интернета, чтобы ненароком не споткнуться о каменную плиту или железную трубу – этого добра здесь хватало. Похоже, дорогой давным-давно никто не пользовался.

– Ну и местечко!

Катька осторожно обошла грязную лужу с химическими разводами, боясь испортить новые кожаные ботинки. Их фиолетовый цвет высоко оценили все старшеклассники, поэтому так скоро прощаться с обувью Катька не собиралась.

– Отвратное, – согласилась Вероника. – Может, домой?

– Размечталась! Ты чего такая кислая? По святоше своему сохнешь?

– Да отстань ты. Мне просто дома влетит.

– Удивила. Тебе всегда влетает.

На это возражений не нашлось. Хотя Вероника была уверена: сегодня ей влетит по-особенному, так как предполагалось, что после школы она поможет навести порядок на лоджии. Последний урок заменили дежурством. На него ушло не так много времени, и можно было позволить себе посидеть в «Черешне», но все временные резервы уже давно вышли.

За бетонными заборами, из-за которых выглядывали голые ветви деревьев и плоские крыши, последовала самая настоящая свалка. Огромный пустырь был завален кучами строительного мусора, какими-то бочками, канистрами и даже обломками автомобилей. Дальше виднелся небольшой холм, на котором стояло длинное здание.

– Ага, это оно и есть. – Катька сверилась с картой и недоуменно осмотрелась. – Какой ужас! Здесь реально кого-то лечили? Да уже по дороге к психушке можно свихнуться так, что мозги в жизни обратно не встанут.

– Когда, говоришь, больницу закрыли?

– Ровно десять лет назад. Как дети усвистели куда-то, так и закрыли.

Вероника остановилась между кучами мусора и, нахмурившись, огляделась по сторонам.

– Мне кажется, раньше тут все было по-другому. Не могло быть так возле больницы… Здесь было что-то еще, а потом это снесли и пустырь завалили мусором.

– И что же тут, по-твоему, было? – спросила Катька.

Вероника снова огляделась и зацепилась глазами за погнутую металлическую конструкцию, выглядывающую из груды канистр и покрышек.

– Качели. Точно, качели. Наверняка здесь была детская площадка. Смотри, вон там пни. Значит, были деревья. Дорога вела мимо них сначала к площадке, а потом уже к больнице.

«В наше королевство ведет одна дорога…» – немедленно заиграло в голове.

– Вот привязалась, – пробормотала Вероника.

– Да, наверное, и правда так, – протянула Катька. – Хотя мне больше нравится моя версия: тут все так и было, дорога испугала детей, и они взяли и убежали куда глаза глядят, лишь бы не возвращаться по ней обратно! Вот тебе и исчезновение. – Она глупо захихикала.

Они пробрались через залежи мусора и стали подниматься на холм. Веронике было не по себе. Катьке тоже, хотя она и старалась не подавать вида. Мрачное серое здание с зарешеченными окнами произвело бы гнетущее впечатление, даже если бы никто не знал, что здесь находилось.

Главный вход был заметен издали – он смотрел прямо на них. Крыльцо напоминало школьное, с толстым прямоугольным козырьком из металла. Ступени побились и поросли травой и мхом. Рядом валялись полиэтиленовые пакеты, пустые бутылки, шприцы.

– Может, не будем заходить? – попытала счастья Вероника. – Вдруг там наркоманы. Или бомжи. Мало ли.

– Если так, ты отвлекаешь, а я звоню в полицию, – спокойно ответила Катька. – Иди-иди. Хорошая фотография требует жертв.

– Человеческих?

– Так. Хватит ныть, поняла?

Когда Катька говорила в таком тоне, спорить с ней было опасно. Вероника знала это не понаслышке, да и левая рука напомнила тягостной болью, что лучше послушаться. И она покорно поднялась по ступеням.

– Что там?

Вероника увидела цветные стекла регистратуры, похожие на калейдоскоп. Рядом лежал перевернутый столик, валялись старые пружины от дивана. По всему помещению были разбросаны бумаги, обломки мебели, пустые баночки из-под лекарств.

– Приемная. Тут довольно чисто.

Убедившись, что внутри безопасно, Катька вприпрыжку преодолела ступеньки.

– Фу! – поморщилась она. – И это ты называешь чисто?

– Я имею в виду, тут нет мусора, – внесла ясность Вероника. – Смотри, вроде все больничное. Ни банок, ни сигарет.

– Ну, люди не дураки, зачем сидеть в приемной, если можно пройти подальше? И мы пойдем. Нам бы найти палаты, вот где можно будет сделать классные фотки. Как думаешь, куда нам?

– На верхние этажи, наверное.

В здании было четыре этажа. Справа от регистратуры – два лифта, двери одного были распахнуты, в кабине – стул. Кто-то поставил его точно в центре, словно чтобы устроить лучший обзор входа, и, поняв это, Вероника ощутила неприятный холодок в желудке.

Двери второго, большого, лифта были закрыты.

– Ничего себе размерчик, – присвистнула Катька. – Это зачем?

– Наверное, чтобы перевозить пациентов на каталках. Ну и тележки с лекарствами.

– Да ты у нас профи, как я погляжу.

Вероника предпочла не отвечать и направилась к лестнице. Выход к ней располагался прямо возле открытого лифта. Проходя мимо него, Катька наклонилась, рванула к себе стул и швырнула его на пол.

– Бесит, – объяснила она свои действия.

Вероника кивнула. Стул ее, скорее, тревожил, но она была рада, что он больше не мозолит глаза.

Довольно чистая лестница очень скоро привела их к первому разочарованию. Вход на второй этаж находился за тяжелой металлической дверью. Катька приоткрыла ее и увидела еще две двери – справа и слева. Обе оказались заперты.

– Ну вот еще. – Лицо Катьки вытянулось. – А если тут все закрыто?.. Пойдем выше. Что за люди, – бурчала она, стуча каблуками по ступеням, – тут же дети лежали, а не буйные какие-то, зачем столько дверей?

– Наверняка буйства и у детей бывают.

– Ага, как у Ленки зимой, – хохотнула Катька.

Вероника порадовалась, что идет впереди и не придется корчить фальшивую улыбку. Она не видела в том случае ничего смешного. У Лены Ивановой из параллельного класса на уроке физики случилась истерика, и она едва не выбросилась из окна. Вероника помнила, как страшно кричала Лена и как билась в руках учителя и одноклассников, которые пытались ее удержать. Тогда все высыпали в коридор, чтобы узнать, что случилось. После того случая она отсутствовала в школе несколько недель, а вернулась какая-то пришибленная и заторможенная. Поговаривали, что ее накачивают сильнодействующими лекарствами.

Попасть на третий этаж тоже не удалось. Зато на четвертом двери были сняты с петель.

– О-о! То, что надо!

В длинных коридорах было множество бывших палат и врачебных кабинетов. Одни оказались распахнутыми настежь, другие – приоткрытыми, третьи выглядели запертыми. Плиточный пол слева и справа был ужасно грязным, но мусора было почти не видно – так, несколько листков и книжек, по-видимому, медицинских карт.

Катька вошла в левый коридор и начала строить планы:

– Сделаем снимок здесь. Встану вот так, используем вспышку – получится просто супер.

– А еще можешь сесть на пол и полистать карты.

Вероника сказала это в шутку. К ее удивлению, Катька посмотрела на