—Кто это запретил бродяжничество, дядя? Наокраинах подростки вброшенных бараках живут ичувствуют себя великолепно.

—Вот как?— заинтересовался седой.— Покажешь, где?

Ияпонял, кто этот человек. Да, ондействительно торговец, только товар унего специфичный.

—Ачто это увас зататуировка?— спросил я, указывая наего руку. Саму татуировку яневидел, ноесли онработорговец, она обязана там быть.

—Это?— приподнял онладонь, иязаметил темноту чернил.— Богиня, которой япоклонялся, пока танеумерла. Лунора.

Покровительница воров, разбойников. Работорговцев. Арабство— участь хуже смерти, особенно для четырнадцатилетки.

Меня проняло, ясделал шаг назад. Седой расплылся вулыбке, ишагнул комне, слегка разведя руки встороны, чтобы поймать меня, если попытаюсь проскочить мимо него.

—Только некричи: все равно бесполезно, только людей потревожишь. Они здесь пуганные, умные, так что невыйдут, нотрястись начнут всвоих домах. Непорть людям вечер.

Всю апатию смыло адреналином. Зачем жить, яеще непонимаю, ножить хочу, так что выживу. Азачем— уже походу дела разберусь: может, для истребления нежити, для зачистки городов, или чтобы какой-нибудь собачий приют открыть. Главное, моя жизнь этому жестокому миру недостанется.

Ноработорговцу показывать свой норов нестоит— нужно быть осторожнее. Потому яотступал, пока неуперся тощими лопатками вдеревянный забор. Там ясжался, имедленно осел.

—Ну, чего тытак перепугался?— спритворным сочувствием спросил мужик.— Невсе, кому покровительствует Лунора, плохие люди. Отведу тебя кстраже, скажешь, откуда сбежал, иони проследят, чтобы тывернулся домой.

Или, что вероятнее, подонок оттащит меня ккузнецу, ияобзаведусь крепкими изящными кольцами назапястьях, очень удобными, чтобы пристегивать ихкжелезным цепям вклетке, или ккровати какого-нибудь любителя четырнадцатилетних мальчиков.

Отпоследней мысли меня кинуло вдрожь.

—Нехочу вклетку, нехочу,— забормотал я, чувствуя, как сердце колотится невпритворной— всамой настоящей панике.

—Даникто тебя вклетку непотянет,— раздраженно заговорил седой, ивзял меня заплечо.— Тыженепреступник какой. Пошли кстраже.

Мужик попытался поднять меня, поставить наноги, нонесмог— явывернулся. Даже щуплый подросток способен сопротивляться, когда его тащат.

—Ненадо меня трогать!

Мужик выругался, ипотянулся комне двумя руками. Яставил нато, что онмне полицу ударит, носедой, похоже, портить мой товарный вид раньше времени нехотел.

Одной рукой мужик схватил меня заправую руку, которой язаслонялся, второй перехватил эту жеруку залокоть ирванул, поднимая меня наноги.

Очень удачно. Обе его лапы заняты, авот моя левая свободна. Ичтобы дотянуться доего кинжала, висящего справа напоясе, нужно всего лишь протянуть руку.

Клинок будто сам прыгнул мне владонь. Ямельком взглянул налезвие ипонял, что немного ошибся— вножнах лежал необычный кинжал, аобоюдоострый тонкий стилет. Нодля моего плана это неимело никакого значения— прежде, чем мужик понял, что происходит, ядернулся кнему, ивсадил тонкое лезвие впузо, прикрытое легкой курточкой. Догарды стилет незагнал, ноему изагнанного напять сантиметров впузо металла хватило— мужик охнул иотпустил меня. Ладони ошалевшего работорговца дернулись кпострадавшему месту, нокинжала там уже небыло— ктому моменту яуже выдернул клинок иударил еще раз, ноуже вгорло, исразу рванул клинок обратно. Мужик заклокотал, отшатнулся, незная, какую рану зажимать. Наконец обеими руками зажал обе. Сильно это непомогло— между пальцев потекла кровь. Седой медленно побежал навыход спроулка, двигаясь скорее наавтопилоте.

Ноябыл быстрее. Впрошлой жизни уменя было время выучить анатомию, потому нож впочку язагнал спервого раза, пусть ипришлось хорошенько размахнуться. То, что япопал, куда нужно, показала реакция «пациента»— седой повалился наземлю изамер без движения. Как говорится, «после того, как вас пырнули ножом влевую почку, увас уже небудет нивремени, нисил подставлять или неподставлять правую».

—Ипусть тебе привидятся все, кого тызаковал вцепи, мразь,— напоследок сказал яему. Ногами быеще избил, нонет смысла— онсейчас ничего нечувствует. Абыл бывсознании, янеприблизился бы— пока яневстоль хорошей форме, чтобы подходить нарасстояние вытянутой руки даже кумирающим людям.

Яперевернул тело наспину иприсел рядом сголовой седого. Стилет счавканьем вошел вглазницу— мужик пару раз вздрогнул, изатих. Навсякий случай япошатал клинок изстороны всторону, чтобы седой точно невосстал. Теперь стоит облутать.

Яобыскал тело: снял кольцо, проверил карманы ишею. Нашел кошелек, железный ключ отклетки— массивный, сгравировкой стоящего наколенях связанного человека, ноненашел даже самого завалящего оберега. Вкошельке— пять серебряных ихорошая жменя меди. Где мое золото? Какой-то слишком нищий работорговец: немудрено, что ходил попреддверию трущоб иискал себе товар.

Ножны яснял иперевесил себе напояс. Кинжал тщательно вытер изасунул вножны— вВяжске без оружия только дети ходят. Может, будь уменя нож, седой наменя быинеполез.

—Атеперь, пожалуй, спрячу тебя там, где сам лежал.

Яоткатил тело кстарой повозке сзаросшими травой колесами. Дядьку пришлось буквально забивать под телегу ногами, ухватившись руками заборт. После того, как справился сзадачей, выпрямил траву, чтобы никто неполюбопытствовал инезаглянул под днище. Тело впервую пару дней сильно вонять недолжно, так что, надеюсь, вближайшие сутки-другие никто сюда несунется. Потом пусть хоть стадами здесь ходят— после пары суток мой след даже обладатель архетипа споисковым навыком невозьмет.

Явыглянул наулицу, прошелся пару кварталов водну сторону, потом— столько жевдругую, ноповозки склеткой ненашел. Значит, пусть рабов стражники вытаскивают, или присваивают охранники почившего господина. Искать поВяжску имущество седого янесобираюсь— насегодня достаточно добрых дел.

Ключ явыкинул вщель ливневки.

Вопрос, стоит лидальше жить без прокрастинации ифилософии, больше нестоял— убийство подонка меня взбодрило. Жизнь— некомпьютерная игра, именя небудут напрягать одинаковые приключения. Отменя зависит, какие решения принимать икакими путями идти. Захочу— вхимерологи подамся!

Новхимерологи яидти нежелал. Зато хотел вернуть свои навыки големостроителя.

После внимательного осмотра кольца работорговца японял, что нанем нет каких-то отличительных надписей или рун. Самое обычное кольцо. Потому мой путь сейчас— кближайшему скупщику, иуже оттого, сколько яполучу денег, ибуду плясать. Раз ужсама судьба дала мне шанс, между жизнью исмертью явыберу жизнь. Прокачка навыков, борьба снежитью, зачистка подземелий ирейды ккурганам будут потом, апока лучше обзавестись деньжатами, чтобы было, начто купить еду иодежду.

Новсе жеинтересно будет посмотреть налица скупщиков, когда парнишка пятнадцати лет притащит имголову босса сдесятого этажа подземелья, накоторого целые отряды собирают. Хотя, вряд лиязагод наберусь столько сил. Номомент был бызабавный.