6 Richter. Geschichte des deutschen Freiheitskrieges. II. 77–78. – Helldorf.f Zur Geschichte der Schlacht bei Kulm. 40–41. – Журнал 2‐го пехотного корпуса. Архив Военно-топографического депо, № 47 344 (рукопись).

7 Состав войск принца Евгения Вюртембергского стоявших у Пристена:

из отряда Гельфрейха – Тенгинский, Эстляндский полки и батальон Ее Высочества Великой Княгини Екатерины Павловны; 2‐го пехотного корпуса, под начальством князя Шаховского, полки: Тобольский, Черниговский и Минский. Helldorf.f 41.

8 Журнал 2‐го пехотного корпуса. – Helldorf.f 41–42.

9 Helldorf.f 42.

10 Журнал 2‐го пехотного корпуса. – Wagner А. Plane der Schlachten und Treffen, welche von der preussischen Armee in den Feldzügen der Jahre 1813, 14 und 15 geliefert worden. Die Tage von Dresden und Kulm. 101–102. – Helldorf.f 43–45.

11 Излагая события под Кульмом, Гельдорф (S. 45–46) пишет, что, будучи послан принцем Вюртем-бергским к графу Остерману, с просьбой о подкреплении войск 2‐го пехотного корпуса Измайловским полком, он нашел графа и вместе с ним генерала Ермолова, и едва лишь выразил желание принца, как Ермолов сказал: «Принц слишком мало ценит кровь Императорской гвардии». Когда же граф

Остерман приказал Ермолову послать требуемые батальоны, Ермолов отвечал ему: «Ваше Сиятельство! Долгом считаю сказать вам, что я не приму на себя ответственности пред Государем в потере всей гвардии. Принц Вюртембергский виноват в том, что она сегодня уничтожена, но, по-видимому, он полагает, что всего этого еще мало, и требует остальные батальоны; с потерей их исчезнет 1‐я гвардейская дивизия». Когда же Гельдорф в ответ на эти слова успел вымолвить только: «Принц…» Ермолов прервал его речь, говоря: «Принц – немец, и для него все равно – сохраним ли мы, русские, свою гвардию, или нет; что же касается до меня, то я считаю обязанностью сохранить хоть часть ее…».

12 Helldorf.f 46–47. – Генерал Храповицкий получил несколько ударов штыками и ранен картечью в ногу; Мартынов – ружейной пулей в бок.

13 Некоторые иностранные писатели (Гельдорф, Астер) полагают, что после графа Остермана принял начальство принц Вюртембергский, как старший из генералов; действительно – принц произведен в генерал-лейтенанты 20 октября (1 ноября) 1812, а генерал Ермолов позже, но со старшинством с 7 (19) августа 1812, т. е. со дня сражения при Лубине. К тому же, в донесении Ермолова графу Остерману сказано: «Ваше Сиятельство, получив рану, принуждены были отъехать, мне поручить изволили начальство». Из хода же дела видно, что Ермолов распоряжался действиями до прибытия графа Милорадовича. В записках Александра Андреевича Щербинина, тогда находившегося при генерале Толе, также упоминается, что граф Остерман передал начальство Ермолову. Наконец – в записках адмирала Шишкова, находим (2‐е изд. С. 155): «Особенно генералу Ермолову приписывают в сем деле [под Кульмом] великую честь».

14 Журнал 2‐го пехотного корпуса. – Helldorf.f 47–49. – Записки Александра Андреевича Щербинина (рукопись).

15 Aster H. 145.

16 Урон полков 1‐й гвардейской дивизии в деле под Кульмом, 17 (29) августа:

в [лейб-гвардии] Преображенском 700 чел.

в [лейб-гвардии] Семеновском 900 чел.

в [лейб-гвардии] Измайловском 500 чел.

в лейб-[гвардии] Егерском 600 чел.

Всего же: от 2700 до 2800 чел.

Кроме показанных, при изложении хода сражения, ранены генерал-майоры Риттер и Левашев, полковник Мезенцов. См.: Plotho С. Der Krieg in Deutschland und Frankreich, 1813 und 1814. II. 72. – Helldorf.f 49. – В Журнале 2‐го пехотного корпуса (Архив Военно-топографического депо, № 47 344) сказано, что урон гвардии вообще простирался до 3000 человек.

17 А. И. Остерман-Толстой был награжден орденом Св. Георгия 2‐й степени (№ 52) приказом от 19 августа 1813 года «За поражение французов в сражении при Кульме 17 и 18 августа 1813 года». – Примеч. ред.

18 Прусский король Фридрих Вильгельм III, наблюдавший за ходом битвы и пораженный храбростью русской гвардии объявил, что награждает всех русских гвардейцев, принявших участие в этом сражении. Но к этому времени единственной наградой, которую можно было бы вручить был Железный крест. Вскоре после сражения королю и его генералам стало ясно, что подобное массовое вручение награды сильно девальвирует ее значение и тот психологический эффект, который преследовал Фридрих Вильгельм, учреждая Железный крест, будет неизбежно потерян. Поэтому было принято решение создать конкретно для этого случая специальную награду, внешне очень похожую на Железный крест, но дать ему название «Кульмского» и тем самым вывести за рамки статута ордена. Такое решение было официально оформлено указом от 4 декабря 1813 года. В соответствии с обещанием Фридриха Вильгельма Кульмский крест вручался не за личную храбрость, а за участие в сражении, т. е. стал по существу массовой наградой ранга не ордена, а скорее медали. – Примеч. ред.

19 Этот кубок отдан был графом Остерманом в Преображенский полк, с тем, чтобы «каждый Великий пост он подаваем был в полковой церкви, после приобщения Св. Таин, нижним чинам, с теплотой, вместо сосуда, Греко-российской церковью при сем употребляемого». На кубке, по распоряжению самого Остермана, вырезаны имена командиров гвардейских полков, участвовавших в деле, и убитых в нем офицеров.

Ныне этот кубок, поднесенный «храброму Остерману от чешских женщин в память о Кульме 17 августа 1813 года» находится на хранении в Государственном историческом музее. – Примеч. ред.

20 Комитет, Высочайше учреждённый в 18‐й день августа 1814, с 19 марта 1858 именовался Комитетом о раненых, а 12 декабря 1877 ему было присвоено наименование Александровского. – Примеч. ред.

В Высочайшем приказе, отданном в сей день, было сказано:

«Воины! Год назад тому, в сей самый день, на полях Кульмских, где грудь ваша остановила стремление неприятеля в Богемию, приносил я вкупе с вами торжественное благодарение Всевышнему за неизреченное к нам милосердие Его. Всегдашние спутники ваши, мужество, храбрость, терпение и любовь к Вере и Отечеству, увенчали вас новыми после того лаврами, отверзли врата Парижа, даровали мир и доставили лестное воину удовольствие, возвратиться со славой в свое государство. Оно признательно к службе и трудам, вами перенесенным; именем его изъявляю я вам благодарность; от лица его приветствую с возвращением в отечество. Геройские подвиги ваши всегда обращали внимание Мое. Дабы вящше ознаменовать оные, и в особенности день 18 августа, я отверзаю ныне путь удобнейший всем увечным в последнюю, незабвенную по громким делам своим, войну генералам, штаб и обер-офицерам, как вышедшим уже в отставку, так и тем, кои от ран и увечий в войну сию оставят впредь службу, и не имеющим другого состояния, кроме определенного при отставке пенсиона, прибегать во всех нуждах своих ко Мне. А чтобы просьбы их без всякого промедления были рассматриваемы, поверяемы и подносимы Мне, учреждаю особый Комитет, коего обязанностью будет принимать просьбы, пещись о доставлении возможного вспомоществования неимущим и изувеченным генералам и обер-офицерам, и представлять о них доклады свои».