Рокко переполнял пламенный гнев. Злоба, точившая его изнутри со дня смерти Джованни, стремительно набирала силу.

– Я вывел компанию на такую высоту, которая не снилась никому из них! – выпалил он. – Из процветающей я сделал ее фантастически успешной. Адамо, если ты не заметил, то я давно окреп. Компания нужна мне целиком, по-другому и быть не может.

Адвокат поднял ладонь, призывая его успокоиться.

– Вспомни свою историю в компании, Рокко. Однажды ты уже не послушал рекомендаций совета директоров…

– Ошибочных рекомендаций! – перебил Рокко. – Они были готовы смотреть, как Дом Монделли почивает на лаврах былой славы, в то время как я настаивал на движении вперед.

– Согласен, – кивнул адвокат. – Но не всех это устраивало. В правлении компании много консерваторов. Ими движет ностальгия по временам, когда компания только становилась великой. Чтобы добиться своего, тебе нужно проявить тактичность.

Рокко отказывался верить в реальность происходящего. «Тактичность»? Единственный метод воздействия на совет директоров – это бить их по головам крепкой дубиной, чтобы они окончательно не свихнулись от чувства собственной важности.

Адамо знал, какие мысли роились в голове Рокко.

– Посмотри со стороны на свою личную жизнь, – продолжил он после недолгой паузы. – Твои партнеры по бизнесу не видят в тебе надежного руководителя Дома Монделли.

Рокко откинул голову на спинку кресла.

– Прошу тебя, Адамо, не начинай.

– Я понимаю, ситуация была достаточно деликатной.

– Они чуть не кастрировали меня за интрижку, о которой я и сам не знал! – не унимался Рокко.

– Интрижку с женой судьи. И не забывай про ребенка.

– Ребенок не мой! – вспылил Рокко. – Тест на ДНК это подтвердил.

– Но подтвердил уже после того, как политические проблемы накрыли Дом Монделли с головой. По причине все той же интрижки. – Взгляд адвоката сделался внезапно суровым. – Ты так и не понял, что не один играешь на этой площадке. А играешь ты быстро и слишком беспечно. Совет директоров этого не одобряет. В данный момент партнеры обеспокоены, что с тобой будет без патронажа Джованни.

Рокко посмотрел адвокату прямо в глаза. Сдерживать горячий итальянский темперамент было почти невозможно.

– В Доме Монделли я главный, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – И я не нуждаюсь ни в чьей поддержке.

Адамо дернул за лацканы, поправляя пиджак.

– По завещанию Джованни тебе отходят пятьдесят процентов. Как ты понимаешь, Ренцо Риалто будет тебе кем-то вроде наставника. Без него ты не сможешь принимать решения.

Ренцо Риалто. Этот напыщенный, самовлюбленный хорек всю жизнь разыгрывал друга Джованни. Впрочем, в бизнесе он безукоризненно исполнял все его поручения, что есть, то есть.

Поднявшись с кресла, Рокко медленно прошел к окну. Он засунул руки в карманы брюк и посмотрел в окно, вниз на Виа делла Спига – самую известную улицу в Милане. Отсюда одежда Дома Монделли расходилась как пирожки по пятьсот евро за штуку. Вот он, эпицентр силы и влияния. Отсюда он должен был управлять империей Монделли после смерти Джованни.

«Ты поймешь, почему я сделал то, что сделал…»

Предсмертные слова деда эхом звучали в его голове. Что он имел в виду?

«Верь в себя, Рокко».

Как эти две фразы сочетаются друг с другом?

Злость и обида перемешались в душе Рокко. Он упер в подоконник сжатые кулаки. Неужели Джованни считал, что он может опуститься до уровня Сандро, его отца, и пустить свою жизнь под откос?

Рокко повернулся и бросил взгляд на адвоката:

– Я не такой, как мой отец.

– Конечно, не такой, – согласился Адамо. – Но и ты любишь жить на полную катушку.

Рокко осклабился:

– То, что пишут в прессе, сильно преувеличено.

– Не всё, – покачал головой адвокат. – Не забывай, что я знаю тебя с колыбели, Рокко.

Брови Рокко поползли вверх.

– И что ты мне предлагаешь? Жениться?

– Такой шаг был бы самым правильным. Покажи им, что ты изменился. Женись на одной из своих многочисленных пассий, стань примерным семьянином. Возможно, тебе даже понравится.

Рокко не отводил глаз от адвоката. Неужели он это серьезно? Господи, Рокко прекрасно помнил, что стало с его отцом после смерти жены… Мамы Рокко… Он также прекрасно помнил, что смерть Розы сделала с Джованни… Рокко Монделли не выжил из ума, чтоб желать себе такую же участь. Его семья – это его компания, и на этом точка.

– Я не готов продолжать эту тему, – сухо ответил он. – У тебя есть для меня еще откровения или я могу нанести визит Ренцо Риалто?

Рокко знал, насколько красива Оливия Фицджеральд. Не зря когда-то десятки мировых брендов бились за то, чтобы сделать ее лицом своих рекламных кампаний. Загорелое красивое тело в купальнике то и дело манило мужчин с обложек самых популярных глянцевых журналов. Не говоря уже про шелковистые светлые волосы. По неподтвержденным слухам, она застраховала их на несколько миллионов.

Но больше всего Рокко удивила его собственная реакция на знаменитую красотку. Заказав столик в одной из тратторий – «Навильи» на юго-западе Милана, – он смотрел, как Оливия общается со своими подружками.

Рокко сидел за круглым столиком довольно близко к ним, чтобы слышать ее хрипловатый голос.

– Бокал кьянти, пожалуйста, – заказала она.

Ее изящное тело вкупе с сексуальной хрипотцой действовали как мощный афродизиак. Да, он сидел достаточно близко, чтобы оценить ее кошачью грацию, поистине красивые голубые глаза цвета самых красивых озер в Итальянских Альпах.

Конечно, она красавица. И безусловно, она знает, какое впечатление производит на мужчин. Она, несомненно, воспользовалась этим, когда охмурила Джованни и заставила его купить ей роскошные апартаменты за три миллиона евро.

Рокко понимал, что он и сам лишен иммунитета против такой красоты.

Оливия Фицджеральд… Елена Троянская нашего времени.

Теперь она вела уединенную жизнь, но каждый четверг после занятий йогой приходила в это популярное заведение – «Навильи».

Можно назвать настоящей удачей, что владельцем кафе был старый друг семьи Монделли. А значит, здесь можно без проблем получить любой столик. И столь нужную информацию о постоянных посетителях.

Рокко откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу. Три красотки продолжали оживленно беседовать. Нет, все-таки две. Оливия больше молчала, и на ее лице действительно читались следы печали. Каков теперь ее план? Одурманить нового богача и урвать очередной лакомый кусок? Не с этой ли целью она то и дело бросает на него взгляд своих больших голубых глаз?