выживания и начали веселиться. Только несколько караульных на дальних границах лагеря не теряли бдительности, всматривались в коварную темноту. Через несколько часов их сменят нагулявшиеся братья и сестры, и таким образом все до единого поучаствуют в празднике урожая.

Довольный начавшимся гулянием вождь медленно поплелся в свой дом, откуда на него с тревогой смотрела дочь Лима. Весь вечер она, терзаемая сомнениями, простояла на пороге старого хозяйственного здания бывшего космодрома. Стены жилища обвалились от войн, природных катаклизмов и мелких стычек, затерявшихся на порванном в клочья одеяле времени где-то в промежутке между последними государствами Земли и медленной смертью всего живого, что непременно наступит, но только для каждого в разное время, и только одна-единственная душа увидит этот самый настоящий конец всей жизни, но, разумеется, она не будет об этом знать. Возможно, эти мысли терзали его дочь, а может, что-то другое, но не успел Инка сделать от центра лагеря и двадцати шагов, как его отвлекли женщины племени, вокруг которых толпились счастливые, еще не понимающие что к чему, дети.

— Они хотят историю, — сказала одна из матерей. — Если Инка не занят.

Вождь не мог отказать своим подопечным. Он еще раз взглянул в сторону дочери, но та продолжала стоять на пороге ветхого здания, еле заметного в темноте. Свет от факела у двери освещал половину ее лица и прядь русых волос. Лима не звала его, просто с тревогой смотрела. Их ожидал очередной тягостный разговор, который можно было отложить. Инка поглядел на детишек. В ином случае он мог бы их разогнать, чтобы не мешали быть чаще с семьей, но бремя вождя требовало всяческих жертв.

— Хорошо, какую историю вы хотите?

Дети начали радостно кричать, перебивая друг друга. Одни хотели страшилку про когтерогов, другие — рассказ про горящую жидкость Ойла, но старик не хотел ни пугать народ в такой светлый вечер, ни вдаваться в загадки получения топлива с завода, поэтому он сурово повел рукой, успокоив всех разом.

— Нет, нет. Сегодня праздник урожая, поэтому только хорошие и легкие истории.

— Тогда расскажите про райскую землю, — предложила одна из женщин.

— Ну ладно, почему нет, — улыбнулся старик и уселся на землю, подложив под себя край шкуры.

Вокруг него сразу образовалось кольцо довольных, предвкушающих красивую историю малышей. Тяжело детство без книг. Поблизости играла незамысловатая музыка, под которую инки вели диковинный танец возле костра. Сытые единственный раз в году люди источали первобытное счастье, и, если бы не красная от постоянной радиации кожа и накидки из звериных шкур поверх джинсов и футболок, они бы ничем не отличались от счастливых людей прошлого.

Прошлое… Сколько тепла в этом слове. Это вместилище всего лучшего, светлая сторона бытия, в отличие от темного будущего, которое таит в себе только боль и отчаяние. Еще больше радиации и меньше еды, еще больше зверей-мутантов и глубже упадок того, что когда-то называлось человеческим обществом. Будущее ужасно, а время, толкающее нас к нему, коварно, как прозрачная вода Онеги, убивающая любого, кто решит испить ее без особой очистки. Прошлое же, наоборот, прекрасно, если судить по историям предков. Прадед Инки рассказывал его деду, а потом тот передал своему внуку, что раньше урожаи были обильные, за зерно еще не убивали, а бог солнца Рад любил все живое и лишь изредка поглаживал тогда еще зеленую землю своими коварными рад-лучами.

Ох, если бы можно было повернуть время вспять, назад к развитию цивилизации… Инка, конечно, не понимал, что такое цивилизация, но подсознательно догадывался, что если раньше все было лучше, то могли существовать прекрасные, чудесные вещи, которые он не в состоянии даже представить. Возможно, раньше рай был везде, а не только на затерянном клочке земли. Вождь всплыл на поверхность грез и обнаружил себя посреди теплых вод своей яркой истории, в которую верят теперь только дети.

— Вы знаете, что мир не такой уж приветливый и безопасный. Чтобы прокормиться, надо выращивать урожай, день и ночь следить за ростками, поливать и удобрять землю и, чего бы это ни стоило, беречь семена. Эти крошечные дары природы — самая ценная вещь во всем мире. Их очень легко потерять или испортить, но в них бескрайняя сила жизни, в них тысячи спасенных людей. — Рассказ начал уходить в сторону, однако Инка быстро вернулся к главному. — Где-то далеко на севере есть теплое место, где семена никогда не кончаются, до горизонта тянутся картофельные поля, колосится пшеница. Животные там сытые и довольные, поэтому не бросаются на людей, наоборот, очень любят, когда их гладят. Там есть собаки, которые виляют хвостом при виде палки и с радостью ловят ее прямо в воздухе. Там нет мутантов, а только мелкие насекомые, перелетающие с одного растения на другое, чтобы те быстрее плодоносили. Это настоящий рай на земле.

— Вождь Инка, это же выдумка? — с умным видом спросил один из ребят.

— Вовсе нет. Райские земли действительно существуют. О них поведал мне дед, ему — его дед и так далее. Один из наших предков даже был там. Вот откуда у нас мешок семян.

— А почему бы нам просто туда не вернуться? — поинтересовался другой.

— Ну… Эх… — вздохнул вождь. — Точное местоположение этой земли никому не известно. Затерялось в песках времени.

— Но если рай находится на севере, а планета, как известно, круглая, то почему бы нам просто не пойти в ту сторону? Рано или поздно мы обязательно уткнемся в самый северный север, — предположила девочка, самая смышленая из всей детворы.

Вождь улыбнулся и сомкнул ладони на конце упертого в землю посоха, чтобы легче было сидеть. Барабаны продолжали выбивать один и тот же ритм, но не надоедали. Многие члены племени упивались незатейливым круговым танцем. Хорошо, когда есть чем заглушить живущий в людях страх.

— Север — понятие обширное, — с очередным вздохом протянул вождь. — Никто не гарантирует, что рай находится в самой северной точке, нам известно лишь направление. Но на каком именно участке северных широт можно найти землю бесконечных семян? Поле для поисков огромно, а мир неизведан. Даже мой дед не знал, где искать, а ведь тогда мы жили гораздо ближе к другим племенам, чем сейчас, и могли черпать информацию у них.

— А почему мы не остались с этими племенами? — спросил самый младший ребенок.

Остальные косо на него посмотрели, ведь ответ был всем очевиден.

— В мире есть много плохих людей, — сказал за всех вождь. — Наш прежний дом разрушили, и мы вынуждены были бежать подальше от заводов и железных дорог, их соединяющих. Конечно, теперь