— Да, неслабый пинок он получил от судьбы. Считай, вся жизнь пошла под откос. А я тут со своей палеткой, которая рано или поздно закончилась бы. Надо завтра извиниться перед ним.

Утром за мной заехала мама. Лали осталась дома, ей нужно было ко второй паре.

— Дочь, ты с малиновыми волосами? Я скоро перестану тебя узнавать!

— И это говорит мне женщина с сережкой в носу и драконом на пояснице?

— Ладно, твоя взяла.

Я в двух словах рассказала маме, что представляет из себя этот мистер Тен. Она просила меня не переживать. Папе выдали солидную премию. Если что, они согласны возместить ущерб и вернуть деньги за испорченное пальто. Мне хотелось плакать от стыда и оттого, что я подвожу родителей.

В кабинете ректора уже сидели куратор, ректор и мистер Тен собственной персоной.

Меня с порога начали отчитывать и читать мораль, вопрошать, о чем я думала, куда вообще смотрели мои родители, и вещать, что в колледже не место таким студенткам. Как же бесит! В итоге они договорились до того, что у меня знатно подгорело:

— А мистера Тена не учили, что нужно смотреть под ноги и не выбивать из рук у людей дорогущую косметику? А если такое произошло, то хотя бы извиняться? Хотя да, о чем я? Он же у нас бывший всеобщий любимчик с миллионными контрактами, куда ему там думать о девушке, которую он толкнул? Вы, мистер Тен, хотя бы представляете, сколько значит косметика для визажиста? А приходилось ли вам во всем себе отказывать, чтобы купить какую-то вещь? Ах да, вы же у нас больной, у вас же депрееееесия. Скажите спасибо, что отделалась одним лишь пальто!

Все присутствующие, включая мистера Тена, знатно ошалели от происходящего. Моя мама стала рассыпаться в извинениях и говорить о том, что мы готовы расплатиться за пальто. Тут слово взял красавчик и мажор.

— Мисс Имура, я не имею к вам претензий. Можете оставаться в колледже и считайте, что ничего не было.

Короче, я отделалась малой кровью. Мне позволили остаться среди студентов, но вынесли последнее китайское предупреждение. Напоследок бывший танцор перекинулся несколькими словами с моей мамой. Наверно, лишний раз напомнил ей, какая у нее невоспитанная дочь которая к тому же ничего не смыслит в алгебре и, один хрен, будет отчислена.

Остаток дня я провела как на иголках, мысленно благодаря небеса за то, что сегодня у нас нет ни алгебры, ни геометрии.

Вечером в нашу с Лали квартиру неожиданно позвонили. Она пошла открывать дверь.

— Танэки, это тебя! Принесли посылку.

— Какую посылку? Я ничего не заказывала.

Я в непонятках вышла в коридор. Курьер убедился, что перед ним Танэки Имура, попросил расписаться в бумагах и вручил мне небольшой сверток.

Уже в комнате я открыла его. Внутри была та самая палетка с хайлайтерами, только совершенно новая, и записка «Приношу свои искренние извинения. Мистер Тен».

Глава 2 «Танцор, которому все мешает».

Меня зовут Тхай Тен, мне 24 года, и моя жизнь пошла под откос. Если бы кто-то добрый пару лет назад рассказал мне о том, что меня ждет впереди, я бы подумал, что это сюжет какого-то не слишком интеллектуального фильма. Но, как ни крути, все это произошло со мной, поэтому ничего не остается делать, как жить дальше, хоть у меня это плохо получается.

На сцене я с 8 лет. Родители заметили, что мне нравится танцевать и отдали меня в балетную студию. На первых же занятиях преподаватели начали едва ли не драться за меня и спорить, кто будет моим основным тренером и наставником. При этом я старался прилежно учиться в школе. Надо мной посмеивались, считали, что я слегка не от мира сего. Остроты добавляло то, что тогда мне приходилось носить длинные волосы. Упорство и умение добиваться своего до сих пор никуда не делись, хоть и заметно пошатнулись.

Лет в 13 я понял, что скакать в лосинах по паркету не мое призвание. Мне хотелось настоящей сцены, хотелось музыки, которую я тоже обожал. Да, к балету добавились еще и занятия вокалом.

Уже в 14 лет я заключил контракт с ведущим агентством в Корее и стал первым участником группы, которая подает большие надежды. Это был мой первый серьезный успех. Родители гордились мной, а я, наконец, более отчетливо понял, что ждет меня в будущем. И я начал тренироваться со свежей силой. Предстояло освоить несколько новых танцевальных направлений и лучше проработать вокальные умения. Я уставал как собака, в кармане чаще всего была дырка от бублика, но я не сдавался.

Через пару лет группа была укомплектована, к нам пришла настоящая слава. Фанаты были готовы отдать душу за то, чтобы прикоснуться ко мне хотя бы кончиком пальца, мы выступали на радио и телевидении, снимались в дорамах, рекламе, участвовали в модных показах, давали мастер-классы и еще много чего.

Мне нравилась такая жизнь, нравился вечный движ, шум, люди, занятость, плотный график, четкие планы на будущее. Я всегда хотел видеть себя частью группы, отдавал ей все, а фанаты отвечали мне такой же преданной любовью.

А год назад моя яркая, насыщенная и интересная карьера закончилась. Произошло это неожиданно, резко и нелепо. Я возвращался с мероприятия на машине, и произошел обыкновенный несчастный случай. Моей вины в этом не было, но я пострадал. Врачи говорили, что я еще легко отделался, всего лишь перелом шейного отдела позвоночника и раздробление костей в ноге. Я вылечился и смог снова ходить, хоть и провалялся как червяк на больничной койке больше полугода. Но дорога в шоу-бизнес, а особенно в танцы мне теперь была заказана. О чем речь, если, даже поднимаясь по лестнице, мне нужно теперь быть особо осторожным.

Наверное, если бы не мои друзья и семья, я бы точно вышел в окно. Но мне все равно было паршиво, паршивей некуда. На мое место взяли другого парня-танцора. Понятное дело, что группа продолжает существовать и выступать. Из-за моей болезни никто не собирался расторгать контракт с другими ее участниками, но менее больно от этого мне не было.

Я до сих пор хожу к психотерапевту и пытаюсь отпустить ситуацию, найти свое новое место в жизни. Меня уверяют, что я — крепкий парень, и достаточно только сделать первый шаг, самый сложный, найти работу и новое хобби, и жизнь начнет налаживаться. Сложнее всего было принять себя и понять, что