После судьбоносного решения Рэймонда потребности Китая в сырье только росли, а с ними развивался и бизнес. Возьмем, к примеру, китайский спрос на нефть. Еще в 2009 году приезжающие в Шицзяо сталкивались с облаками черного дыма, поднимающегося от гигантских куч горящих проводов (не только рождественских гирлянд). Изоляция мешала: тогда требовалась только медь, а сжигание было самым быстрым способом до нее добраться. Но с тех пор произошли важные события. Китайцы стали покупать автомобили, разгоняя цены на нефть и вещи, изготовленные из нефтепродуктов, – например, на пластик, применяемый в изготовлении рождественских гирлянд. По мере роста цен на пластмассы китайские производители стали рассматривать альтернативы «первичному» пластику, получаемому из нефти. Самое очевидное решение получилось самым дешевым: нужно не сжигать пластик от медной проводки, а сдирать его и перерабатывать. Изоляция – пластмасса не самого лучшего качества, однако она достаточно хороша для производства простых товаров вроде подошвы для обуви. Сегодня крупнейшими клиентами Рэймонда, покупающими изоляцию с гирлянд, являются производители подошв.

Конечно, переход от рождественских гирлянд к подошвам непрост и неочевиден. У инженера Яо ушло больше года на отладку системы по утилизации гирлянд в компании Yong Chang Processing. Я оглядываю комнату и спрашиваю, можно ли на систему посмотреть. Рэймонд кивает, и мы выходим в цех.

Процесс начинается с того, что работники, получающие целых $500 в месяц, бросают гирлянды в небольшие измельчители, которые похожи на дробилки для щепы. С оглушительным уханьем измельчители превращают путаницу проводов в кусочки пластика и металла миллиметрового размера и выплевывают массу, похожую на грязь. Рядом с измельчителями стоят три трехметровых вибростола. По мере того как рабочие выкладывают резаные гирлянды на их поверхность, на них попадает тонкая пленка воды. Вода формирует отчетливые зеленую и золотую полосы. Я подхожу ближе: зеленая полоса – пластмасса, она смывается с края стола; золотая полоса – это медь, она медленно двигается по всей длине стола, пока не упадет с его конца в корзину. Она на 95 % чиста и готова к переплавке.

Принцип работы прост: представьте русло, покрытое песком и камешками. Протекающий поток поднимает меньшие кусочки и быстро несет их, а более крупные камешки остаются на месте и двигаются только изредка. Та же самая физика работает и на столе Рэймонда, только вода уносит не песок, а изоляцию от гирлянд.

Обработка отходов[2]. Целое поколение американцев определяет ее так: деятельность по разделению металлических банок, бутылок, картона, газет, а затем выставление их на обочину или к мусороприемнику, чтобы кто-нибудь все это забрал. Это акт веры, ставка на то, что местная перерабатывающая компания или сборщик мусора будут действовать настолько же экологически ответственно, как и человек, который рассортировал утиль. Но так ли это? И действительно ли можно назвать переработкой отходов отправку ваших тщательно рассортированных газет, банок и бутылок в Азию?

Определения важны, и с точки зрения перерабатывающей промышленности то, что большинство американцев называют обработкой отходов, на деле больше похоже на сбор урожая. То есть сначала кто-то собирает картон из вторсырья, а бумажная фабрика перерабатывает бывший в употреблении картон в новый. Реальная переработка происходит после отъезда контейнера с вторсырьем от вашего дома. Домашняя обработка отходов – то, что вы, скорее всего, делаете, – всего лишь первый шаг. Тем не менее это ключевой шаг: ни одна машина не может выбрать из вашего мусора вещи, годные на переработку, так дешево и эффективно, как вы сами.

Фактически реальная переработка по сравнению с такой сортировкой – часто более простая вещь. В конце концов, процесс превращения старой бумаги в новую имеет вековую историю; превращение старых компьютеров в новые труднее, но исключительно из-за сложной разборки. Однако можно ли собрать достаточно бумаги для работы целой бумажной фабрики? Это будет трудно. Можно ли найти достаточное количество компьютеров, чтобы оправдался бизнес по их повторному использованию или переработке? Возможно, еще труднее.

Цель этой книги – объяснить, почему скрытый мир глобализированной переработки и восстановления – самая логичная (и самая экологичная) конечная точка в длинной цепи, начинающейся со сбора мусорных контейнеров у вашего дома или на местной базе металлолома. Здесь нельзя быть совсем уверенным, но одно гарантируется: если вещь, выброшенную вами в мусорный контейнер, можно использовать, то международный бизнес по переработке отходов доставит ее к тому человеку или той компании, которые смогут сделать это оптимальным образом. Обычно (но не всегда) самый выгодный вариант будет и самым экологически благоприятным. Конечно, не каждый утилизатор является сторонником защиты окружающей среды и не каждое предприятие по утилизации – то место, куда вам захотелось бы взять детишек на экскурсию. Но в эпоху демонстративного потребления мировой бизнес по переработке отходов взял на себя ношу очистки того, что вам не нужно, и превращения его в то, что вам не терпится купить.

На следующих страницах я расскажу историю о том, как простейшая человеческая деятельность – повторное использование предметов – превратилась в международный бизнес, сыгравший ключевую роль в глобализации мировой экономики за последние три десятилетия. Это темная история, неясная даже для тех, кто весьма заботится о том, что произойдет с выброшенным им в мусорные баки. Подобно большинству историй, хотя бы частично скрытых от глаз, история глобализированной переработки отходов открывает неудобную правду и необычных, порой блестящих бойцов невидимого фронта, ведущих здесь борьбу от нашего имени.

Большинство этих людей, подобно Рэймонду Ли, обладают способностью находить ценность в том, что другие выбрасывают. В Америке колониальной эпохи Пол Ревир[3] продемонстрировал такой талант, покупая металлолом у соседей для переплавки в своей кузнице. В Америке конца 1950-х годов этим стали зарабатывать на жизнь, перерабатывая десятки миллионов автомобилей, брошенных по всей американской глубинке. Сегодня эта способность применяется в повторном использовании редких и ценных элементов, спрятанных внутри смартфонов, компьютеров и прочих высокотехнологичных устройств, которые люди среднего класса выкидывают, словно фантики от конфет. Однако действует здесь гений чаще коммерческий, а не технический. Сегодня переработка не менее рискованна и выгодна, чем любой мировой бизнес. Колоссальные, умопомрачительные состояния – состояния масштабов Кремниевой долины – были созданы путем определения того, как переместить старые газеты из вашего мусорного бака в ту страну, где они более всего востребованы.