— Доброе утро, — вежливо поздоровался Лев. — Минеральной воды, пожалуйста.

— В стекле или в пластике? — неохотно поинтересовался продавец.

— В стекле.

— Кончилась, — коротко бросил продавец и снова уткнулся в журнал.

— Зачем тогда спрашивать? Нет в стекле, давайте в пластике. Если можно, из холодильника.

— Из холодильника кончилась, — вдруг развеселился парень. — Что-то еще?

— Минеральной воды, какая есть. Или вся кончилась?

— В «двушках» есть, — радостно сообщил продавец. — Вам с газом или без?

— А какая есть? — догадавшись, что его снова ждет подвох, спросил Лев.

— Без газа. — Парнишка пошарил рукой под прилавком и выставил двухлитровую бутылку с зеленой этикеткой. — Сто двадцать рублей.

— Откуда такие цены? — удивленно поднял брови Гуров.

— Я ценообразованием не занимаюсь, все по прейскуранту, — отчеканил парнишка. — Надо — берите, а нет — так никто не заставляет.

— Пожалуй, воздержусь, — покачал Лев головой. — Негуманные у вас цены, надо сказать.

— Другие не жалуются, — пожал плечами парнишка и убрал бутылку. — Могу из крана налить. Даром.

— Спасибо за предложение, возможно, в следующий раз воспользуюсь.

— Тогда до встречи. — Парень окончательно потерял интерес к неплатежеспособному покупателю. — Выход там.

— Я не тороплюсь, — вдруг заявил Лев.

— Чего попусту место занимать? — нахмурился парнишка, поняв, что от этого покупателя ему быстро не отделаться. — Идите, папаша, не мешайте работать.

— Приятная у вас работа, — кивнул Лев на журнал. — А главное — ответственная.

— Да что вы понимаете? Я, может, за всю ночь первый раз присел, — возмутился парнишка. — У нас на районе ночная торговля активнее, чем дневная. Всю ночь ходят и ходят. То сигареты им, то закусь.

— И сегодня ходили?

— Они всегда ходят.

— Народ разный? Или постоянные покупатели?

— А вам какой интерес? Хотите в смену устроиться?

— Есть вакансии?

— Представьте себе, есть. Неделю назад Шишкарев уволился, а нового еще не нашли, так что вам повезло, папаша, — снова оживился парень. — Зарплата здесь не айс, но зато хозяин нормальный, не гундит, не «пасет» и штрафами не долбит.

— Работа меня не интересует, — признался Гуров. — А вот покупатели интересны. — Он достал удостоверение, раскрыл и показал продавцу: — Про убийство в соседнем доме слышали?

— Да ладно! Убийство? Это в каком, в тридцатом или двадцать девятом?

— В тридцатом.

— А я думаю, какого хрена машин полицейских понагнали? Шесть штук насчитал. И елозят по газону с пяти утра. Вообще-то я думал, что они закладки «нариков» ищут. А вы говорите — убийство?

— Убийство. И в этой связи вопрос: незнакомые, не местные в магазин заходили сегодня?

— Не, сегодня только свои, — быстро ответил парнишка. — Заезжие редко здесь бывают. Если отовариваются, то в магазине «Тупичок».

— «Тупичок»? Странное название для магазина. Это тот, что напротив?

— Он самый. Так-то он без названия. Магазин, и все. «Тупичком» его местные прозвали.

— А ночью ничего подозрительного не заметили?

— Да тут всегда что-то подозрительное. То орут, то дерутся, то гонки по дворам устраивают, — принялся перечислять парнишка. — Неделю назад Алик Трынка на спор голым по двору гонял, а еще раньше у Тамарки из двадцать девятого юбилей был, тридцатник отмечала, так там вообще все на ушах стояли. Раз восемь только за водкой прибегали. Чуть витрину мне не разнесли, так напились, в дверь попасть не могли.

— А в эту ночь кто гулял?

— В эту никого. Так, по-тихому за жрачкой, за водой ходили, и все.

— Уверен? — Гурову не хотелось уходить ни с чем, почему-то ему казалось, что парнишка знает больше, чем говорит.

— Уверен. Вы это, если брать ничего не будете, я пойду товар считать. И так с вами заболтался, к началу смены не успею. — Парнишка махнул рукой и скрылся в подсобке.

Гурову ничего не оставалось, как уйти. В магазине со странным названием «Тупичок» новых сведений он не добыл. Две женщины пенсионного возраста в один голос заявили, что ночью к ним вообще никто не приходил.

Во двор Лев вернулся как раз вовремя, Вадим Быков стоял на крыльце и искал его глазами. Заметив Гурова, он крикнул:

— Товарищ полковник, я наверх! Догоняйте!

Лев прибавил шаг, догнал Быкова, и в лифт они вошли одновременно. Поднялись на девятый этаж. Там у раскрытой двери стояли двое полицейских в форме. Гуров показал удостоверение, один из полицейских посторонился, и вместе с Быковым они вошли в квартиру.

В нос ударил запах запекшейся крови, и неудивительно: комната напоминала картину из фильмов ужасов. По центру растеклась целая лужа крови, обои все в свежих потеках, а потолок буквально расписан бурыми точками, словно умалишенный художник три часа размахивал кистью, доказывая свою гениальность.

— Жуть какая! — выдал криминалист. — Лев Иванович, вы когда-нибудь видели нечто подобное?

— Да, зрелище не для слабонервных, — согласился Гуров. — Сдается мне, господин Кадацкий кому-то очень сильно насолил.

— Не могу не согласиться. Вряд ли его наказали за неправильную парковку. — Вадим сделал шаг вперед и чертыхнулся: — Черт, тут без бахил не обойтись. Сами же все следы затопчем. Лев Иванович, вы бы здесь постояли, а я поработаю.

Гуров остался у порога, Вадим извлек из чемоданчика бахилы, натянул поверх ботинок и начал осторожно передвигаться вдоль стены. Меблировка комнаты оставляла желать лучшего. Мебель хоть и современная, но весьма потрепанного вида: угловой диван с некогда кремовой обивкой, а теперь с пыльно-серым налетом и потертыми подушками, журнальный столик, «залеченный» изолентой в двух местах, шкаф, вмонтированный в стену с покосившейся дверцей. Из всего убранства выделялся лишь телевизор с широкой диагональю экрана и новехонький вентилятор, установленный возле окна.

На кухне обстановка выглядела и вовсе спартанской. Древний стол, такие же древние навесной шкаф и мойка, и здоровенный, но весь помятый, холодильник. Из крана в раковину капала ржавая вода, оставляя подтеки на белой эмали. Вместо портьер и в комнате, и на кухне — тканевые жалюзи. Лев осторожно, чтобы не стереть отпечатки пальцев, открыл холодильник. Полки оказались совершенно пустыми, морозильная камера тоже. В навесном шкафу стандартный набор посуды не лучшего качества, сахарница и непочатая пачка пакетированного чая.

Он перешел в ванную комнату. Ни зубной щетки, ни пасты на полочке не увидел. На бортике сидячей ванны притулился пыльный флакон шампуня. Полотенца на полотенцесушителе отсутствовали. На бачке унитаза стоял рулон туалетной бумаги, тоже довольно пыльный. «Похоже, квартира предназначается для сдачи внаем», — пришел он к выводу и, вернувшись в комнату, остановился на пороге: