Но теперь это тяжкое для всех испытание наконец осталось позади. И Леся с Эдиком собирались отпраздновать свою свадьбу по всем правилам. Никаких постных кушаний, только все самое вкусное!

— Итак, с банкетом вопрос решен. Спиртное мы закупили. Фотограф у нас имеется. Вопрос с платьем тоже закрыт!

При этих словах подруги Кира едва удержалась от стона. Платье! Вот уж поистине мука мученическая. Лесе, видите ли, требовалось совершенно особенное платье, в котором она была бы не похожа ни на одну другую невесту. И напрасно Кира пыталась вразумить подругу, объясняя, что все невесты разные, ни одна не похожа на другую, обычно скромная в своих желаниях Леся тут закусила удила и ничего не хотела слушать.

В результате подруги потратили на выбор платья, его примерку, подгонку и прочее столько времени, что можно было бы успеть одеть целый полк самых привередливых невест. Только само платье они выбирали целых три дня, являясь в свадебный салон словно на работу.

Но зато Леся в итоге смотрелась в своем подвенечном наряде просто сногсшибательно. Она нашла его не сразу. Первые два дня были потрачены впустую. Но на третий продавщицы встретили Лесю словами:

— У нас есть новинка — платье от талантливого молодого модельера. Чудо, а не платье!

Едва Леся увидела это платье, как она тут же влюбилась в него. Впереди на груди платье было отделано перьями, дальше шло сплошное шитье белым бисером. Кира где-то понимала портного, изобразившего это отнюдь не дешевое великолепие. Надо же было ему хоть чем-то оправдать немыслимую цену платья, потому что вся красота находилась исключительно спереди, а сзади же платья практически не было!

Когда Леся в первый раз повернулась к подруге спиной, у Киры изо рта едва не выпрыгнул леденец, который она сосала от нечего делать в ожидании появления подруги из примерочной.

— А… а что же это с платьем? — с трудом выговорила Кира, когда дар речи вернулся к ней, хотя и не в полном объеме. — А?

— Так оригинально, правда?

— Офигеть! — только и смогла выдавить из себя Кира.

Дело в том, что невеста была прикрыта сзади лишь частично. Очень-очень частично. Сзади на платье словно бы бушевали холодные всполохи. Но этих всполохов, надо признаться, очень красиво извивающихся белоснежными перьями и вышивкой по прозрачному нейлону, было явно недостаточно, чтобы прикрыть хотя бы пятьдесят процентов спины и особенно Лесиного филея.

— Можно будет надеть еще юбку, — принялась объяснять ей Леся. — Специальный фасон, сейчас увидишь.

С нижней атласной юбкой и впрямь стало немного приличнее. Не намного, но все же. Но юбка прикрывала опять же лишь филейную часть Леси, все, что выше талии и ниже попы, было по-прежнему оголено на пятьдесят процентов. Да еще и с юбкой платье стало смотреться как-то совсем не так.

— Ну, ничего, — пробормотала Кира, решив, что приличия важней стиля. — Миленько.

— А мне очень нравится. Жаль, сзади я себя не вижу.

— А ты посмотри!

Леся изогнулась, внимательно осмотрела себя, и Кира затаила дыхание. Она была уверена, что подруга начнет немедленно снимать с себя это платье, но ничего подобного не произошло.

— По-моему, без юбки было лучше.

— Посмотреть бы на этого типа, который это платье сшил! — в сердцах произнесла Кира.

Договорить Кира не успела, потому что в эту минуту в дверях ателье появилась причудливо одетая личность. Худенький белобрысый юноша, похожий на кузнечика и по внешнему виду типичный гей, танцующей походкой и виляя бедрами вошел в помещение.

Кира и не подозревала, что ее желанию суждено сбыться так быстро. Но оказалось, что это и есть творец платья, молодой модельер Николо Субатини, по паспорту — Николай Субботин.

— Мои дорогие, — пропел он сладким словно мед голосом. — Чмоки, чмоки вам всем!

— Привет, Николо, — также расцеловались с ним продавщицы. — Ты как нельзя вовремя.

— А что такое?

— Мы твое платье почти продали! Взгляни!

Николо проворно обогнул зеркало, которое отгораживало его от Леси, лицо его сияло.

— Прекрасно! Платье словно бы для вас сшито!

— Мы чуть-чуть тут можем убрать. А тут прибавить.

— Да, — согласился Николо. — А тут будет хорошо подколоть.

Он попросил Лесю повернуться и застыл.

— Что с вами? — полюбопытствовала Леся.

— Боже! — воскликнул модельер в ответ. — Скажите мне, что это такое?

В голосе его звучала настоящая драма. Он заломил руки, потом прижал их к глазам, словно бы не в силах был видеть то, что представилось им.

— Что такое? — всполошились перепуганные его воплем продавщицы. — В чем дело?

— Вот это! — с отвращением произнес Николо. — Что это за дрянь вы напялили на ее тело?

— Это… это юбочка.

— Какая юбочка!? — вознегодовал Николо. — Это мерзость!

Взглянув на Лесю, он воскликнул:

— Снимите эту мерзость немедленно!

Леся поспешно повиновалась. Николо с омерзением швырнул юбку продавщицам.

— Это пошло! — заявил он им. — Носите сами эти нижние юбки! Мое платье — творение само по себе. И в нем должна находиться одна лишь жемчужина — женщина с прекрасным телом. Никаких преград. Одна лишь прекрасная женская нагота в морской пене. Афродита, поднимающаяся с морского дна! Прозрачная вода, белая пена, волны!

Так вот что означали зигзаги на платье! Кира только сейчас поняла замысел модельера, и он ей понравился. В другой ситуации она и сама не отказалась бы от такого платья, оно было поистине незабываемо. Но на свадьбе?.. Уместен ли там будет такой вызов общественной морали? Все-таки невеста — это символ непорочности. А о какой непорочности может идти речь, если невеста почти голая сзади?

Но Леся ни о чем таком не думала. Она слышала лишь слова про Афродиту, выходящую на землю из пены морской.

— О-о-о! — Леся смотрела на модельера словно завороженная. — И это все буду я?

— Разумеется! Вы! — восторженно воскликнул этот странный тип. — Вы типичная Афродита! И более того, я хочу, чтобы вы стали моим творением! Я лично проведу вас по всем этапам, сделаю вас настоящим совершенством! Ослепительной красавицей. О, нет, не обижайтесь, вы и сейчас хороши в этом платье, но я помогу вашему образу обрести законченность. Вы согласны?

— Согласна! — выпалила Леся прежде, чем Кира успела как-то отреагировать и остановить ее.

— Вот и чудесно, — просиял Николо. — Мы с вами будем неразлучны. И вы засияете у меня как самый драгоценный брильянт!

Затем, взглянув на продавщицу, которая все еще держала в руках юбку, с отвращением произнес:

— Унесите это отсюда! Не желаю это видеть!