Ум Дедушки заполняет белая мгла, а тело полагает, что обрело крылья и совершило прыжок в какой-то другой способ бытия.

Там, в Небе, намного выше обыденности, Авраам Суейн загребает воздух руками и одно короткое мгновение молится Богу: «Сделай так, чтобы я никогда не упал на землю».

Миссис Куинти говорит, что у меня Преизбыток Стиля и мне следует приструнить себя. Когда-то она преподавала мне английский язык и теперь приезжает к нам по вторникам и четвергам после работы в Техе. Меня она навещает обязательно. Я — ее Вторники с Рут (и Четверги). Благодаря мне миссис Куинти пройдет в обход Чистилища и вознесется прямо на Небеса.

Она предсказывает мне Блестящую Карьеру, если только я немного Приструню Себя.

А еще мне необходимо выжить.

Прежде чем подняться в мою комнату, она перекидывается парой слов с моей матерью о Моем Состоянии.

Миссис Куинти — маленький туго натянутый лук. Я имею в виду, она весьма напряжена. Все у нее должно быть четким и точным, продуманным до мелочей. Но с момента отъезда черноволосого курчавого мистера Куинти, водителя грузовика, покинувшего наше повествование некоторое время тому назад, миссис Куинти теперь все время боится — вдруг что-то тайно ослабнет в ней. Чтобы решить эту проблему, она часто ставит себя на место, резко распрямляя грудь, что видно по ее блузке или жакету. Но в нашей местности такое проходит незамеченным, потому что люди знают ее обстоятельства и допускают подобного рода причуды. Вот если бы мистер Куинти вовсе Ушел из Жизни, все было бы намного лучше. О, если бы только он отправился к Награде на Небесах![18]

Тогда миссис Куинти справилась бы. Стала бы обыкновенной вдовой и обзавелась бы соответствующим гардеробом. Но случилось так: хотя у Томми Куинти был преогромный живот, разросшийся от восемнадцатилетнего поедания Бисквитов Королевы Виктории, Пирогов «Лимонный Дождь»[19], Яблочных Пирогов «Наизнанку»[20], Тортов с Ревенем и Заварным Кремом, а также Карамельных Эклеров и тому подобного… да, так вот, бесстыжей длинноногой парикмахерше по имени Сильвия, живущей в Суонси, Уэльс, удалось не обратить внимания на Полное Собрание Пирогов, а увидеть только черные вьющиеся волосы вышеупомянутого Томми.

Как говорит Бабушка, «Он зашел к Сильвии, чтобы Подстричься, но до сих пор не Подстригся».

В нашем округе все знают о Томми с тех самых пор, как Мартин Конвей повез Учеников Моложе Шестнадцати с Половиной Лет на матч, остановился в Суонси, чтобы поесть жареного картофеля и сходить в туалет, и увидел Томми — с возмутительной прической Квифф[21], в бирюзовом блейзере и белых туфлях. Однако никто не рассказал об этом миссис Куинти. Будто существовало секретное соглашение о том, что Томми Куинти будет выпадать из всех разговоров. Иногда о нем упоминают шепотом в баре Райана, а еще на Перекрестке[22], где люди собираются накануне годовщины восстания сорок пятого года[23] — когда подают пироги, здесь звучат шутки, — но Томми уже почти совсем Ушел из Повествования.

При этом он оставил миссис Куинти простуду. А также приступы мигрени, звон в ушах, катар Евстахиевых труб, временную левостороннюю тугоухость, вызванную втянутой барабанной перепонкой, как миссис Куинти объяснила бы вам. Еще у нее опухоли лимфатических узлов, лакунарная ангина, головокружения, расстройства пищеварительной системы Всех Видов. Кроме того, миссис Куинти сама поставила себе диагноз «сырное дыхание».

Миссис Куинти страдает от болезней вне зависимости от того, что происходит в мире. Ее единственная надежда в том, чтобы сохранять туго натянутой тетиву своего маленького лука и продолжать преподавать. Педагогическая деятельность дает ей стимул к жизни. Когда сто лет назад я была ее ученицей, уроки миссис Куинти отличались от уроков остальных преподавателей тем, что на всем протяжении любого занятия царила абсолютная тишина. Даже хотя ее рост был слишком мал, а стиль в одежде весьма напоминал Костюмную Драму, все знали: не стоит связываться с миссис Куинти. Она входила в аудиторию и первым делом открывала окна, хотя снаружи могли быть и град, и буря. Миссис Куинти открывала окна, несмотря ни на что. Затем вынимала маленькую влажную салфетку и вытирала поверхность стола. Леди приносила с собой собственную атмосферу.

Вместе с тем Тех — вовсе не то учебное заведение, в каком, как вам кажется, миссис Куинти могла бы преподавать. Студенты-аборигены ни в коем смысле не подпадали под контроль мистера Кадди. Руководство подростками привело его в замешательство, из-за чего лицо его стало вытянутым, похожим на букву Z, а сам мистер Кадди почти все время держал его, то есть свое лицо, у себя в офисе, где мистер Кадди находил совсем доступное утешительное занятие — разгадывал кроссворды.

Вот лишь один пример того, как развлекались студенты.

Однажды на Рождество в Актовом зале устроили ясли, разместили гипсовые фигуры в натуральную величину. Младенец Иисус, Мария и Иосиф, два верблюда — к сожалению, не в натуральную величину, — два ягненка, одна корова, один осел и три Волхва, по внешности вылитые мусульмане[24]. Пол скрыли под слоем настоящего прошлогоднего сена — его Джасинта Дайнин принесла в своей сумке. Пока миссис Мерфи в комнате номер 7 исполняла на синтезаторе «Придите, верные»[25], Младенец Иисус был похищен, а в сене оставлена записка. В ней говорилось: «Иисус с нами».

Мистер Кадди вызвал всех студентов, каждому задал вопрос «Ты видел Иисуса?» и в конце концов объявил, что если Иисуса немедленно не возвратят, то не будет никакой Рождественской Мессы.

Младенец Иисус не вернулся. Он не был замечен ни в одном из школьных автобусов, идущих в общем направлении Килраш[26], Килдисарт[27], Эннис[28], и, таким образом, преподаватели пришли к заключению: Господь Наш все еще пребывает в Техе.