Чтобы начать знакомиться с практиками тренировки ума, нам необязательно интересоваться всеми четырьмя аспектами или верить, что соответствующие им цели достижимы. Все начинается с некоего допущения – например, что некоторые виды медитации способны принести нам большее спокойствие. На основе этой рабочей гипотезы, которую можно проверить с помощью практики, с течением времени может возникнуть и большее дерзновение. Достигнув определенных успехов, мы также осмелимся спросить: возможно ли реализовать и другие виды психологических устремлений? Если наблюдение за дыханием действительно улучшает мою способность к сосредоточению, могут ли разные виды внутренних практик привести мой ум к исключительным уровням гармонии, единства с другими и даже свободы? В этих вопросах нет ничего религиозного – их также ставят перед собой многие научные направления, включая школы позитивной и трансперсональной психологии. Что еще важнее, это вопросы глубоко жизненные и насущные: как освободиться от страданий?

Какое бы сочетание разнообразных интересов ни подталкивало к медитации лично нас, ее основное назначение – сделать нас более счастливым человеком. Мы занимаемся тренировкой ума, потому что предполагаем: методы внутренней работы позволяют повысить субъективное качество нашей жизни. Может быть, они позволят нам переживать больше радости и меньше душевных мук; может, позволят нам назвать свою жизнь стоящей и приносящей удовлетворение. С течением времени мы сами можем проверить все эти рабочие гипотезы на собственном опыте.

Что считать подлинным благополучием? Изучая этот вопрос, основатель школы позитивной психологии доктор Мартин Селигман выделяет три обобщенных критерия счастливой жизни: (1) переживание большого объема позитивных эмоций, (2) глубокое погружение в такие процессы, как работа или творчество, то есть состояние потока, и (3) чувство осмысленности собственного существования.

Об этих (или сходных с ними) критериях можно говорить и без специальной теоретической основы. Мы можем задать себе простые вопросы: насколько я чувствую, что моя жизнь представляет некий смысл и пронизана разными вариациями мудрости и доброты? Насколько мне удается сохранять спокойствие ума и общую доброжелательность к себе и другим? Немалую роль в благополучии, разумеется, играют и внешние факторы – например, денежные ресурсы и внимание со стороны других людей. Чтобы понять взаимосвязь между внешними и внутренними источниками процветания, давайте рассмотрим тему двух видов счастья.

Счастье в целом можно определить как любое состояние, которое мы хотим продлить, когда оно есть, или вызвать, когда его нет. Разумеется, столь обобщенное определение касается как совершенно приземленных и преходящих радостей – например, удовольствия от вкусной пищи, – так и устойчивых состояний радости и психологического блаженства. К какому же именно виду благополучия ведут нас медитация и внутренняя работа? Понять наши устремления, в том числе в вопросах преобразования ума, помогут два греческих термина, описывающих две разных формы благополучия, – гедония и эвдемония.

Гедония, которую для простоты можно назвать также обыденным счастьем, проистекает извне. Она включает в себя все виды удовольствия, радости или благополучия, которые связаны со внешней стимуляцией. Подобную стимуляцию мы переживаем со стороны объектов органов чувств – например, со стороны приятных звуков, вкусов или запахов. Ее источниками также могут быть другие люди – их приятные слова, их мысли о нас – и наличие в нашей жизни определенного материального достатка.

Если мы ассоциируем счастье только с гедонией – например, с материальным процветанием, успехом у публики или гармонией в романтических взаимоотношениях, – в диалоге о том, что именно составляет наивысшее благополучие, консенсуса не достичь: цели, важные для одних людей, другим кажутся мещанскими и скучными. Наши устремления в вопросах гедонии во многом индивидуальны: они определяются особенностями нашей личности и окружающей нас культуры, а также влиянием семьи. При этом на самом базовом уровне можно сказать: пропитание, одежда, кров, медицинский уход, образование и общество других людей – важные ресурсы, которыми хотим обладать мы все. Возможно, мы даже хотим жить в обществе, где достойный уровень этих шести видов благ предоставляется каждому, и стараемся подобное цивилизованное общество создать.

Гедоническое счастье не стоит считать чем-то примитивным или ненужным: при полном его отсутствии возможности думать об ином, внутреннем благополучии просто не будет. До высоких ли материй тому, кто страдает от нищеты, притеснения, войны или болезни? Настоящий простор для размышлений о внутреннем состоянии появляется тогда, когда нам хватает базовых ресурсов – хотя понимание того, что такое «достаточно», у разных людей будет разным.

Несмотря на свою значимость, гедоническое благополучие – нечто весьма ненадежное: его невозможно удержать надолго. Деньги иссякнут, приятные слова умолкнут, слава угаснет. Каждый новый кусок торта приносит меньше удовольствия, чем предыдущий. Кроме того, небезграничны и питающие гедонию ресурсы планеты: как напоминает нам Махатма Ганди, мир может утолить всеобщие нужды, но не всеобщую жадность.

Что еще важнее, никакие объемы гедонии не могут заменить или автоматически вызвать душевное благополучие: просто потреблением умственную жажду не утолить. К чему же мы можем устремляться, когда достойный минимум гедонических благ уже получен? На первый план, наконец, выходит второй вид счастья – внутренний.

Эвдемония, с представлениями о которой мы зачастую так мало знакомы, – вид благополучия, который проистекает изнутри. Его источником служит наш собственный ум – его гармоничное и уравновешенное состояние, его благотворные качества, среди которых можно отыскать спокойствие, ясность, доброту, здравомыслие и множество других добродетелей. Эвдемония как субъективное переживание также включает ту радость, которую мы ощущаем, когда привносим в мир что-то благое – от малейших проявлений щедрости до деяний, надолго меняющих жизнь человечества к лучшему.

Гедония подвластна воле случая: можно выиграть в лотерею, можно найти деньги на улице – но также можно лишиться всего, оказавшись в неподходящее время в неподходящем месте. При этом эвдемония обретается только благодаря последовательному и целенаправленному приложению усилий, которые на самом простом уровне можно назвать умственной гигиеной. По сути, это психологические методы, которые в долгосрочной перспективе позволяют нам развить ясность и спокойствие ума, а также устойчивые виды сострадания и доброты.

Безусловно, некоторые люди уже приходят в эту жизнь с бо́льшим уровнем эвдемонического благополучия: мы можем сказать, что они эвдемонически одарены. Сказывается на внутреннем благополучии и обуславливающее влияние среды – например, наличие или отсутствие любви и поддержки со стороны самых близких нам людей. Тем не менее в определенный момент мы должны будем заключить: если я хочу усилить свое внутреннее благобытие, мне необходимо сознательно над ним работать. Я не найду его на улице, не выиграю в лотерее. Его также не смогут мне подарить окружающие: хотя другие люди могут быть для нашего благополучия поддерживающим условием, сущностная причина счастья относится к уму того, кто его переживает. Таким образом, стремление к эвдемонии требует принятия на себя ответственности, о которой мы поначалу часто боимся думать.