– и только обозначив те взаимосвязи, в которые эти объекты могут вступить между собой,

вот только после всего этого у нас может «внезапно» мелькнуть та спасительная идея, которая – наряду с такими же другими – поможет нам выкарабкаться из той ситуации, в которую мы сами себя и загнали.

И это, как никто другой, прекрасно понимал Платон, когда беспрестанно, из диалога в диалог, говорил о том, что достижение блага (прекрасного, счастья, справедливости, истины) возможно только в том случае, если есть понимание сущности тех вопросов (объектов), от которых зависит наша жизнь. А такое понимание обретается неустанным трудом познания, чему, хотя бы отчасти, посвящены тексты данной книги.

Глава 15. Идея – «трудное дитя» метафизики

(Повторение пройденного или попытка разобрать существо идеи «по косточкам»)

Вводная часть

В данной главе нашей книги, после небольшой вводной части, сначала мы вкратце остановимся на тех трудностях, с которыми столкнулось внове явленное (Платоном) понятие идеи (15.1). Затем рассмотрим процесс Бытия с учетом так и не оцененной метафизикой, но неоценимой роли Хаоса (или Ничто-сущего) в становлении новизны (15.2). Потом нам придется обратиться к самой сути идеи, а именно, к ее смыслу, чтобы понять, что он собой представляет, как образуется, для какой функции предназначен и т. д. (15.3). И в последнем разделе остановимся на «принципе невозможности» создания новизны вне пределов идеи как комплекса взаимосвязанных сущих (15.4).

Начнем с того, с чего мы начали нашу книгу. А начали мы ее с робких попыток найти росток – или даже зародыш – идеи в Прекрасном, то есть в произведении искусства, затем определили идею как внове создаваемую и упорядоченную конструкцию, имеющую собственное предназначение являть новизну и тем самым быть основой (ядром) Бытия; потом мы определили само Бытие как процесс возникновения новизны и сделали все возможное, чтобы показать, что это так и есть в действительности, и уже затем «внедрили» само Бытие в жизнь соци-ума, взаимосвязанную нерасторжимыми узами с Бытием продуктивно мыслящего человека.

Так что как корабль, некогда пустившийся в дальнее плавание, наконец-то возвращается в родимую гавань с приобретенным товаром, так и мы возвращаемся к тому, с чего мы начали наше достаточно извилистое повествование (см. Главу 1). При этом у нас порой создавалось впечатление, что мы старались заходить во все те места на нашем пути, о которых нам было что-либо ранее известно. И делали мы это с той целью, чтобы не только узнать что-либо новое, но и сообщить там, куда мы прибыли, нечто новое и ранее обретенное нами в других местах нашего пребывания. Так путешественник начинает свое знакомство с жителями незнакомой ему местности с разговора о тех достопримечательностях, которыми она славится и о которых ему хотелось бы иметь более глубокое представление, но при этом старается не упустить случая отблагодарить их хотя бы передачей некоторого опыта, обретенного им в других местах.

И вот, имея некоторый опыт подобного «путешествия», хотелось бы заключить нашу вводную часть следующим замечанием.

Любой, пришедшей нам на ум идеей, мы вправе гордиться. Но есть идеи, которыми ты можешь гордиться вдвойне. Это идеи, мимо которых проходят поколения в течение достаточно длительного времени. В противоположность ребенку, затаившемуся при игре в прятки, и с нетерпением ждущему, чтобы его как можно дольше не обнаружили, эти идеи долго ждут, когда же наступит время, когда их обнаружат. Но судьба многих идей складывается таким образом, что, глядя со стороны, можно подумать, что игра закончена и о существовании этих идей давно забыли: то есть забыли саму память о том, что эти идеи имеются в наличии. В то время как на самом деле они присутствуют рядом с нами, принимают самое непосредственное и деятельное участие в нашей жизни, но находятся как бы за кисейным занавесом своей самоочевидности.

Именно к категории таких идей относится идея Идеи как комплекса взаимосвязанных сущих, одним из которых (сущих) является внове образуемое искомое сущее, предназначение которого состоит в том, чтобы посредством него (в опредмеченной его форме подручного средства) можно было исполнять деятельность производства Продукции необходимой социуму. Такими же идеями, идеями за кисейным занавесом, не так давно были и идея всемирного тяготения, и идея бессознательного, и идея наследственности свойств видообразований живой материи. Ведь под воздействием самой сути этих идей мы находились и находимся с незапамятных времен. И есть еще много – наверное, бесчисленное количество – таких идей, которые давно уже бродят вокруг нас, с которыми мы бок о бок живем, услугами которых постоянно пользуемся и которые с нетерпением ждут собственного открытия. Но мы пока что ничего не знаем не только об их сути, но и даже об их существовании.

15.1. Где прячется «бытие» идеи?

Сразу же отметим, на каких двух вопросах мы будем акцентировать наше внимание, чтобы лучше понять, в чем заключается трудноуловимость понятий Бытия и идеи, как в их раздельности, так и во взаимосвязи между собой. Во-первых, при явлении идеи в наше сознание мы каким-то странным образом «видим» не комплекс сущих, входящих в идею, а всего лишь то сущее, которое мы должны создать внове (см. п. 1). И во-вторых, в нашем представлении почему-то отсутствует самое главное в процессе нашего, человеческого бытийствования, а именно: отсутствует механизм превращения идеи в вещь, в качестве каковой мы вправе считать подручное средство, образуемое по идеальной форме искомого сущего (п. 2).

Но этим, конечно же, не ограничивается круг тех вопросов, понимание которых затруднено. Так например, камнем преткновения является то, каким образом и посредством чего осуществляется взаимосвязь Бытия человека – как генератора идей – с Бытием социума, который постоянно генерирует такую довольно-таки странную новизну как Необходимость (потребность) в новизне того или иного вида. (Причем нам совсем непонятно, почему социуму в данный момент времени нужна именно эта новизна, а не какая-либо другая!). Но на этом вопросе у нас нет необходимости останавливаться, поскольку ранее (см. Главу 11), определив продуктивно мыслящего человека как Подручное Средство самого социума, мы уже, хотя бы частично, обозначили, в какой бытийственной взаимосвязи находится социум и творчески мыслящая личность.

Еще один не проясненный метафизикой вопрос касается того, что у нас нет никакого представления о том, что такое Хаос и в каком качестве он может быть причастен к Бытию вообще и в частности к идее как к стержневому элементу Бытия. Ведь Хаос не принадлежит к сфере Бытия, он находится в области нашего существования,