— Бланш, в чем дело? Что‑то не так? — спросила Бесс.

Бланш повернулась к ней, чувствуя, что немного разочарована, и понимая, что это нелепо. Глупо огорчаться из‑за того, что сэр Рекс, владелец поместья Лендс‑Энд, не нанес ей визит, в конце концов, она почти незнакома с ним. Когда‑то, очень недолго, Бланш была помолвлена с его братом Тайрелом и благодаря этому осталась близкой подругой его матери и жены Тайрела. Но за восемь лет, которые прошли с тех пор, она разговаривала с сэром Рексом не больше шести раз. Все знали, что он живет как отшельник — предпочитает свое поместье в Корнуолле высшему свету и редко появляется в обществе. И все же время от времени Бланш встречалась с Рексом у кого‑нибудь на балу или на чае. Он был всегда спокоен и вежлив, она тоже.

Бланш подумала: это даже к лучшему, что он не приходил к ней с визитом соболезнования и не появился теперь. Она всегда чувствовала себя неуютно под его мрачным напряженным взглядом.

— Я пойду поздороваюсь с леди Эдер и леди де Варен, — быстро сказала она.

— А я начну намекать гостям, что ты очень устала. На то, чтобы выпроводить всех отсюда, нужно не очень много времени, — пообещала Бесс.

— Я действительно устала, — отозвалась на ее слова Бланш, уже пробираясь сквозь толпу гостей. Она должна была вести себя решительно, чтобы никто не остановил ее по пути. На ее лице расцвела искренняя улыбка.

— Мэри, мне так приятно, что вы пришли!

Мэри де Варен, графиня Эдер, привлекательная блондинка, была в потрясающем наряде и драгоценностях. Подруги пожали друг другу руки и обнялись. Бланш много лет назад расторгла свою помолвку с Тайрелом, чтобы он смог жениться на той, кого полюбил, и легко стала близкой подругой графини.

— Как идут ваши дела, дорогая? — спросила Мэри.

— Прекрасно для моих нынешних обстоятельств, — заверила ее Бланш. — Лизи, как хорошо вы выглядите!

Лицо жены Тайрела в обрамлении каштановых с золотым блеском, как на картинах Тициана, волос сияло от счастья. Ее младшему ребенку было всего год, и это уже четвертое дитя в их семье. Бланш удивлялась, как Лизи удалось произвести такое большое потомство и сохранить красоту.

— Тай и я очень приятно проводим здесь время, — сказала Лизи и крепко сжала в руках ладони Бланш. — Он так редко бывает только со мной. Боже мой, Бланш, прием получился просто изумительный!

Бланш улыбнулась.

— И все они — мои поклонники, — сказала она и повернулась лицом к Тайрелу. Бланш уже не принимала его за брата. Рекс, герой войны, был красивее брата, несмотря на то что редко улыбался. Глаза Тайрела были темно‑синими и ласковыми. Взгляд светло‑карих глаз Рекса всегда был мрачным и странно тревожил Бланш.

— Спасибо, что пришли, милорд! — поблагодарила она Тайрела, не забыв о должном уважении к его титулу.

Он поклонился и ответил:

— Приятно снова видеть вас, Бланш. Если я чем‑нибудь могу вам помочь, дайте мне знать.

Бланш поняла, что Тайрел до сих пор всей душой благодарен ей за то, что она покинула его, чтобы дать ему возможность жениться на Лизи.

Она снова повернулась к женщинам и спросила:

— Долго ли вы пробудете в городе?

Семья Эдер обычно жила в Ирландии, и поэтому Бланш никогда не знала, приехали они или уезжают.

— Мы живем в городе с Нового года и скоро уедем, — с улыбкой ответила Мэри.

— Мне жаль слышать это.

Бланш решилась. В конце концов, это будет просто вежливое внимание к семье, верно?

— Капитан де Варен и Аманда сейчас тоже в городе? Как у них дела?

— В городе только мы трое и, конечно, мои четверо детей, — ответила Лизи. — Клиф и Аманда сейчас на островах, но приедут в город позже, до конца весны. Их дела обстоят очень хорошо: они по‑прежнему безумно любят друг друга.

Бланш немного помедлила: теперь она думала о сэре Рексе.

— А как поживает семья О'Нил?

— Шон и Элеонора живут в Синклер‑Холл, а Девлин и Вирджиния празднуют девятую годовщину своей свадьбы в Париже — без детей.

Бланш улыбнулась. Она чувствовала, что немного нервничает, но теперь будет грубостью не спросить о последнем неназванном де Варене.

— А сэр Рекс? Здоров ли он?

Лизи, продолжая улыбаться, ответила:

— Он в Лендс‑Энде.

Мэри добавила:

— В последнее время его видел только Клиф, и то лишь потому, что осенью остановился в Лендс‑Энде, когда возвращался с островов. Рекс утверждает, что реконструирует свое имение и поэтому не может уехать. Я не видела его с тех пор, как Клиф вернулся в Лондон с Амандой и объявил ее своей невестой.

Это было полтора года назад. Бланш немного встревожилась и озабоченно спросила:

— Вы, разумеется, верите сэру Рексу? Вы не думаете, что у него какие‑то неприятности?

— Конечно, верю. — Мэри вздохнула. — Вы ведь знаете: он делает все, чтобы не бывать в обществе. Но как он найдет себе жену, если заживо похоронит себя на юге Корнуолла? Там вряд ли есть подходящие невесты.

Сердце Бланш как‑то странно вздрогнуло в груди, и это ее очень удивило. Еще ни разу не случалось, чтобы новость ее ошеломила, и она не знала, как это бывает.

— Он решил жениться?

Сэр Рекс должен был бы жениться уже давно: он был на два года старше Бланш. И все же она совершенно не ожидала услышать «да».

Мэри немного помедлила и ответила:

— Трудно сказать.

Лизи взяла ее за руку и сказала:

— Понимайте это так: женщины семьи де Варен твердо решили, что он должен иметь свою семью. А для этого необходима жена.

Значит, женщины семьи де Варен сговорились между собой, чтобы женить Рекса. Бланш не могла не улыбнуться. Можно не сомневаться: дни его холостой жизни сочтены. Мэри и Лизи правы: ему надо жениться. Для него плохо, что он живет один.

— Но для этого необходимо, чтобы он покинул Лендс‑Энд, — подчеркнула Мэри. — В мае мы с Эдвардом будем праздновать здесь, в городе, двадцать третью годовщину нашей свадьбы. На праздник соберется вся семья, и Рекс тоже приедет.

— Это звучит чудесно. — Бланш улыбнулась. — Поздравляю вас, Мэри.

— У меня столько внуков и внучек, что я уже не могу их сосчитать, — тихо сказала Мэри, и ее глаза сияли. Потом она взяла Бланш за руку и сказала: — Я считаю тебя своей дочерью с тех пор, как ты была помолвлена с Тайрелом. И я очень надеюсь, что и ты однажды почувствуешь радость и счастье, которые переживаю я.

Графиня была одной из самых добрых и великодушных женщин среди всех, кого знала Бланш. Ее обожали и муж, и дети, и внуки. Ее слова были совершенно искренними, но девушке вдруг стало немного грустно: Бланш подумала, что вряд ли ей выпадет такое счастье, которое выпало на долю Мэри де Варен. Если бы она была способна влюбиться, то уже влюбилась бы. Очень многие мужчины старались разузнать побольше про Херрингтон‑Холл. Бланш могла только догадываться, что это такое — быть так искренне и глубоко любимой, самой любить так сильно и жить в окружении большой семьи.