1905 года. Она проходила под лозунгами «Долой самодержавие!», «Да здравствует политическая республика!». Ее начали в губернии железнодорожники Оренбурга, к которым присоединились рабочие других предприятий города, почтово-телеграфные служащие. Было прервано движение поездов по Самаро-Оренбургской и Ташкентской железным дорогам, отсутствовала телеграфная связь с Самарой, а через нее с Петербургом. Местные власти, привыкшие следовать указаниям из столицы, пребывали в растерянности. Забастовщики помимо экономических выдвинули и политические требования: свержение монархии, введение свободы слова, печати, собраний, союзов, неприкосновенность личности и другие.

Сообщение о Манифесте царя Николая II от 17 октября 1905 года, по которому населению России «даровались» политические свободы и объявлялась амнистия политическим заключенным, население Оренбурга встретило с ликованием. Толпа демонстрантов с красными флагами численностью в пять тысяч человек заставила губернатора Оренбурга, выехавшего их «увещевать», возглавить процессию и вызвать военный оркестр. Люди разных сословий мечтали о полном разрушении существующего порядка вещей, не осознавая, к чему это приведет. Как известно — «благими намерениями устлана дорога в ад».

Рабочее движение в 1906 году было отмечено новым подъемом. В стачечную борьбу за улучшение своего материального положения включились рабочие мелких предприятий и ремесленники. В мае-июле 1906 года в Оренбурге бастовали булочники, кондитеры, мукомолы, сапожники, кожевенники. Они требовали установления 8-часового рабочего дня. На забастовщиков обрушились репрессии. Тюрьмы Оренбурга были переполнены. В мае 1906 года после жестокого разгрома казаками митинга у Беловской тюрьмы, где содержались арестованные, объявившие голодовку, произошла грандиозная политическая демонстрация. Около шести тысяч человек шли по улицам Оренбурга с пением революционных песен. Социальный протест оренбургских рабочих не прошел бесследно. Рабочий день сократился с 11,5 до 10,5 часов, а заработная плата увеличилась в среднем на 30 %.

К концу 1906 года в результате предпринятых властями жестких мер и отсутствия единой организующей силы с ясной программой действия революционное движение в Оренбурге пошло на спад. Очевидцы описывают события, произошедшие в Оренбурге середине октября 1906 года, так: «В этот день многочисленная толпа устроила по городским улицам шествие с красными флагами, другая же не менее многочисленная толпа с иконами и портретом Государя Императора вмешалась в первую. Шествие остановилось на Соборной площади, куда потребована была обносимая по домам соборным причтом Табынская икона Богоматери для служения молебна. В конце молебна народ потребовал дальнейшего шествия с чудотворной иконой и портретами Государя по Николаевской улице к городскому бульвару. Образовался крестный ход. По мере движения толпа еще более увеличилась, а красные флаги значительно уменьшились. Взволнованное обывательское море успокоилось, и жизнь Оренбурга вошла в обычную колею». *

***

Глава 5. До революционных гроз 1917 года

* В 1915 году путешествующий из Азии в Европу при приближении к Оренбургу после утомительного степного однообразия, после безводной, безлесной и частью безлюдной равнины еще издалека в летнее время видел красивую панораму — прибрежный лес, окаймляющий реку Урал, высокий берег этой реки с его садами, в зеленом поле которых красуются церкви, большие каменные дома с красными и зелеными кровлями.

Центром города служила Соборная площадь с огромным Казанско-Богородским кафедральным собором. Таких замечательных и величественных соборов в России было всего четыре. От Собора улицы тянулись радиусами по всем направлениям. Планировка старой части города уникальна: в городе было всего четверо ворот, число сквозных улиц сокращено до минимума, улицы перекрываются кварталами не через одну, а сразу по две и даже три. Главной причиной такого своеобразного решения планировки явилась, возможно, особенность потенциального противника, кочевников, основной силой которых была конница, а действие ее ослабляется, если ему приходится поворачивать. В большей своей части она дошла до нас и является сама по себе памятником истории и культуры. С восточной стороны примыкали к городу его предместье — казачий Форштадт, границею южной части города служит река Урал, с западной стороны находилась так называемая Старая, или Голубиная, слободка, с северной — Новая слободка, та и другая — бывшие предместья, слившиеся с городом.

Внешнему росту города и его экономике далеко не соответствовало его благоустройство. Город продолжал оставаться антисанитарным. Канализации не существовало. Городская дума считала сооружение канализации нерентабельным. Лишь некоторые крупные учреждения, как Неплюевский кадетский корпус и военный госпиталь, имели самодельную канализацию с деревянными трубами. Почва и воздух отравлялись помойными ямами, уборными, а в отдельных районах различными заводиками — кожевенными, овчинными, салотопенными, клееварными. Только в 1917 году, после 30-летнего обсуждения этого вопроса в городской думе, в центральной части города была проведена канализация. Водопровод, хотя и был построен еще в 1865 году, но обслуживал лишь центр, заселенный чиновничеством и купечеством, остальной город продолжал брать воду из колодцев или прямо из Урала. Десятилетиями решался в Городской думе, и так и не решился, вопрос о постройке трамвая.

Лучшей в отношении благоустройства являлась южная часть города, или Старый город, обнесенный некогда крепостным валом. Здесь находились лучшие казенные, общественные и частные постройки в виде каменных домов в один, два и в три этажа, были дома в четыре и даже в пять этажей (2-ой кадетский корпус). Здесь почти все улицы имели тротуары, замощены камнем и, частью, асфальтом, в этой же части города находились почти все среднеучебные заведения, в то числе и приют Святой Ольги, и здесь же сосредоточена главная торговля.

Худшие обывательские постройки, как и повсеместно в России, находились на окраинах города. Особенно неприглядны были домики окраин Новой слободки, дворовые места которых в большинстве были ничем не огорожены, улицы не имели тротуаров, незамощены и мало или вовсе не освещены. При господствующей в Оренбурге сухости воздуха при глинисто-песчаном грунте, городские улицы и площади при малейшем ветре наполнялись в летнее время массою пыли, которая, окутывая весь город, виднелась, наподобие облака, за несколько верст до города, она проникала в дома и покрывала в них полы, окна, мебель и все прочее, она садилась на кусты и деревья и придавала садам и палисадникам не совсем приятный вид.

В начале 20 века город разрастается. К 1909 году количество домов в Оренбурге доходит до 8504, но из них только 2014 каменных. В 1916 году население Оренбурга составляет более 135 тысяч человек, с военными и военнопленными — более 151 тысячи человек. Всего в Оренбурге в то время было 86 разных промышленных и 1068 торговых заведений, 58 учебных заведений разных ведомств, 41 православных церквей и часовен, шесть старообрядческих молитвенных домов, один католический костел и одна лютеранская кирка, два еврейских молитвенных дома и семь магометанских мечетей.

Фабриканты и заводчики, вышедшие из купечества, стояли в Оренбурге на первом месте. Купцы полностью монополизировали салотопенное, мыловаренное, свечное производство, стекольное, писчебумажные заводы и паровые мельницы в крае. Более 60 процентов всех водочных, пивоваренных и