Это было уже слишком.

Этьен испугался, высказал свое несогласие со всем этим, но его никто не послушал. В результате всего этого Этьен оказался даже не в интернате, как планировалось, а в детской колонии, где пришлось жить до того самого совершеннолетия.

Глава 2

Этьен громко заскулил и прикусил подушку. Вдохнул холодный воздух и перевернулся на спину, уставился взглядом в темный потолок. Тело дрожало.

— Течка? — тихо спросил Гарри.

Он не спал и даже не лежал на своей койке, а стоял на стуле около небольшого окна, куда проникал свет, и писал что-то в тетрадку огрызком карандаша.

— Что делаешь? — Этьен приподнялся, скинул с себя одеяло и вздрогнул от пробравшего его холода. Даже течка не спасала от того, что здесь творилось после отключения отопления.

— Площадь круга не помнишь как найти, нет? — Гарри решил почесать ногу о спинку стула и чуть не свалился на пол.

Гарри был полным отморозком и к учебе никогда любви не питал. Экзамены его тоже не пугали. Уж точно Этьен не помнил, чтобы он посреди ночи делал уроки в свете уличного фонаря, проникающего через окно. Если бы не собственные проблемы, Этьен бы потребовал объяснений.

Живот снова скрутило.

— Там было что-то про радиус. — Пробормотал он.

Под подушкой лежало последнее письмо от Сэма. Третье за год и единственное написанное самим Сэмом. Раньше им помогал поддерживать связь Кит. Пересылать друг другу письма им было нельзя, так что другу приходилось работать посредником и переписывать все эти «розовые сопли». Сэм много не присылал, а вот Этьен писал ему часто, писем десять написал.

Зимой от Сэма пришло первое письмо. Утром, когда нужно было идти на занятия. Этьен с замиранием сердца читал его маленькими кусочками, отрывался от предложений, предполагал, что Сэм написал дальше и потом только прочитывал следующий кусок. Радовался как маленький ребенок и даже с благодарностью прочитал небольшую приписку от Кита. Полгода прошло же, Этьен был почти уверен, что его кинули.

Третье пришло неделю назад, и его писал Сэм, а не Кит. Этьен перечитал его уже столько раз, что лист начал медленно рваться по краям. У Сэма каким-то образом получилось выбраться из тюрьмы, и теперь он лишь просил Этьена немного потерпеть. Сэм все устроит, и они снова будут вместе. Самое худшее — до восемнадцати лет Этьен проторчит здесь, а потом Сэм его все равно заберет.

Но все будет быстрее. Сэм обещал.

Этьен написал ему восторженный ответ сразу же, но отправил только пару дней назад.

Теперь он не чувствовал себя полностью разбитым и брошенным и ждал. Ожидание восемнадцати лет его не пугало, Этьен всегда знал, что до этого возраста ему не дадут нормально жить. А у этого места было не так уж и много отличий от приюта. Пугала больше перспектива оказаться в настоящей взрослой тюрьме, где таких психов как Гарри все равно было намного больше, кто бы сколько ни сочинял сказки про злых неуправляемых подростков. Взрослые всегда были сильнее.

Этьен пальцами нашел тонкий конверт. Конечно, помял, пока всю ночь метался по кровати. Медленно, дрожа всем телом от холода и от течки, переложил конверт в первый попавшийся под руку учебник. К экзаменам Этьен немного, но готовился.

— Сколько время? — спросил Этьен. Он снова откинулся на подушку, уже холодную и повернулся на бок, завернулся в колючее одеяло и подтянул к себе колени.

— Еще обхода не было. — Гарри усердно зачертил карандашом в тетради. — Чему равно «пи»?

— Не знаю. — Пошептал Этьен. — Трем.

— Блять, заткнитесь уже, а? — донесся очень злой голос из-за спины Этьена.

Их здесь было шестеро. Запирали на ночь, но хотя бы было просторно и с нормальным окном. Было нормально, почти не дрались.

— Гарри, заебал! — повторил голос.

— Отъебись. — Ответил Гарри.

За спиной послышался шорох. Это точно Джексон встал, другой бы не решился шипеть на них с Гарри.

— Какое будет наслаждение, когда вы двое отсюда свалите. — Джексон не стал больше лезть к Гарри, а сходил поссать. — Три целых, четырнадцать сотых. — Стал говорить он уже во весь голос. — Вы где десять лет учились, под мостом?

Он вернулся на свое место, громко топал и отвратительно пах. Для Этьена сейчас половина омег пахла отвратительно. Руки тянулись уничтожить соперника, выиграть альфу. Вот только альфы не было.

— Или члены было сосать интересней? — продолжал Джексон.

У Этьена внутри натянулась струна, все из гнева. Этьен с Гарри не убили друг друга только из-за того, что вместе ненавидели Джексона — этого самовлюбленного всезнайку. Считал себя лучше всех. Вот только дело было в том, что все они одинаково оказались в этом дерьме.

Этьен схватил с тумбочки старую железную кружку и со всей силы, какую только могло дать ему раздражение, запустил в Джексона. Не успел опомниться, как оказался в вертикальном положении, а Джексон валялся на полу, сраженный этим «снарядом». Теперь уже проснулись остальные.

— один-четыре-один-пять-девять, придурок! — прошипел Этьен. — В следующий раз еще и научу, как правильно сосать!

И выдохся, немного успокоился, и снова сознание сосредоточилось только на боли внизу живота. Все это раздражение и неуравновешенность из-за течки. Утром придется пить таблетку.

В коридоре послышался шум. Этьен думал, что они специально так шумят ночью, когда делают обход. Возможно, каждую ночь доставали железные тапочки. Другого объяснения этому лязгу не было.

— В кровать, быстро! — повернулся он уже в сторону Гарри. Но тот сам закрыл тетрадку и спрыгнул со стула. Этьен нырнул под одеяло. Джексон сделал то же самое.

Сделали вид, что все спят.

До утра так никто и не вставал больше. Только Этьен все мучился от течки и считал эти долгие минуты до рассвета, когда уже можно будет выпить эту чертову таблетку.

С Джексоном было еще много проблем, но он больше напоминал жужжащую надоедливую муху. Они с Гарри готовились к предстоящему переезду, старались делать вид, что все нормально и даже вместе покурили, когда удалось украсть деньги у историка и купить пару сигарет.

О Сэме Этьен не забывал, но и думать было некогда. Ответа не приходило, и еще одно письмо ушло в никуда. Пробовал звонить на прежний номер, но попал к незнакомым людям.

Так все и закончилось.

* * *

Все оказалось плохо, как и планировалось. Сразу же на него посмотрели как-то не так, заговорили с ним как-то не так. Потом ночью зажали рукой рот не давая кричать. Этьен задергался на своем месте, но на него навалились, не давая убежать. Перебудил соседей,