НЕ СПАТЬ!

В этот момент я почувствовал, будто меня вытаскивают из воды, выкидывают из неё. Я вновь почувствовал тело...

Я еле открыл глаза. В голове звенело. А во рту была самая настоящая пустыня.

Я, жмурясь, поднял своё тело и сел. Мои глаза никак не могли ни на чём сфокусироваться, моё восприятие мира... Отсутствовало. Будто после большого времени в темноте вышел на свет. Ты, конечно, что-то чувствуешь, но глазам тяжело.

Когда мой взгляд сфокусировался, я обомлел... Лежал, по ощущениям, на чём-то, похожем на песок, но плотнее. Но не это привлекло меня... В небе было три ярких луны... ТРИ! Каждая ярко-красного цвета!

А в небе были звёзды... Сотни и тысячи звёзд. Так вот, какой рай.

В этот момент я заметил чуть дальше от меня небольшую деревянную хижину. Похоже, я слепой, раз первым заметил луны на небе. Хм, может это и не луны...

Я поднялся на ноги и, наконец, посмотрел, на чём я стоял... Выжженная земля, чей верхний слой — пепел.

Твою мать.

Где я? И что здесь творится?

А может, это и не рай...

*СКРИП*

Я услышал скрип со стороны хижины. Подняв голову, я увидел, что дверь открылась, а изнутри повалил дым.

— ЗАХОДИ — в моей голове раздался голос. Старческий, но вселяющий страх и уважение.

Но самое главное — голос... Он только в моей голове. Ну всё, шизик.

Класс, и я сейчас, как полный имбицил, зайду, непонятно куда... Ну а что, звучит весело.

Всё равно помер. Как я это узнал? Посмотрел в места, куда втыкали ножи. Там пусто, даже раны нет.

Я со вздохом пошёл ко входу хижины. Подойдя к нему, я почувствовал ужасный запах... Вонь... Запах сырости и запах, что я больше всего ненавижу, крови. И куда я иду? Прямо в пасть льву, надеясь, что хоть моя душа будет жить.

Я стоял у входа и смотрел внутрь, но видел лишь беспроглядную темноту, будто ещё один шаг, и я попаду в бездну... Когда я стал психом, что ищет смерти? Ну, никогда не поздно начать.

Я шагнул внутрь, в эту темноту, в хижину.

Знаете, а тут не так уж и плохо. Главное, чтобы дверь не закр...

*СКРИП*

Дверь закрылась. Бля...

Но не успел я придумать новые оскорбления, как свет в хижине загорелся. Меня ослепило сначала... Но потом...

Я оказался в огромном длинном деревянном зале, похожем на тронный. А хижина на улице больше похожа на домик лесника. Там, на крыше, готов поспорить, солома была!

А тут... Я стоял на длинном ковре красного цвета, на нём было что-то вышито, а по бокам стояли на равном расстоянии деревянные колонны.

Ковёр вёл к огромному трону, но тоже деревянному. Только сейчас я заметил, кто на нём сидел...

Обычный старик с цветом кожи, будто он родился от союза берёзы и дуба... ха.

Одет он был в чёрно-красный халат, но в районе груди халата была дыра размером с кулак какого-нибудь огромного мужика, и из раны текли реки крови... Она так и хлестала по халату, растекаясь по ковру.

Старик посмотрел на меня скучающим взглядом и сказал, не раскрывая рта:

— Приветствую... Землянин.

Я не знал, что на это сказать. Я не верил в то, что тут происходит. Это было сюрреалистично.

Но даже я мог понять, что старик передо мной — кто-то очень весомый...

Мне было тяжело даже дышать.

Казалось, будто одного его нахождения в этой комнате достаточно, чтобы кто угодно упал на колени, но, к счастью, не я. Ведь я уже помер, верно? А может, вообще в предсмертной галлюцинации. Зачем бояться какого-то полумёртвого деда? Хотя, кому я вру... Коленки трясутся...

Старик осмотрел меня с ног до головы, присмотревшись к моему лицу, и кивнул. На его лице появилась улыбка.

Я попытался с уверенностью сказать:

— Здравствуйте...э...Сэр?

Старик же улыбнулся.

— Расслабься. Я с этой дырочкой, — он указал пальцем на огромное отверстие в своей груди, — никак не смогу тебе что-либо сделать.

После этих слов старец вдруг начал кашлять, и на ковёр полетели большие сгустки крови.

Мда, и куда я попал?

В этот момент, будто отвечая на мой вопрос, что был в голове, старик начал говорить:

— Ты в Ильфхейме. Моём мире. Я здесь бо...КХА-КХА!

Старик продолжил кашлять кровью.

Через пару секунд он, закончив, продолжил говорить:

— Я Бог этого мира. А, и забыл сказать, твоё тело мертво. Умер от того, что задохнулся в воде. Сожалею.

Последнее слово он сказал, будто для галочки. Эмоций в слове не было.

Я хоть и ожидал чего-то подобного, всё равно немного опешил. Я немного помолчал, а через секунд десять спросил:

— А котёнок? Он жив?

Бог посмотрел на меня слегка странно, я даже не могу сказать точно,