Мёрдоком. Но к сожалению, с ним случился тот несчастный случай. А вы, Рихтер, всего лишь идёте по его стопам. И надо признать, делаете это очень плохо. Вам вообще есть, что сказать?

– Мёрдок вёл записи очень хаотично, не системно. – Рихтер готов был провалиться сквозь землю. Опять его сравнивают с Мёрдоком, сколько уже можно! – Для продолжения работ нужно вернуть беглеца. Убедиться, что в его организме после всех экспериментов не начался онкогенез. Нам требуются новые образцы его тканей. В первую очередь костный мозг, кровь и …

– Вы вообще пробуете альтернативные методы и препараты или ждёте пока мы его вернём?

– Они пока не дают успеха. – Рихтер был крайне рад, что тема разговора перескочила с Мёрдока на что-то другое. – Кроме того, расходный материал не очень хорошего качества. Те асоциальные элементы, которые люди Бреннана доставляют в лабораторию не идеальные кандидаты для опытов. Долго они не выдерживают. У бездомных и наркоманов никогда не было хорошего здоровья. Их образ жизни не предполагает. Альтернативные методы вызывают различные проблемы. Такие, как системное воспаление, лейкемия или другие виды рака, либо начинается массовый апоптоз в жизненно важных органах. Всё заканчивается летальным исходом. Снова и снова.

– Как происходит утилизация?

– Отработанный материал кремируется. Оставшиеся фрагменты растворяются в кислоте. Никаких останков.

– Как успехи с клонированием беглеца?

– Получающиеся эмбрионы нежизнеспособны. Но мы продолжаем попытки.

Норман удручённо покачал головой. Похоже, что всё даже хуже, чем иногда рассказывал отец.

– Бреннан, что у вас?

– Пока он не попадал в поле нашего зрения. Близких родственников у него не осталось. Друзей было очень мало, но даже за ними я установил слежку, на случай, если он решит выйти с ними на связь. Пока ничего. Его дальних родственников мы проверили на наличие схожего набора мутаций. Такой набор был только у него. Возможно, пока мы пытаемся его поймать, попадётся ещё один экземпляр с таким набором. Как только в банке генетических профилей окажется…

– Мы искали двадцать лет, – устало и раздражённо протянул Норман, – прежде чем его данные попали в банк генетических профилей. Неизвестно сколько ещё придётся ждать. Время играет против нас. Мы стареем, а он уже нет. Ему достаточно просто пережить нас, скрываясь всё это время. Я надеюсь, вы это понимаете? Мой отец всегда говорил так, – Уолтингер младший встал из-за стола и теперь возвышался над сидящими подчинёнными, – делай свою работу, как следует. Либо катись к чёрту! На твоё место придет другой. Тот, кто сможет делать работу лучше. Именно так он построил нашу империю! Идите, – Норман раздраженно махнул рукой. – Если что-то изменится, докладывайте сразу же, в любое время дня и ночи.

***

Рихтер вышел из здания офиса и направился к своему электромобилю. Сел на водительское место и уже собирался сообщить куда ехать, как вдруг услышал голос бортового компьютера.

– Для совершения поездки пристегните ремень безопасности.

Точно… Сегодняшняя взбучка от начальства не прошла даром. Мысли его блуждали, и он по рассеянности забыл пристегнуться. После того, как ремень щелкнул в замке, бортовой компьютер снова подал голос.

– Назовите пункт назначения.

– Лаборатория, – Рихтер невольно улыбнулся. Сейчас он уедет подальше от всех этих офисных разборок и наконец-то сможет снова заняться любимым делом.

Электромобиль, управляемый автопилотом, двинулся с места. Рихтер рассеянно смотрел в окно. Он был рад поскорее уехать, так как не любил бывать в офисе. От него требовали результатов, которых он пока так и не достиг. Сегодняшний разговор особенно уязвил его. Хотя, во многом Норман оказался прав. До гениальности Мёрдока Рихтеру было далеко. Он завидовал своему учителю и в тайне ненавидел его. Поэтому всякое сравнение между ними воспринимал очень болезненно. А сравнивали их слишком часто. Всегда не в пользу Рихтера.

Именно Мёрдоку удалось разработать эффективный способ трансдукции нужных для остановки старения генов во все клетки организма с помощью вирусных векторов. Вот только этот способ со сто процентной вероятностью убивал подопытного. Тогда Мёрдок выдвинул гипотезу, что только носитель очень редкого набора мутаций cможет не только перенести такую соматическую генную терапию in vivo, но и избежать последствий, в виде возможного инсерционного мутагенеза – превращения протоонкогенов в онкогены, приводящего к перерождению нормальных соматических клеток в раковые. Трансдукция новых генов в организм такого индивидуума остановит его старение, сделав фактически бессмертным. По крайней мере, срок его жизни не будет ограничен. Это первый шаг. Дальше, изучая его тело, останется понять, как сделать бессмертными других людей.

Но главной проблемой было то, что такой набор мутаций встречался лишь в теории. Ради поиска такого индивидуума Уолтингер старший, помешанный на достижении бессмертия, потратил огромные деньги на то, чтобы был принят ряд законов в сфере здравоохранения. В том числе о создании единого банка генетических профилей. Сначала генетические тесты населению предлагалось сделать по цене чашки кофе, причем не самого дорогого. Потом вообще бесплатно. Под видом борьбы с раком и его ранней профилактикой, корпорация «НеоГен» искала того, кто станет ключом к достижению бессмертия.

Огромные деньги, помноженные на время, почти всегда приносят результаты. Такой человек нашёлся, пусть и не сразу. Влияние генетического материала, интродуцированного в тело подопытного, удалось сделать постоянным. Его клетки делились, но теломеры уже не укорачивались. Тем самым клетки преодолели предел Хейфлика, перестав стареть, при этом не перерождаясь в злокачественные. Также удалось значительно ускорить регенерацию тканей при повреждениях, а неожиданным побочным эффектом стала сопротивляемость к препаратам, влияющим на нервную систему. Из-за чего, собственно, подопытный и смог сбежать во время транспортировки в новую лабораторию, когда для перевозки его накачали снотворным.

Разработанный Адамом Мёрдоком комплекс методов получил кодовое название «амброзия». Но к несчастью, практически сразу после обнаружения уникального кандидата и до начала экспериментов Мёрдок погиб в той нелепой автокатастрофе одиннадцать лет назад. Продолжать пришлось Рихтеру, ученику Мёрдока. Незадолго до автокатастрофы Уолтингер старший вызывал Рихтера к себе и спрашивал, сможет ли он продолжить в одиночку, если с Мёрдоком что-нибудь случится. Рихтер гордо заявил, что прекрасно справится и сам. А ещё, тогда он не придал значения этому неожиданному вопросу… Его учитель всегда был идеалистом. Его не интересовали ни деньги, хотя платили ему очень хорошо, ни власть, которую могло дать открытие метода, останавливающего старение. И как большинство идеалистов, он плохо закончил.

Иногда Рихтер сомневался, что та автокатастрофа была случайной. С одной стороны, для корпорации Мёрдок представлял огромную ценность. С другой, его идеализм и желание помочь всем противоречили жесткому прагматизму Уолтингера старшего. Поэтому последнее время перед гибелью Мёрдока они сильно конфликтовали. И насколько Рихтер знал, основной причиной конфликта было нежелание Мёрдока