Характерно, что Янке у Шелленберга выступает только как автор справки о связях рейхсвера и Красной Армии в 20—30-е годы и комментатор донесения Скоблина о будто бы вынашиваемым Тухачевским плане военного переворота. Замечу, что на Западе было распространено мнение, что Янке был захвачен Красной Армией и расстрелян еще в мае 45-го. Поэтому Шелленберг, когда работал над мемуарами, не сомневался, что Янке ничего опровергнуть не сможет. То, что Гитлеру действительно потребовалось досье о советско-германских военных связях, выглядит вполне правдоподобным. Но насчет того, что до фюрера дошло донесение Скоблина о заговоре Тухачевского, и что следствием этого стало фальшивое «досье на Тухачевского», подброшенное немцами советским спецслужбам, вызывает большие сомнения. Никаких следов «красной папки» о связях Тухачевского с немецкой разведкой и его предложения о свержении Сталина, о чем тоже писал Шелленберг, так и не было обнаружено ни в следственном деле Тухачевского, ни в материале суда над ним. Между тем, это был очень выигрышный материал как для деморализации подсудимых, так и для того, чтобы убедить в их виновности судей, подавляющему большинству которых вскоре предстояло разделить участь Тухачевского и его друзей. По этой причине, кстати, можно было и не опасаться утечки информации. Показательно также, что в представлении на расстрел Янке Абакумов ничего не говорит о его связи с «военно-фашистским заговором» Тухачевского. Единственно, что по-настоящему роднит Янке и Тухачевского, так это то, что обоих расстреляли по ложным обвинениям после неправедного скорострельного суда. Вероятно, Янке расстреляли просто из мести, как человека, в свое время занимавшегося разведкой против СССР. Ведь никаких военных преступлений и преступлений против человечности он никогда не совершал, да и в абакумовской справке об этом ничего не говорится. А вот в чем именно заключалась разведывательная деятельность Янке против СССР, мы, вероятно, узнаем только после того, как будут рассекречены материалы всех его допросов.

Войны, которых не было

Патрик Бьюкенен в своей новой книге «Черчилль, Гитлер и война, в которой не было необходимости: как Британия потеряла империю, и как Запад потерял мир» высказывает мысль отнюдь не новую. Ее не раз озвучивали противники президента Франклина Рузвельта еще в годы Второй мировой войны. Они говорили, что это не та война, не в том месте и не с тем противником. Бьюкенен же сегодня утверждает, что США и Англия совершенно напрасно ввязались в войну с Гитлером, открыв тем самым Сталину путь к мировому господству. Свой основной тезис он формулирует следующим образом: «Британцы сами отвернулись от своей империи. Из-за допущенных ею колоссальных ошибок Британия дважды объявляла войну Германии, которая не только не нападала на нее, но даже и не хотела с ней сражаться; в итоге эти действия привели к десяти кровопролитным годам и потере Британией позиций на мировой арене» (http://states2008.russ.ru/v_fokuse_ dnya/byl_li_neizbezhen_holokost). Но задумаемся, что бы произошло в мире, если бы Англия не вмешалась в Первую и Вторую мировые войны. Представим себе, что Британская империя в 1914 году осталась бы нейтральной. Несложно сообразить, принимая во внимание реальный ход войны, что Германия в этом случае без труда одолела бы Францию и Россию не позднее конца 1914 года и установила бы гегемонию в Европе. В этом случае Франция была бы, скорее всего, полностью оккупирована германскими войсками, и Парижу бы навязали мир не менее тяжелый, чем тот, что на самом деле получила Германия в 1919 году в Версале. Российская империя тоже была бы ослаблена в результате поражения, наверняка потеряла бы Польшу, а возможно — и Прибалтику, но поскольку поражение случилось бы более-менее молниеносно, то революции в России, по всей вероятности, не произошло бы. Народ просто не успел бы устать от войны. Германия усилилась бы за счет аннексии пограничных французских и российских территорий, а также, возможно, Бельгии. У Франции была бы отнята значительная часть колоний. Можно не сомневаться, что в условиях, когда Англия в войне не участвовала, Италия поспешила бы выполнить свои обязательства в рамках Тройственного союза с Германией и Австро-Венгрией и напала бы на побеждаемую Францию, чтобы поживиться Савойей, а также Тунисом и другими французскими колониями. Равным образом и Япония при таком развитии событий наверняка предпочла бы выступить союзником Германии, чтобы прибрать к рукам французский Индокитай, а заодно отнять у России Северный Сахалин, а быть может — и зону влияния в Северной Маньчжурии. В итоге тот Тройственный пакт, который заключили в начале Второй мировой войны Германия, Италия и Япония, сформировался бы уже к 1915 году, причем отнюдь не как союз держав, обиженных в Первой мировой войне париев Версальско-Вашингтонской системы, а как союз победителей.

Если бы Первая мировая война, в условиях британского нейтралитета, закончилась бы с такими результатами, уцелела бы не только Российская империя, но и Османская империя, и Австро-Венгрия, причем последняя установила бы свою гегемонию на Балканах, стерев с лица земли Сербию. В распоряжение Германии наверняка попала бы хоть часть французского флота, тогда как Франция была бы лишена права иметь сильный военный флот. Вместе с австро-венгерским и итальянским флотами германский флот обрел бы господство на Средиземном море, что создало бы смертельную угрозу британскому Египту. И до начала Второй мировой войны оставалось бы только создать океанский флот, превосходящий британский. Думаю, что усилившаяся Германская империя сравнительно легко справилась бы с этой задачей за 10–15 лет. К анти-британскому блоку можно было бы привлечь и Россию, соблазнив ее британскими колониями и сферами интересов в Азии. И тогда уже к 1930 году грянула бы Вторая мировая война, в которой у Англии не было бы никаких шансов ни победить, ни сохранить свою империю.

Но случилось так, как случилось. И ситуация, складывавшаяся перед Второй мировой войной, как и в 1914 году, не оставляла перед Англией выбора. Если бы Чемберлен и Черчилль последовали бы совету Бьюкенена и позволили Гитлеру разобраться с Польшей, последствия в долгосрочной перспективе были бы для Британской империи катастрофическими. Одним данцигским коридором, как показывает опыт Чехословакии, Гитлер бы не удовлетворился и через какое-то время захватил бы всю Польшу. Именно после оккупации немцами в марте 1939 года Чехословакии, до этого безропотно, согласно Мюнхенскому соглашению, уступившей Германии Судеты, показал даже такому ярому стороннику «политики умиротворения», как Чемберлен, что никакие договора и соглашения Гитлер соблюдать не намерен. Поэтом-то и были даны английские и французские гарантии Польше, в надежде, что угроза скорой мировой войны побудит Гитлера отказаться от нападения на нее. Дальнейшее —