Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В чем-то она была права; но что поразило Луиса, напряженно застывшего на узкой, невероятно извилистой тропке посреди джунглей, похожей на свихнувшийся коридор, глядевшего, как нечто многоногое уползает в зловещую тень под чем-то здоровенным, что Луис решил считать деревом, только лежащим почему-то на боку, а не стоящим, – что поразило его сильней всего – это даже не давящая, бессмысленная сложность, детальное воспроизведение хаоса в сенсорном поле программы, но враждебность этого безумства. Оно было опасным, пугающим. Или Луис сейчас воспринимал враждебность программиста?
В Архивах было немало садистских программ; многие на них подсаживались. Как можно судить – на самом ли деле так ужасна природа?
Были, разумеется, программы виртуальной реальности, где Дицю представала более простой и понятной – Деревня или Прогулка в горы. А просматривая фильмы, затрагивающие только зрение и слух, можно осознать, что даже хаос «природы» может быть прекрасен. Иные подсаживались и на такие фильмы и вечно смотрели, как плывут в море морские черепахи и парят в небе небесные птицы. Но смотреть – одно, а чувствовать – совсем другое, даже если это лишь иллюзия.
Как вообще можно всю жизнь прожить в таких вот Джунглях? Неуют, бьющий по всем органам чувств, – жара, ползучие твари, перепады температуры, грубые, зернистые, грязные поверхности, постоянно неровные – на каждом шагу приходится глядеть под ноги. Он вспомнил омерзительную пищу туземцев. Они убивали животных и ели куски тел. Женщины пережевывали какие-то корни, сплевывали в тарелку, оставляли подгнить и тоже ели. Если бы эти кусачие ядовитые твари были не виртуальными, а настоящими, Луис вернулся бы из Джунглей с полным набором токсинов в крови. Собственно, так и случалось в той развилке, где ты живешь с туземцами, – хватаешься за лианы, а это безногое ядовитое существо. Оно кусает тебя за руку, и через несколько минут ты чувствуешь страшную боль и тошноту, а потом – темнота. Разумеется, программу надо было как-то завершать – она и так занимала десять субъективных суток или десять реальных часов, максимально допустимое время в-программы. Выходя из нее, Луис был не только виртуально мертв, но и вполне реально утомлен, голоден, вымотан и расстроен.
Была ли программа честна до конца? Правда ли жители Дицю обитали в подобной нищете? Не десять суток-часов, а всю жизнь? В вечном страхе перед опасными животными, враждебными дикарями, друг перед другом, в постоянных муках, причиняемых шипами растений, жалами и жвалами, болями в перетруженных мышцах, в сбитых неровными полами ногах, перед лицом страданий еще больших – голода, болезней, переломов и увечий, слепоты? Ни один из дикарей, даже младенец и его юная мать, не был чист и здоров. И по мере того как Луис распознавал в них людей, ему все больней было видеть их язвы, раны, болячки, мозоли, бельма, сухие руки, грязные ноги, грязные волосы. Он хотел помочь им.
Но сейчас, когда он стоял на в-тропе, из тьмы под деревьями и длинными жилами растений – эпифитов, как у Яо в горшках, только огромных и узловатых, – донесся шум, издаваемый кем-то из тех живых существ, что теснились в джунглях. Луис застыл, вспомнив гарана.
Он однажды отправился в джунгли с дикарями, поняв, что те идут «охотиться». Тогда глаза их уловили пятнисто-золотую вспышку, и кто-то шепнул: «Гаран», а Луис запомнил. Вернувшись, он поискал слово в словаре, но не нашел.
А теперь он выступил из темноты – гаран. Прошел поперек тропы, слева направо, в паре шагов перед Луисом. Длинный, приземистый, в черную крапинку золотой, он двигался с неописуемой легкостью и изяществом, переступая четырьмя круглостопыми ногами и опустив голову, а за ним тянулось гибкое продолжение тела – хвост, – чуть подрагивающее самым кончиком. Гаран неслышно скрылся во тьме. На Луиса он даже не глянул.
А тот стоял, завороженный. Это ВР, программа, говорил он себе. Каждый раз, как я захожу в Джунгли, если постоять на тропе достаточно долго, мимо пройдет гаран. Если бы я знал и хотел так поступить, я мог бы выстрелить в него из виртуального ружья. Если в программу включена опция «охоты», могу и убить. А если такой опции нет, ружье не выстрелит. И ничего я тут не поделаю. Гаран пройдет мимо и сгинет в темноте, покачивая кончиком хвоста. Это не дикая природа. Это вообще не природа. Это предел контроля.
Он развернулся и вышел из программы.
На пути к беговым дорожкам он встретил Бинди.
– Я хочу разработать технологию ВН, – сказал он.
– Ладно, – ответил Бинди, промедлив миг, и ухмыльнулся, – пошли.
Куда свой путь вершим?
Программы, фотографии, описания – все отображения Дицю попадали под подозрение, поскольку являлись продуктом техники, плодом человеческих рук. Интерпретациями. Сама изначальная планета была прямому восприятию недоступна.
А планета назначения – тем более. Продолжая свои поиски в библиотеке, Луис начал понимать, почему Нулевое поколение так стремилось получить информацию о Шиньдицю. У них ее не было.
Открытие того, что называли «землеподобной планетой в пределах досягаемости», и запустило проект «Открытие». До-нулевики изучили планету настолько тщательно, насколько позволяли им инструменты. Но ни спектральный анализ, ни прямое наблюдение малого темного тела с таких расстояний не позволяло определить самое интересное. Уже ясно было, что жизнь самозарождается непременно, если определенные параметры среды находятся в определенных пределах, а все параметры, которые можно было определить, за грани дозволенного не выходили. И все же, как прочел Луис в древней статье под названием «Куда свой путь вершат?», даже незначительное отличие от Земли могло сделать Новую Землю совершенно непригодной для обитания. Химическая несовместимость местной жизни с земной превратит все живое в отраву. Незначительная разница в соотношении атмосферных газов не позволит дышать.
Воздух – это свобода, думал Луис.
За соседним столиком сидел библиотекарь. Луис подсел к нему и показал старику Даню статью.
– Тут написано, что мы, возможно, не сумеем там дышать.
Библиотекарь заглянул в статью.
– Я уж точно там дышать не смогу, – заметил он и, выдержав привычную паузу, пояснил: – Я буду мертв. – И улыбнулся, широко и доброжелательно.
– Я пытаюсь понять, – проговорил Луис, – что вообще мы можем там увидеть. Нет ли где-то инструкций… на разные случаи…
– На данный момент, – ответил старик, – если и существуют такие инструкции, доступ к ним закрыт.
Луис открыл было рот и захлопнул, ожидая, пока Дань выдержит паузу.
– Информация скрывалась всегда.
– Кем?
– В первую очередь решением Нулевого поколения. А во вторую – решениями совета по образованию.
– Но
