Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зажмурившись, Николь на мгновение задумалась.
Николь? — Я пихнул ее локтем. — Николь, ты о чем думаешь?
Я думаю о снеге на папиных фотографиях. Может быть, этопоможет мне почувствовать прохладу.
Она стояла неподвижно с закрытыми глазами. Пот градомкатился с ее лба.
Ну что? — спросил я. — Помогает?
Она открыла глаза и тряхнула головой.
Как я могу себе представить снег, если никогда его невидела?
И то верно, — зевнул я и огляделся вокруг.
Мы живем на окраине Пасадены. У нас в округе встречаютсятолько три типа домов. Такими домами застроено все на мили вокруг.
Как же скучно смотреть на все это! Мне почему-то от этогостановится еще жарче. Возле каждого дома растет по паре пальм, от которых неслишком-то много тени. Через дорогу от нас — свободный участок. Дальше дом Миллеров.Самая яркая достопримечательность нашего двора, а может быть, и всего квартала,— это отвратительная папина компостная куча.
Я искоса бросил туда взгляд и еще немного посмотрел посторонам. На солнце все казалось блеклым. Даже трава была какой-то белесой.
Все так надоело, что я кричать готов, — пожаловался я.
Давай прокатимся на велосипедах, — предложила Николь. —Может, бриз нас охладит.
Может быть, Лорен захочет поехать с нами, — добавил я.
Лорен Сакс живет в соседнем доме. Она учится с нами в одномклассе. Мы с ней так часто видимся, что можно сказать, что она мне как сестра.
Мы выкатили из гаража наши велосипеды и поехали к Лорен.Оставив велосипеды возле входа, мы пошли за дом.
Мы нашли Лорен на заднем дворе. Она сидела под пальмой,подстелив на землю полотенце. Николь села на полотенце рядом с Лорен. Яприслонился к дереву.
Как жарко! — вздохнула Лорен. Она подтянула свои желтыешорты.
Лорен высокая девочка спортивного типа, у нее длинныекаштановые волосы и челка. Голос у нее гнусавый — как раз чтобы жаловаться.
Вообще-то сейчас должна быть зима. Везде сейчас зима. А принормальной зиме должен быть снег и лед, или дождь со снегом, или град и должнобыть холодно-прехолодно. А у нас? Одно только солнце! Ну почему у нас всегдатак жарко?
Внезапно я почувствовал боль в спине.
Ой! — Я невольно дернулся вперед. Меня что- то кольнуло.Что-то очень острое. И сразу — ледяной холод. Лицо мое исказилось от боли.
Джордан! — перепугалась Николь. — Что с тобой? Чтослучилось?
Я дотянулся рукой до больного места.
Что это? — закричал я. — Так холодно!
Николь вскочила на ноги и осмотрела мою
спину.
Джордан, тебя обляпали! — объявила Николь. — Фруктовыммороженым!
Повернувшись, я услышал ехидный смех. Из-за дерева выскочилиблизнецы Миллеры.
Я должен был догадаться! Близнецы Миллеры — это Кайл иКара. Два курносых носа, две пары маленьких глазок-пуговиц, у обоих короткие,одинаково подстриженные рыжие волосы. Фу-ууу. У обоих в руках было по водометукрасного цвета.
Близнецы Миллеры тоже мастера разных приколов. В этом смыслеони мне сто очков вперед дадут. Они гораздо шкодливее.
Все в округе их боятся. Близнецы нападают на малышей, когдате стоят на автобусной остановке, и отбирают у них деньги, которые им дали наобед. Они взорвали почтовый ящик Саксов при помощи химической бомбы. В прошломгоду во время игры в баскетбол Кайл стукнул меня исподтишка. Ему, видите ли,очень хотелось посмотреть, как у меня на лбу вздувается шишка.
Больше всех Миллеры почему-то любят приставать ко мне.
Кара такая же вредная, как и ее брат Кайл. Стыднопризнаться, но Кара может отключить меня одним ударом. Я испытал это на собственномопыте. Прошлым летом она поставила мне синяк.
О, как жарко, как жарко! — ехидничала Кара, подражаягнусавому голосу Лорен.
Кайл по-баскетбольному перебросил за спиной свой водомет изодной руки в другую. Он пытался показать, что это на самом деле очень сложноедвижение.
Это Арнольд меня научил, — похвастался он. Кайл хотел, чтобыя поверил, что он говорит об Арнольде Шварценеггере. Он уверяет, что знаетАрнольда. Я в этом сильно сомневаюсь.
Николь дернула меня сзади за рубашку.
Папа тебя прибьет, Джордан, — сказала она.
За что?
Чуть не вывернув шею, я посмотрел на свою, спину. Побелоснежной рубашке растекалось темно-лиловое пятно.
Отлично, — проворчал я.
Папа велел нам не пачкаться, — напомнила Николь. Как будтомне нужно было об этом напоминать.
Не беспокойся, Джордан, — сказал Кайл. — Мы его смоем.
Ничего страшного, — пробормотал я, отступая назад. Что быКайл ни имел в виду, говоря «мы его смоем», я знал, что мне это не понравится.
И я оказался прав.
Подняв свои водометы, они с Карой обрызгали и меня, иНиколь, и Лорен.
Прекратите! — завизжала Лорен. — Мы промокли до нитки!
Кайл и Кара разразились своим уродским смехом.
Ты же плакалась, что тебе жарко!
Мы действительно промокли. Рубашка на мне была такая мокрая,что из нее можно было выжать стакан воды. Я свирепо уставился на близнецов.
Кайл пожал плечами:
Мы только хотели помочь.
Ну, разумеется!
Я должен спасибо сказать, что они нас просто облили. Мы ещелегко отделались.
Я не могу справиться с ними. И Николь с Лорен тоже не могут.Миллеры воображают, что они очень крутые. Только потому, что им по тринадцатьлет и у них есть плавательный бассейн.
Их отец работает на киностудии. Они все время хвастаютсятем, что ходят на премьеры и общаются с кинозвездами.
Я еще не видел, чтобы в их доме показалась хоть однакинозвезда. Ни разу.
Ой, да вы же все мокрые, — язвительно усмехнулась Кара. — Почему бы вам не прокатиться на велосипедах, чтобы обсохнуть?
Мыс Николь переглянулись. Когда мы с ней вдвоем, мы не такуж хорошо ладим друг с другом, но когда рядом Миллеры, мы вынужденыобъединяться.
Мы слишком хорошо знали Миллеров. Они не стали бы говоритьпро наши велосипеды просто так. Без задней мысли.
Что вы сделали с нашими велосипедами? — По голосу Никольможно было понять, что она тоже заподозрила неладное.
Близнецы широко раскрыли глаза, пытаясь изобразить невинность.