и окнам. Рядом стоял пустой дом, хозяева выехали на территорию Украины, ну вот там поселился автоматчик. В течение месяца он ходил по домам и стрелял, стрелял по окнам. Мы спали в комнате ребенка и утром слышали, как он ходит и стреляет. Пуля попала в окно. Выстрелил в окно. Улицей ниже и минометчики их стояли и точно так же автоматчики, которые стреляли.

Нас выводили русские добровольцы. Они нас предупредили, чтобы мы их слушали и выполняли. Нас выводят, и они максимально внимательными сказали быть, потому что работает украинский снайпер. Мы слышали его выстрелы и перебегали.

Зачем украинцы стреляли? Так они воевали. У нас там есть новый рынок на новом микрорайоне, она подошла к военным и сказала: “Ребята, вы нас защищаете...”, они с улыбкой ей ответили, что приехали нас не защищать, а зачищать».

Свидетельство № 3

Сурма Светлана Владимировна, 54 года, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, пер. Короленко

«У нас сидел снайпер “Азова” в доме недалеко. Переулок Короленко, улица Гугеля. Возле нас завод “Азовсталь”. Снайпер отстреливал малолетних детей. То есть когда семьи покидали дома, то он в первую очередь убивал детей 3—5 лет. Потом убивал родителей. Родители были не в состоянии нести. Дети были без рук и без ног.

Вот идешь и перед тобой видишь, как тела падают. Тут видишь, как ребенок... могли только оттащить мертвое тело, чтобы идти как-то дальше по дороге. Мы к мужу на другой район бежали и это все наблюдали. Солдат российских и ДНР еще не было. Стояли украинские подразделения и “Азов”. Когда из домов и с чердака они спускались, я видела, что это снайперская винтовка. Камуфляж, синяя повязка. Я видела оптический прицел.

На нас они смотрели с ехидной улыбкой. Они нас считали за бешеных собак. Мы для них не люди, мы щит. Мы им не нужны. Мирное население они считают, что нелюди. Мы просто как мишени для них и игра.

Нашу жизнь перечеркнули за один месяц. Все, что было в этой жизни, у наших детей и внуков. Они забрали все.

Меня чеченцы вынесли, а потом ДНРовцы мне помогли добраться до Новоазовска, а потом сюда в Донецк. Сейчас врачи в больнице помогают мне выжить».

Свидетельство № 4

Крячок Анатолий Иванович, 62 года, место проживания на момент проведения интервью — г. Артёмовск, 2-й пер. Ломоносова

«Был на крыше и хотел растянуть материал китайский по периметру крыши, потому что шифер весь разбит. Поднялся на крышу, думал куски шифера поскидывать, чтобы он мой материал не повредил. Начал скидывать, было рано, наверное, еще все пили кофе и здорово стрелять не начали. Начал скидывать шифер, шум, конечно, поднял. Слышу хлопок недалеко, оно уже привычно, и не обращаешь внимания, и удар, как будто в ногу кто-то ударил. Я сначала не понял, потом рукой дотронулся и увидел кровь. Когда второй хлопок и пуля рядом ложится, то я понял, что это по мне. Я прыгнул и уже полулежа по чердаку спустился.

ВСУшники заняли двухэтажный дом и рядом дом. Поставили там пулеметы, минометный расчет и САУшку. Это было числа 13-го (марта 2023 года), что я еще смеялся из-за того, что несчастливое число».

Свидетельство № 5

Коновко Владимир Васильевич, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, п. Каменск, ул. Первомайская

«Мы сейчас находимся в Мариуполе, поселок Каменск, Первомайская, дом 21 и 23. “Азовцы” вели себя агрессивно, народ выгоняли из домов, которые были стратегически важные для огневых точек. Один из соседей, из соседнего двора, вышел, сказал: “Вы что творите? — говорит. — Тут мирные люди, женщины, дети, старики”. После этого прозвучало несколько выстрелов. Два выстрела в корпус, а последний был выстрел в голову. “Азовцы” отличаются и агрессивностью, и экипи-ровкой, и вооружением. Перед этим он спросил: “Что, тут живешь?” Тот говорит: “Да, я здесь живу”. Он его застрелил, контрольный в голову сделал и сказал: “Живи дальше тут теперь”. Буцнул ногой и ушел.

Тут он и похоронен. Игорь Козырев, которого застрелили “азовцы”. Начало марта было. Первая половина марта. Международный женский день мы в подвале отмечали».

Свидетельство № 6

Поляков Владимир Леонидович, 72 года, место проживания на момент проведения интервью — г. Артёмовск

«9 марта 2023 года ребята из штурмовых отрядов меня эвакуировали. 7-го числа штурмовики пришли и взяли нас под свою опеку, охраняли нас, чтобы эти сволочи из ВСУ нас не убили

Первым пошел внучки муж, а за ним правнучек Данька, 8 лет ему, и внучка с малышом на руках 7 месяцев Святославу, тоже мой правнучек. Они как с пулемета крупнокалиберного накрыли. С поселка мы как на ладони, через водоем украинский снайпер бил. Внучке по волосам пуля прошла. Только часов в 10 вечера по-темному выходили, когда эти твари из ВСУ немного успокоились.

ВСУ взорвали плотину, все, что могли, они взорвали. Ничего живого после них не остается.

По подвалам ВСУ ходили, гранаты кидали. Так фашисты даже не делали. Они знали, что там люди, и кидали туда гранаты и по людям стреляли. Потому что мы, как они называли, “жду-ны”, которые ждут Россию. Вот так они обращались с нами».

Свидетельство № 7

Резник Михаил Александрович, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Решил проведать отца в подвале на проспекте Металлургов и взять провизии. 19-го числа я заезжаю во двор своего дома, возле соседнего паркую автомобиль. Как только я заглушил двигатель, так начались автоматные очереди. Мне расстреляли машину, вылетели стекла, что-то попало в грудь. Я выскочил через соседнюю пассажирскую дверь. На улице поднял руки и стал кричать: “Не стреляйте, это мирные”. Но в это время мне прилетела пуля чуть выше колена и сломала бедренную кость.

Слава Богу, что меня увидел отец и соседи. Они затащили меня в подвал, где я пробыл 6 суток».

Свидетельство № 8

Вера, 39 лет, место жительства на момент опроса