Кэм открывает дверь, пропуская меня вперёд. Я сажусь на гладкое кожаное сиденье. В салоне всё ещё пахнет новизной. На зеркале висит ароматизатор в форме футбольного мяча, распространяя по салону запах яблока. Но если честно, больше пахнет каким-то средством для мытья туалетов. Кэм обходит спереди машину и садится за руль. С довольной ухмылкой смотрит на меня, надевает чёрные очки и заводит машину. Я чувствую вибрации по всему телу, и Кэм жмёт на газ, и мы молниеносно срываемся с места. Скорость — вот что любит Кэмерон больше всего на свете, не считая меня и футбола. Он даже на велосипеде ездил так, что позавидует любой гоночный болид.

Пейзаж за окном сливается в сплошное цветное пятно. Мы несемся по городским улицам Аннаполиса, и я впервые радуюсь, что мы живём в небольшом городке и машин на дороге не так много, как в мегаполисе. В детстве мне безумно нравился наш городок. Он старинный и тихий, со своими узкими улочками, знаменитым заливом и мостом, который является чуть ли не нашей самой главной достопримечательностью. Мне нравилось это уединение и старинные красивые здания. Но чем старше я становилась, тем сильнее меня душил этот город. Мне здесь тесно и иногда безумно хочется расправить крылья и вдохнуть полной грудью. И, конечно же, поступление в университет стало для меня словно спасительным маяком. Я уцепилась за этот шанс и всеми силами старалась работать на благо своего будущего вне Аннаполиса. А когда Кэму предложили стипендию и место в Балтимор Рейвенс, то моё желание вырваться стало только крепче.

— Ты какая-то задумчивая, — говорит Кэмерон, не отрывая взгляд от дороги, крепко удерживая руль в руках.

За этим зрелищем можно наблюдать вечно. В такие моменты он становился таким серьёзным, мужественным. Руки напряжённо сжимают руль, от чего на них проступали мышцы и вены. Но даже полностью сосредоточившись на дороге, он всегда буквально чувствует моё состояние. У него словно есть радар, настроенный на мои эмоции.

— Просто представляю, как мы будем жить в Балтиморе. Теперь, когда экзамены позади, а аттестаты почти на руках, нужно двигаться дальше. Когда ты поедешь на сборы?

— Через два дня. Нужно будет осмотреться, познакомиться с новым тренером и командой, — воодушевлённо говорит он. Попасть в такую известную команду и в таком молодом возрасте для любого футболиста огромная честь и удача. Это отличный шанс для Кэмерона, и он, конечно, тут же согласился, когда ему предложили место в основном составе. Всегда, когда он говорит о команде, его лицо становится таким счастливым, как у ребёнка. И, конечно же, я безумно рада за него.

— Так рано, ты будешь там всё лето. Мне так хотелось побыть это время с тобой, — я отворачиваюсь от него и смотрю в окно, моё настроение немного портится. Я уже распланировала для нас середину лета. Мне хочется отдохнуть от учёбы, набраться сил перед универом.

— Я знаю, мне тоже хотелось побыть с тобой, но первая игра уже через месяц. Мы должны тренироваться, чтобы выиграть, — он говорит так спокойно, но в его голосе всё же сквозят печальные нотки, и я смотрю на него. Он отрывается от дороги и улыбается, от этой улыбки хочется растечься лужицей. Наверняка именно так он улыбался маме, когда его отчитывали за разбитую кружку или за съеденную банку варенья. Если мой ребёнок будет так же улыбаться, то я, безусловно, всё ему прощу.

Стоп! Что-то рано я задумываюсь о детях. Нужно срочно привести мысли в правильное русло.

— Мы на месте.

Кэмерон сворачивает на грунтовку и останавливает машину. Перед нами огромное поле с сочной зелёной травой, а недалеко я вижу большой раскидистый дуб. Моё сердце начинает стучать сильней, и я чувствую, что на лице расползается глуповатая улыбка. Выхожу из машины и слышу, как хлопает дверца. Кэмерон следует за мной, а я словно очутилась в прошлом. Меня окружает запах скошенной травы, а глаза слепит закатное солнце. Нам пятнадцать, и это наше первое свидание. На мне лёгкое белое платье в цветочек, а Кэмерон в шортах и синей футболке. Первое свидание, первый поцелуй. Всё мигом проносится перед глазами и кажется, что это было сто лет назад.

— Как же давно мы здесь не были, — говорю я тихо и смотрю на Кэма.

Он подходит ко мне и тянет меня за руку.

— Идём. Думаю, ты так же давно не качалась на качелях, — он усмехается, и мы идём к дубу, на котором висят старые качели.

В общем и целом это лишь верёвка с доской, но именно эта старина дарит какое-то волшебство. Кажется, что это место не подлежит времени. Тут всё по-прежнему, даже верёвка не обветшала.

— Садись, — он хватает меня и помогает устроиться на качелях.

Я крепко хватаюсь за верёвку. Она шершавая и немного колючая. Солнце пробивается сквозь могучие ветви дуба и слепит глаза. Кэм начинает раскачивать качели, и у меня захватывает дух. Ветер треплет мои светлые волосы. Кажется, что ещё немного, и я взлечу, нужно лишь распахнуть руки. Но я не делаю этого и начинаю хохотать. С каждым новым толчком я лечу дальше, и сердце словно падает куда-то ниже грудной клетки. Это невероятно и восхитительно, я снова чувствую себя ребёнком. Кэмерон прекращает меня раскачивать и встаёт напротив качелей.

— Прыгай! — кричит он, и я не сразу понимаю, что он сказал. Непонимающе на него смотрю, и он снова кричит. — Прыгай, я тебя поймаю!

— Ты с ума сошёл?! Я этого не сделаю! — отвечаю я, но это его не убеждает.

— Не бойся, ты же мне доверяешь? — он снимает свои очки и бросает их на траву. Пристально смотрит на меня и протягивает руки. Я начинаю нервничать; в голове настойчивый голос говорит не делать этого. Но глядя в глаза, полные любви и заботы, я, наверное, впервые в жизни иду на риск и не слушаю голос разума. Отпускаю руки и прыгаю. Какое-то мгновение я лечу, и подо мной — пустота, но уже в следующий момент меня обхватывают крепкие руки, и мы вместе падаем. Я лежу на нём, мои волосы свисают вниз, создавая между нами свой мирок. Кэм смотрит на меня и довольно улыбается, а я почему-то не могу сдержать надвигающийся смех и начинаю хохотать.

Боже, как же это было круто и опасно! Но несмотря на все внутренние протесты, мне понравилось этот полет. Моё сердце всё ещё панически трепещет внутри, а в ушах звенит. Но я счастлива.

Кэм смеётся вместе со мной и перекатывается по траве, подминая меня под себя. Он нависает надо мной, и весь смех тут же застревает в моём горле. Кэмерон пристально смотрит на меня, словно вглядываясь в каждую чёрточку моего лица.

— Джилл, — немного хрипловатым голосом произносит он. Я начинаю нервничать, живот стягивает в узел. Жду, что он скажет, и готовлюсь к худшему. А что если сейчас он скажет, что хочет расстаться? Или он нашёл другую? Чёрт, нужно успокоиться, я как всегда тороплю события. — Джилл, — снова повторяет он уже более твёрдым голосом. — Я люблю тебя, наверное, с самой первой встречи. Не знаю, почему мы так долго с тобой играли в друзей. Но когда ты наехала на меня на своём глуповатом розовом велике с корзинкой, я влюбился. И сейчас самое время, чтобы сказать следующее.

Он замолкает, а меня уже начинает лихорадить. Я и радуюсь его словам и боюсь услышать то, что он оставил напоследок. Молчу и жду продолжения. Он прочищает горло и произносит: