заполучили в своё распоряжение просторный бокс и потасканное, но исправное оборудование на три ближайших дня. Пьер, скрепя сердце и сдерживая случайные ругательства, добавил от себя палладиевый шарнир, чтобы о нас никто не узнал. Даже пообещал дать хозяину ещё один — по окончанию работы. Довольный как морж, мужичок испарился, и больше в нашем расположении не промелькнула ни одна живая душа. Хотя связь, на всякий случай, мы всё равно заблокировали.

Закипела работа. Джет со скрипом исторг из себя Кроху, расцарапавшего грузовой трюм бронепластинами. Только теперь я заметил, что стрелковая площадка в задней части челнока таинственным образом исчезла.

— Пришлось отсоединить, — пояснил Нанобот. — Мы сваливали в спешке. В командном пусковом центре такой мелкий шлюз. Сбросили мостик прямо в пещерах. Но это и к лучшему, а то новые турбины не встали бы.

— Вообще не представляю, как они будут держаться на Крохе, — усомнился я.

— А я практически вижу! И это будет суперски!

На самом же деле это было долго, нудно и чертовски тяжело. Сначала мы несколько часов возились в машинном отделении джета, отсоединяя турбину изнутри. Затем уговаривали, ругали и даже немного били старую грави-лебёдку, чтобы заставить её подчиниться. Лебёдка огрызалась, обещала пожаловаться в профсоюз, но в итоге мы с ней сторговались и — о чудо! — погрузили первую турбину. Под ней лебёдка и померла. Перенапряглась и задымила, заполнив бокс едкой вонью. Вызвали новую лебёдку. Нанобот простился с парой платиновых катушек. Сняли крохотную турбину с Крохи (после возни с джетом это показалось плёвым делом), попытались приладить на ее место новую, и оказалось, что для этого придётся расточить отверстие в корпусе.

Дружно схватились за резаки. Люси, воодушевлённая общей бурной деятельностью, тоже схватилась было за какой-то инструмент, за что получила по рукам от Пьера, насупилась, уселась в сторонке и стала листать старый каталог запчастей для челноков средней дальности. Где-то через полчаса я заметил, что она уснула за верстаком, укрывшись каталогом от стерильного света неоновых ламп.

Ну а мы впятером расточили-таки дыру для поршня, подставили новую турбину, после чего Нанобот долго возился с подключением оной к системам Крохи. Остальные, не теряя времени, отколупывали от джета второй двигатель.

Потом Нанобот сказал, что всё фигня и мощи Крохи едва хватит, чтобы запитать один новый движок, не говоря уже о двух. И предложил снять с джета ещё и реактор, который снабжал корабль электричеством. Благо он компактный — чуть побольше казарменной тумбы. И тяжелее раз в пятнадцать.

Нанобот снова достал свои заветные драгметаллы, но оказалось, что на орбите как бы ночь и мастерская закрыта. Хозяин свалил домой.

— Ну и конись оно всё! — заключил Лоуренс. — Всем спать!

Ночевали прямо в боксе, достав спальные мешки и прочие приблуды из Крохи. Оказалось, что Нанобот вернул в каптёрку не всё снаряжение после ночных учений. Даже для попаданки нашлось брезентовое одеяло.

Утром нас ждал завтрак из репликатора — в лучших традициях солдатской столовой на Кибере. Только без капельки повидла. Тошнотворно, но питательно. Люси не стала даже смотреть на эту сомнительную биомассу и скрылась в спальном модуле джета.

— Куда это она? — Спросил я.

— Марафет наводит, — фыркнул Нанобот. — К вечеру вернётся. Мы пока на Шамбалу летели, она мудрила с интендансткой мордой всякое. Замазывала морщины, седину закрашивала и всё такое…

Я посмотрел на свои руки, по локоть вымазанные в смазке и пыльные шмотки. Оглядел чумазые лица товарищей. И подумал, что неплохо бы и мне «навести марафет». Хотя бы перед встречей с мастером Вафу. Он наверняка не преминет пройтись насчёт моего внешнего вида, опять приведёт аналогию с сыном собаки или чем похуже.

Я отправил ему сообщение по закрытому каналу, что мы уже почти высадились на планету, а пока прозябаем на орбите. К обеду я получил ответ, содержащий какие-то координаты на Сицилии. И больше ни словечка. Всё это напоминало шпионский детектив. За исключением той части, где мы, потея от натуги, грузим реактор джета на платформу, а затем пытаемся перенести его на Кроху.

Это была та ещё задачка. Сначала Циклоп предложил забросить реактор в кабину через верхний люк и тут же поймать, передвинув платформу под дно челнока. Но Нанобот заявил, что это не сработает.

— Или реактор навернём, или он Крохе днище проломит.

Изящное решение проблемы привело к тому, что мы стали разбирать дно челнока, чтобы протолкнуть реактор снизу, на что и убили большую часть дня. К счастью, благодаря модульности корпуса блохи, нам не пришлось слишком много резать и варить.

Зато, с каким упоением заурчала турбина-переросток, когда сдвоенные реакторы раскочегарили штатную энергосистему! Уже под вечер вторая турбина запела с ней в унисон. Кроха стал в полтора раза длиннее и вдвое тяжелее. Усиленные вертикальные репульсоры, жрущие энергию с удвоенной силой, легко компенсировали нагрузку, и когда, измыленные и замученные, под покровом ночи и затонированными окнами бокса мы произвели пробный запуск, Кроха поднялся над полом на положенные полтора метра и даже не чихнул.

На третий день изнурительных монтажно-сварочных работ Кроха был условно готов к полёту через открытый космос. Мы перекачали остатки топлива с джета, и запаса должно было хватить даже на перелёт до границ квантонских территорий, где можно было арендовать новый корабль без риска получить угнанное судно или подцепить какой-нибудь техновирус.

— Самое страшное, что может с вами произойти — это если турбины от перегрузок оторвёт, — утешил меня Циклоп.

— В каком смысле «с нами»?

— Ты же не думаешь, что мы высадимся на Сицилию в полном составе?

— А почему нет? — удивился я.

— Оставим джет в боксе — ему тут же ноги и приделают, — объяснил Пьер, — а он нам ещё пригодится.

— Зачем, интересно?

— Распродать на запчасти, разумеется! Крылья — в утиль, а вот за пушки и боекомплект отвалят как следует. Топливные баки и оставшиеся двигатели тоже пользуются спросом. Электроника, репликатор, утилизатор, шасси. Бронепластины, в конце концов. Имперлеонцы любят понтоваться. Остальное барахло можно сбыть на металлолом. Этим и займёмся, пока вы будете свою фигню проворачивать.

— Так что бери свою мужедевку и лети. Камикадзе вам в помощь, — заключил Циклоп тоном, не терпящим возражений.

— Только пистолет захвати! — Добавил Нанобот.

Перспектива оказаться в тылу у имперлеонцев в компании пилота с неустойчивой психикой и неадекватной девчонки мне почему-то не улыбалась. Организм усиленно требовал вернуть его в мирные времена, когда всё, что ему угрожало — это недельное похмелье. И главным образом пьянка, завсегда ему предшествующая. С другой стороны, что нам могло угрожать? Разве что темпоральный след приведёт сюда ищеек.