– Дорогая, не поддержишь компанию? Без прекрасного пола у нас дело не идет, – обратился к девушке один из парней, рыжий, курносый, с рябым веснушчатым лицом.

– Я вам не компания, – строго ответила девушка.

– А что такое? Разве мы плохие парни? – обиделся тот.

Он был высок, широкоплеч, демонстративно как следует не застегнув брюки, пытался привлечь к себе внимание девушки. Наконец он застегнул ширинку и, пошатываясь, стоял в повернутой козырьком на затылок кепке, с густыми, словно окропленными кровью бакенбардами, в кричащей, с черепами и костями черной майке, поверх которой болталась не по размеру большая безрукавка. У него было узкое вытянутое лицо, выпуклые глаза, слюнявый кривой рот.

– У нас есть и сладкое, если водку пить боишься, – гаденько засмеялся он, явно намекая не только на спиртное.

Его приятель, стоящий рядом, громко заржал.

– Подойди, детка. А? – Он с ходу попытался расположить ее к себе столь незамысловатым способом.

Услышав последние слова, Крячко тоже остановился. Он поставил на асфальт тяжелые сумки, про себя подумав, что теперь ему уже не избежать столкновения с этими негодяями.

– Елисей, давай ее к нам, – раздался голос третьего.

Он уже застегивал штаны, аристократически отведя вверх и в стороны мизинцы на еле двигающихся руках.

– Ну, вы скоро? – спросил один из тех двоих, что стояли у багажника «Ауди». – Сколько ждать?

Этот тип был в толстом свитере и широченных штанах. Близко посаженные глубокие глазницы прятались под массивными надбровными дугами. Он был небрит, голова наголо острижена, шея, покрытая плотным загаром, вся в белесых трещинах морщинок.

Стоявший с ним рядом товарищ с холеным лицом плейбоя носил усы и бороду. На нем была черная одежда, поэтому рассмотреть ее детали не представлялось возможным.

Парень, который пока еще стоял у колеса, только что завершил отправление своей естественной надобности. Он вытянул из кармана сигареты, демонстративно не глядя на девушку.

Тем временем попутчица Станислава в страхе остановилась и даже немного попятилась назад от вплотную подошедшего к ней Елисея.

Тот, что стоял у машины, был в белом, но мятом костюме, в черном джемпере и в черных мягких туфлях. Рукава пиджака он задрал почти до локтей, и было видно, как черны от волос его тонкие руки. Застегнув ремень брюк, молодой человек внимательно глядел, чтобы не промахнуться с пьяных глаз мимо пачки, из которой он пытался вытянуть сигарету. На его руках было много украшений, на шее тоже что-то висело.

Ситуация с каждой секундой накалялась и грозила превратиться во взрыв необыкновенной силы. Один из парней, расположившихся у багажника, неожиданно выплеснул на землю пиво, отбросил от себя стакан и стремительно направился к рыжему веснушчатому детине. Крячко даже показалось, что он хотел исправить положение и успокоить своего товарища. Он молчал, когда шел, и, разумеется, было невозможно понять, что у него на уме. Но когда он поравнялся с Елисеем, то резко отодвинул его, толкнув в плечо, и тут же с ходу ударил девушку сначала левой, а затем правой рукой по лицу. Из тонкой девичьей кисти выскочил зонтик, и его ветром поволокло по асфальту.

– Давай не ломайся! Пригласили тебя как человека, так иди.

Удары были настолько сильными, что девушка взвизгнула от боли и пошатнулась, теряя координацию. Она попыталась убежать от напавшего на нее человека, но он не дал ей этого сделать, крепко схватив за запястье, и без разговора поволок к машине, как будто свою добычу. Одна нога у девушки подвернулась. Она упала на асфальт, и молодой человек волоком потащил ее к автомобилю, даже не глядя на то, что она в кровь разбивает колени. Девушка снова принялась кричать, но парень в белом мятом костюме пнул ее ногой в живот, и она обмякла, сразу же замолчав.

– Давай-давай, вали куда шел, – нагло, с нескрываемым презрением посоветовал Елисей, глядя на мужика, впавшего в ступор от увиденного.

Мужик этот был в легкой ветровке и клетчатой рубахе, с небольшим брюшком, нависающим поверх ремня, и, по мнению парня, не мог представлять для их группы никакой серьезной опасности.

– Проваливай, пока цел, лысая башка!

Крячко все еще стоял в некотором размышлении, явно раздражая этого типа своей бестолковостью.

– Что смотришь? Быстро взял свой мешок и смылся! – крикнул наконец на него молодой человек.

– Так мне же туда, – с виноватыми интонациями сказал Станислав, взволнованно облизнув пересохшие губы и указывая куда-то мимо машины.

– Обойдешься, – ответил ему Елисей. – Здесь нельзя ходить. Понял?

Крячко скривил виноватое лицо, наклонился к сумкам, достал из одной арбуз, сделал резкий шаг навстречу грубияну и с силой парового молота ударил его арбузом в нос. Тяжелое круглое орудие с плотной коркой грохнуло по лицу неприятеля, как баскетбольный мяч, и огненно-красный фейерверк брызг полетел во все стороны. Густая кашица перемешалась с арбузным соком, разукрасив с ног до головы Елисея, словно его окатили ведром воды. От такого удара молодой человек отправился в полет над асфальтом.

На этот звук обернулся парень в белом костюме. Он вдруг увидел, что к нему, пригибаясь к земле, словно боец группы «Альфа», бежит тот самый неповоротливый мужик, который до этого скромно болтался у девчонки на хвосте. Он подобно ветру налетел на своего нового противника, даже не дав ему себя ударить или хотя бы остановить. Парень в белом костюме запоздало взмахнул кулаками, но ни одно его проворное движение не угодило в цель. Он словно боролся с призраком. Крячко, не уязвимый для его ударов, сблизился с парнем на расстояние вытянутой руки и нанес резкий острый удар в область ребер, затем очень быстро и почти незаметно протиснулся у парня под мышкой и слегка ткнул его бедром на угол открытой двери, нанеся болезненную травму копчику.

Девушка без сознания лежала у заднего колеса машины, рядом с той лужей мочи, что оставили ее обидчики перед самым появлением потенциальной жертвы. В это мгновение рухнуло на асфальт лишенное чувств тело Елисея, о голову которого разлетелся сочный арбуз. Завтра в областной больнице ему констатируют смещение третьего позвонка, сильное сотрясение мозга и потерю зрения на правый глаз.

Крячко перескочил через тело девушки и схватил за ворот свитера того парня, который был небрит и отсвечивал лысиной в падавших из окон дома лучах электрического света. Увлеченный истязанием девушки преступник даже не понял, кто перед ним возник. Он вообще не заметил, что за девушкой кто-то стоит. Крячко на одну секунду заглянул в его глаза. Они были оловянными от принятой дозы кайфа. Парень гневно зарычал, но оказался не готов к сопротивлению. Он только злобно оскалил рот, зубов в котором было в аккурат наполовину меньше того количества, которое выделено природой для человека, в ту же секунду получив по физиономии здоровенным многопудовым кулаком.

Все произошло быстро. Лысый даже не успел оправиться от первого удара, как Крячко снова схватил его за ворот. На этот раз парень попытался вырваться, но рука у Крячко была крепкая, вырваться из ее захвата было фактически невозможно. Повинуясь законам инерции, парень описал вокруг Станислава стремительную дугу, теряя равновесие. Крячко помог ему с еще одним полуоборотом, подсек под колено и шлепнул головой о магниевый диск колеса. Диск лопнул пополам, и в макушке несчастного засел один из крепежных болтов колеса. Удар был такой чудовищной силы, что парень отскочил от обода, как резиновый мяч, а потом, раскидывая руки, покатился по сырому асфальту.