаковые!

– Ну, после трех кружек точно не разберёшь. – Сказал парень серьёзным тоном и протянул ему руку. – Пошлите нужно найти ваши вещи.

– Ладно, – ухватился он и поднялся, – пошли. Не гоже, наверное, преподавателю ходить по аудиториям полуголым.

– И где же, позвольте спросить, нам искать?

Краун почесал затылок: – Ну начнём с бара, потом спросим у Марии куда я примерно направился после.

– Слава основателю, что мистер Греций нас сейчас не видит.

Но в ответ Леонард только засмеялся: – Ты определённо плохо его знаешь. Если бы он вчера меня увидел, то присоединился!

– И чего же вы его не позвали?

– Да, слава основателю, что не позвал! Иначе мог бы проснуться не здесь и без второго носка!

Утро медленно продолжалось. Они прошли к лифту, зашли внутрь и, нажав на кнопку, начали подниматься вверх.

– Так что же, не малейших идей где можно ещё поискать?

– Без понятия! Следуем первоначальному плану.

Двери открылись, и двоица вышла наружу. Благо в такую рань народу особо никого нет. Направляясь прямиком за ограду академии, Виктор, по началу, хотел пройти по-тихому, дабы уж точно никто не увидел специального лейтенанта в таком виде, но заметил, что ни одна живая душа и в упор его не замечает: «Для него это пустяк, даже в таком состоянии…» – удивился парень, глядя на то, как лейтенант медленно передвигался, хорошо, что, не спотыкаясь.

Леонард вдруг задумался: – Я заметил, что ты не поздоровался ни с одним мимо проходящим человеком. Ты либо до безрассудства бестактен, и тогда я не знаю, как ты учился в школе, либо слепой. Ну не может же быть, чтобы, прожив здесь почти шесть лет, ты никого не знаешь?

А ведь и вправду. Виктор так и не ответил Крауну на этот вопрос, потому что, на самом деле, не знал никого из мимо проходящих. Может быть лица ему и знакомы, но информацией даже об именах он был обделён. Звонарь всегда все своё свободно время проводил с братьями и ему было этого вполне достаточно. Иногда, конечно, приходила в голову мысль завести ещё пару друзей, но потом, на смену первой, приходила сразу вторая: «А зачем?». Хотя если взглянуть на картину с другого угла, то если бы сейчас у него были знакомые, то пришлось бы со всеми объясняться зачем и куда он идёт, да ещё и за пределы академии, куда курсанты ходят только по необходимости.

Наконец, молча добравшись до ворот, Виктор и Леонард остановились. «С какой целью идете вы за пределы?» – Медленно с мирным и отрешённым тоном спросил парня каменный привратник, на что тот поднял правую руку и хотел что-то сказать, а потом его осенило: «Дурак, я же не придумал за чем иду…». Звонарь открыл рот и уже хотел что-то сымпровизировать, но неожиданно сторож обратился к полуголой персоне, стоящей справа от него: «Господин Краун, я к вам обращаюсь, зачем опять покидаете пределы?». Оказывается, привратник видит его, что было крайней неожиданностью.

– Странный сегодня день. – Оглядел Леонард свой голый торс. – Вот забыл вещи на той стороне. Иду искать.

На что сторож переложил руку со скамьи на колено: – Неправда! – Сказал он, наверное, на пол тона ниже чем мог бы.

Виктор нахмурился, а лейтенант прищурил глаз, ведь все прекрасно знают, что привратнику нельзя солгать. – Как неправда? – Удивлённо спросил лейтенант. – Посмотрите на меня, я же наполовину голый. И без носка! – Точно подметил он, указывая на поднятую босу ногу.

– Нынешнее состояние твое истинно, а вот обстоятельства, послужившие катализатором данного состояния, изложены тобою ложно.

Леонард поднял правую бровь от только что услышанного: – Что? … Так, ладно, подождите. Я ни в коем случае не пытался вас обмануть, и в данный момент не понимаю, о чем вы говорите…

– Да, это так. – Привратник вздохнул и с хрустом выпрямил свою широкую, обвитую стеблями, каменную спину. – Не знаю, как мезмеро забывают, то, что делали цикл назад, а уж тем более половину… Но ночью той, я впустил тебя в пределы академии, одетым по уставу дома. И на моих глазах, спасибо создателю, она не была снята. А сейчас ты предстал без неё. Следовательно, потеря твоя никак не связала с походом за пределы. За сим, я не могу открыть тебе путь… а какова ваша цель, молодой человек?

Взгляд привратника перекинулся на парня, но стоило тому вновь поднять руку, но на сей раз левую, и наконец хоть что-то сказать, как Краун резко взял и опустил её: – Не переживайте по этому поводу, он со мной. Помогает в поисках. Но раз я вернулся в академию одетый… значит искать нужно тоже здесь… Позволите один вопрос?

Привратник снова устало вздохнул: – Задавай.

– А куда я направился вчера, после того как вы меня впустили. Ну… примерно.

На что тот, нерасторопно поразмыслив, ответил: – Информацией такого рода я не располагаю. – Вот только затем он тяжело поднял левую руку так, словно она весит сотню килограмм: – В том направление держал ты путь.

Обернувшись на указание стража, Леонард сразу понял куда тот их направляет: – Огромное спасибо вам. Извините за неудобства. За сим мы, пожалуй, откланиваемся.

– Это моя работа. – Медленно с ударением на каждое слово промолвил привратник, вновь согнул свою спину и склонил голову, будто уснул.

Лейтенант зашагал прямиком в направлении административного холла, а Виктор поспешил за ним: – И что же вы поняли?

– То, что всё-таки до Альберта я добрался…

Звонарь не удержался от смеха, на что Краун пристально посмотрел на него обидчивым взглядом. Но вид поднявшего правую бровь мужчины в одном носке вызвал у парня ещё больший смех: «Ха-ха… очень смешно» – ответил ему лейтенант. Дойдя до фонтана, Леонард поблагодарил Виктора за помощь и сказал, чтобы тот ступал отдохнуть: «Сегодня у тебя выходной. Не теряй времени зря. Ну же ступай.». Звонарь, все также улыбаясь, сказал: «Есть!», развернулся и отправился выполнять указание лейтенанта. А тот продолжил медленно и неуверенно подниматься по круглой лестнице. Путь до кабинета главы административного холла вымотал Леонарда. Он чувствовал себя выжатым как лимон, ведь подъем на двенадцатый этаж оказался не таким уж близким. Шлепая босой ногой по ковру, он подошёл к двери и собирался постучать,