В оперативном штабе, который разместился в просторном актовом зале городской администрации, царили напряжение и растерянность. Никто из собравшихся никак не мог понять, отчего же террористы, захватившие танкер и взявшие в заложники весь его экипаж, упорно не желают выходить на связь.

— Странные они какие-то, — заявил высокопоставленный чиновник, кусая губы и то и дело щелкая замочками портфеля. — Пленных взяли, вертолет МЧС подбили и после всего этого молчат. Что им нужно?

— Разве вы не знаете, Виктор Павлович? — осторожно осведомился чиновник рангом пониже. — Деньги, только деньги и ничего кроме денег. Почему на связь не выходят? Так тут все понятно. Цену себе набивают, нервишки нам треплют. Рано или поздно они обязательно выйдут на контакт с нами, вот увидите.

— Если бы им нужны были деньги, то они олигарха какого-нибудь вместе с его яхтой похитили бы. — Виктор Павлович задумчиво почмокал губами.

Тут же неподалеку, устроившись в удобных креслах с высокими спинками, спорили на эту же тему гражданские моряки. В отличие от государевых мужей, они рассуждали логически и оперировали не такими приземленными словами, как «деньги», «олигарх». В их коротких речах то и дело затрагивались имидж и репутация России.

— На мой взгляд, это своеобразная акция по дискредитации нашей страны, — заявил седовласый мужчина лет шестидесяти и почесал заскорузлым ногтем кончик носа. — Ведь только так можно объяснить их непонятное поведение. Но тут же возникает вопрос — кому это надо?

— Полностью с вами согласен, — заявил его собеседник. — Особенно если учесть, что близится сочинская Олимпиада. Можно уже сейчас представить, что произойдет, если эти террористы… — но заканчивать свою мысль он не стал, замялся, словно бы боялся накаркать.

Через несколько минут в актовый зал явился тот человек, которого все так долго ждали. Поздоровавшись почти с каждым за руку, контр-адмирал Нагибин поднялся на сцену и занял место за кафедрой. Он постучал пальцем по микрофону, проверяя, работает ли тот, затем взглянул на белое полотно экрана у себя за спиной. После этого контр-адмирал повернулся лицом к аудитории и немного ссутулился, как бы давая собравшимся понять, что будет говорить. Все смолкли.

— Не буду лишний раз упоминать о том, что произошло. Все и так все знают. Давайте лучше почтим минутой молчания память сотрудников МЧС, которые находились на борту вертолета, — раздалось со сцены.

Повисла длинная томительная пауза, во время которой у Виктора Павловича весьма некстати зазвонил мобильный. Извинившись, глядя на призрачно светящийся экран смартфона, он быстро ретировался из зала и тихо прикрыл за собой дверь. Видимо, звонок был настолько важным и неотложным, что у него не хватило сил сбросить вызов.

— Это ему из Москвы. Премьер!.. — еле слышно прошептал заместитель Виктора Павловича, как бы оправдываясь перед присутствующими.

Когда минута молчания закончилась, Федор Ильич прокашлялся в кулак и вновь заговорил в микрофон:

— Нам известно, что танкер, захваченный террористами, под завязку гружен сырой нефтью. Случись на борту судна пожар, взорвись бомба, и произойдет непоправимое! — он тяжко вздохнул. — В Черное море выльются тонны нефти, что причинит колоссальный урон экосистеме. — Контр-адмирал прищурился. — Но, слава богу, этого пока не случилось. Пока! Но может произойти в любой момент. Мы не знаем, кто захватил танкер — обычные пираты или какие-то террористы, напичканные высокими идеями. Но лично я придерживаюсь мнения, что это какие-то фанатики. Иначе они уже давно выдвинули бы свои требования. К тому же до сих пор ни одна из террористических организаций так и не взяла на себя ответственность за содеянное.

— Если это фанатики, то почему они не взорвали танкер сразу? Да и заложники им ни к чему, — послышалось из зала.

— Поясню, — спокойно отреагировал на прозвучавший вопрос Нагибин. — Взорвать танкер они хотят не в открытом море, а вблизи береговой линии Сочи, города, который, как все мы знаем, собирается принять зимние Олимпийские игры. Это, конечно, мое предположение. Но если вы посмотрите на снимки, сделанные спутником…

На большом полотне экрана, посреди которого чернела тень, отбрасываемая Федором Ильичом, появилось изображение. Через десять секунд его сменило другое. Затем были показаны еще несколько фотоснимков. На первый взгляд они ничем не отличались друг от друга. Темно-синий фон, а на нем — редкие белые пятна.

— Все, достаточно. Остановимся на этой фотографии, — проговорил Нагибин.

Слайд-шоу тут же закончилось.

Контр-адмирал подошел к экрану и продолжил:

— Как мы видим по этому снимку, буря уже прошла. Море спокойное. Присутствует небольшая облачность. — Он достал из кармана обыкновенный карандаш и ткнул им в небольшое пятнышко, чернеющее на темно-синем фоне. — Если вы заприметили эту точку и внимательно следили за ней на протяжении всего слайд-шоу, то должны были подметить одну тенденцию. Как только буря прошла, точка пришла в движение, взяла курс на Сочи. Конечно, это еще ни о чем не говорит, так как в любой момент она может сменить свою траекторию или не сделать этого…

— Как я понимаю, черная точка — это танкер? — вновь раздался голос из зала.

— Правильно понимаете, — немного раздраженно бросил Нагибин, который не любил, когда его перебивали. — Итак, на данный момент танкер, груженный нефтью, плывет по направлению к Сочи. На его борту удерживаются сорок человек заложников. Я думаю, что террористы будут прикрываться этим живым щитом до тех пор, пока не окажутся в пункте назначения. То есть у берегов Сочи. Оказавшись там, они сразу же взорвут танкер вместе с заложниками. Таким образом, мы получим сорок человек убитыми, экологическую катастрофу небывалого масштаба и сорванные Олимпийские игры, — обрисовал он мрачную перспективу. — Но всего этого можно избежать, если мы нанесем упреждающий удар. Безусловно, и здесь не обойтись без жертв. Но их будет несопоставимо меньше, нежели в том случае, если мы решим сидеть сложа руки и играть по правилам террористов, заранее зная, чем все закончится. В общем, я предлагаю напасть на террористов в течение ближайших двадцати четырех часов. Так нам удастся спасти хоть кого-нибудь из членов экипажа, возможно, и всех! К тому же мы остановим танкер в открытом море. Даже если террористы и успеют его взорвать, мы сможем локализовать нефтяное пятно, прежде чем оно достигнет берега. Повторюсь, на все про все у нас есть ровно сутки. Если затянем дело, то экологической катастрофы уже не избежать! — На этой не слишком оптимистичной ноте Нагибин поставил точку в своей длинной речи и вернулся в зал.

После непродолжительного, но бурного и эмоционального совещания было решено сделать все возможное, чтобы информация о захвате российского танкера неизвестной террористической группой не просочилась в средства массовой информации. Нельзя было сеять панику среди жителей и гостей Сочи, а также иностранных моряков, пользующихся услугами здешнего порта.

Более того, предложение Федора Ильича нанести по террористам упреждающий удар было поддержано единогласно. Теперь дело оставалось за малым — найти людей, способных провести столь дерзкую спецоперацию. Благо Нагибин таковыми располагал. Оставалось только вовремя выдернуть эти козырные карты из адмиральского рукава.