сине-белый мундир с длинным плащом. Те разгуливали по залу, разговаривали со студентками под бдительными взорами мисс Гризельды и Саладина (так звали директора Красного Фонтана), и явно ожидали танцев.

Но невольный свидетель моральных (большей частью) терзаний Малки танцевать, похоже, не рвался. Впрочем, он и не прятался. Скорее выбрал подходящее место для созерцания происходящего, как зритель в театральном зале. Он сделал пару шагов, подойдя чуть ближе к границе света и тени. Улыбнулся, словно увидев в танцевальном зале нечто забавное. Повернулся к Малке, словно призывая разделить веселье с ним. Однако заметив, что она не может увидеть причину его веселья, все же решил прокомментировать внезапно нахлынувшую веселость.

— Надо уставом школы запретить надевать такие прекрасные камни в таком бездарном сочетании, — он кивнул на давешнюю высокую брюнетку, щеголявшую сейчас по залу в великолепном зеленом платье — Аметисты на ней настоящие, с Земли, а вот магнитиры, якобы с Андроса, поддельные. К тому же, не те, не другие камни ей не подходят.

— Смотря что считать подходящим. Кажется, она может позволить себе их носить

— Чепуха. Дело тут не в возможностях. Они ей просто не подходят

«Вот ты, значит, как! — подумала Малка, раздраженная самоуверенностью гостя из Красного Фонтана — «Чепуха», значит! Ну, посмотрим…»

— А можно ли подобрать для нее камень? — спросила она с уверенностью рыбака, закидывая удочку в богатый рыбой пруд

— Думаю, кому угодно можно подобрать камень, похожий на него

— Хорошо, — тут же отреагировала Малка, решив оставить высокую брюнетку в покое. — Тогда как насчет нее, — кивнула она в сторону Стеллы, болтавшей с каким-то брюнетом

— Цитрин, — почти не задумываясь, сказал незнакомец, — он такого же цвета, как и ее глаза

— Ладно. А как насчет… — Она огляделась в поисках подходящей «жертвы» — А как насчет нашей директрисы?

— Ну, это совсем легко. Алмаз, непогрешимый и ценнейший

— Ну хорошо, — не оставляла попыток подловить незнакомца, раздражавшего ее уже своей высокопарностью, Малка, — а как насчет….

Но незнакомец ее перебил:

— А как насчет меня?

Малка замешкалась. Конечно, что-то ответить нужно. Но от ответа этому нахалу, чувствовала Малка, что-то зависит. По крайней мере, сегодняшний вечер. И как бы она не любила драгоценные камни, найти ответ было сложно. Она взглянула ему в глаза и практически увидела в них ответ.

— Топазион

— Тоже из-за цвета глаз? — усмехнулся он. — Ну ладно, пусть будет топазион. Если его предпочитала сама Клеопатра, то кто я такой, что бы спорить?

Он щелкнул пальцами и разжал ладонь. На ней лежал маленький, почти прозрачный зеленый камень. Провел по нему пальцем, и вокруг камня соткалась тонкая золотая клеть с вплетенной в нее английской булавкой, при помощи которой он и прикрепил камень к своему мундиру.

— Ну а какой камень подошел бы мне? Тигровый глаз? Черный оникс?

— Не так уж я и банален, — произнес неизвестный, тонко улыбаясь — Голубой агат, камень снов, избавляющий от кошмаров, дарующий…

Но Малка не слушала. Какое-то движение, еле пойманное боковым зрением, отвлекло ее, подобно тому, как притягивает внимание молния, перечеркивающая ночное небо. Это движение и походило на молнию, или, по крайней мере, соединяло своим перемещением землю и высь. Грохот, походивший одновременно на пушечный выстрел и звон разбившегося стекла, окончательно прервал тираду эксперта по камням. Жалобно застонав, сломался один из стоявших в конце зала столов с угощениями. Юные феи, преподаватели, будущие специалисты и паладины окружили место бедствия, кто-то уже пытался поднять из осколков предмет, упавший откуда-то сверху и весь шум устроивший. Подбежали к пострадавшему столу Лейла и Флора, причем последняя обернулась, увидела Малку и…

«Не предмет! — поняла вдруг Малка, — Не предмет, человека! Нет! Нет, нет, не сейчас!»

Флора, Лейла, а также присоединившиеся к ним Блум и Стелла, уже бежали в их с молодым специалистом сторону. Кто-то из них что-то кричал ей, но до Малки доносились только обрывки фраз. «Жива!», «Она…», «Но кто?..». Лейла зачем-то попыталась схватить ее за руку, но Малка отшатнулась. Было уже поздно — пол уходил из-под ног, стены поплыли в ее сторону, в ушах зазвенело, голова заболела нестерпимо.

Но это было еще не самым худшим. Дико заколотилось сердце, ударов сто-сто десять в минуту. Но вдруг оно пропустило очередной удар, куда-то упало и остановилось совсем. Последним усилием воли она закрыла глаза, хотя значения это уже не имело. Зрение, слух, осязание — все милостиво отключилось, будто бы стараясь оградить ее от всего, что произойдет после.

Сколько времени прошло, перед тем, как сознание к ней вернулось? Минута, час, вечность?

Увы, прощаясь с сознанием, Малка уже знала, где и даже когда оно вернется к ней.

IV

Падение сменилось резкой болью — это от ее падения разбились стоявшие на столе бокалы и тарелки. Зрение еще не вернулось, зато начал возвращаться слух. Еще через несколько мгновений она начала видеть очертания предметов, правда исключительно в желтом цвете. Все вокруг выглядело так, словно окружавшую ее действительность рисовал начинающий художник плохо заточенным карандашом. Стол, тоскливо застонав, сломался. Кто-то закричал, что нужно поднять ее, что ей нужна медицинская помощь…. Но тут, наверняка из-за чудовищной боли, ей стало слишком тяжело держать веки поднятыми. Она закрыла глаза.

А открыла она их уже в медицинском пункте. Просторная комната была залита светом, нечто неопределенное, служившее е кроватью, было не жестким, но и не мягким — в самый раз. Рядом с ее неопределенным ложем расположилась тумбочка, буквально заваленная различными предметами. Малка, все еще вяло соображавшая, с удивлением обнаружила, что эти предметы адресованы ей. Выделялся маленький цветочный горшок с побегом спасенного Малкой цветка. Открытки, желавшие быстрого выздоровления, еще какие-то картонки. Поднять руку было безумно тяжело, пальцы не слушались, но Малка почти дотянулась до ближайшей картонки.

— Лучше не надо, — произнес спокойный голос где-то в районе дверного проема

Малка скосила глаза — а на большее сил не хватило — и увидела источник звука. Источником оказалась приятная женщина в белом средних лет с тяжелыми очками. Что-то в ней говорило, причем говорило гораздо ярче, чем медицинский халат, что эта женщина — медицинская сестра.

— Отдохни сегодня, постарайся не двигаться и завтра тебе станет лучше. Уже два дня к тебе пробиваются подруги, но куда там! Так что отдыхай, попробуй поспать и…. Подожди-ка, выпей вот это…. Аккуратненько…. Какой хороший Conditus Nerium, Флора принесла? А уж омелы развелось, но куда там…. Ядовитая, ничего из нее не сваришь. Не просто так этот Агриппа ее выращивал на черепах висельников. Да и о чем я! Ты поспи немного, может, завтра и