Итак, «кости» почти угадали, я лишилась друга. Теперь можно не бояться обидеть Ленку. И отказаться от поездки. Не тащиться же к черту на кулички на своих двоих.

Шатен в белоснежной «Ниве», оказывается, поджидал меня. Когда я вышла из автосервиса, он меня окликнул:

– Девушка, я могу вас подбросить.

Дима оказался очень приятным молодым человеком, прекрасным собеседником. Очень ненавязчиво он выяснил мои планы на вечер.

– Далековато, конечно. Если вы не против, я мог бы составить вам компанию. И тогда вам не придется добираться туда и обратно на муниципальном транспорте. Одинокому холостяку как раз нечем сегодня заняться. И он был бы не против провести время в компании двух очаровательных девушек. Так как, Танюша?

Я согласилась. Это в какой-то степени тоже выполнение рекомендаций «костей» насчет прошлого. Ведь в тот раз мы с Ленкой заявились в «Парижские тайны» вдвоем. Сегодняшняя ситуация теперь не напоминает ту: нас будет трое.

Об этом я тут же и сообщила Ленке по телефону.

– Жаль, что в «Ниве» не оказалось еще одного маящегося от безделья холостяка, – притворно грустно вздохнула та.

* * *

В отличие от Ленки я не собиралась давиться этим непривычным для русского человека блюдом эскарго и предпочла говядину по-бургундски. Шампанское оказалось теплым, но сегодня это мало волновало.

Новый знакомый постоянно оказывал всяческие знаки внимания, и мне стало легко и уютно. Я от души веселилась, напрочь позабыв про утренние страхи и нелепые предчувствия.

– Потанцуем, Танечка?

Мы легко заскользили в ритм музыки, необъятный голос Эдит Пиаф пел о Париже. Мягкое боковое освещение придавало мило обставленному и отделанному под погребок помещению некую таинственность.

Я не заметила, когда он вошел. Вполне возможно, будь мы в кафе вдвоем с Ленкой, он выбрал бы меня. Или вообще не стал бы подходить, а наметил бы себе другую пассию. И все бы сложилось совсем не так, как потом сложилось. Все бы было по-другому.

Но это судьба. И «кости» меня предупреждали.

Он подошел к Истоминой во время звучания песни о Париже. Когда мы с Димой вернулись к столу, он вовсю кокетничал с Ленкой.

У меня почему-то тут же промелькнула мысль о розе, которая сейчас появится из ниоткуда. Так было в прошлый раз.

Но сегодня роза не появилась. Зимой с этим посложнее. Иначе бы точно цветок нарисовался. Смутное предчувствие снова царапнуло душу.

– Таня, Дима, это – Костя. Познакомьтесь, – Ленка сияла от удовольствия, как начищенный пятак.

Знакомство состоялось. И мы за него дружно выпили. Сегодня мне выпить не грешно. Я ведь избавлена от обязанностей водителя, и можно расслабиться.

Я исподтишка изучала нового Ленкиного поклонника. Недурен собой. Брюнет. Серые проницательные глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами. Таким ресницам любая женщина позавидует.

Одет со вкусом. И явно не с базара – костюм приобретен в одном из элитных магазинов. На среднем пальце массивный золотой перстень с крупным бриллиантом – показатель не просто достатка, а роскоши. Я бы даже сказала – чрезмерной. Правда, за подлинность бриллианта я бы поручиться не смогла. Это даже специалист не определит без лупы. Если, конечно, подделка хорошая.

Ленка, конечно же, тоже обратила внимание на перстень. И ей явно льстило, что ее кавалер гораздо шикарнее моего, который хоть и одет элегантно, но никаких дорогих украшений ни на руках, ни на шее не имел.

Большим плюсом в появлении среди нас, девушек, особ мужского пола было то, что не пришлось платить за ужин. Мелочь, а приятно. Особенно для Ленки, которая оставила бы здесь все свои нищенские «книжные» с солидной частью месячной зарплаты.

Мы уже брали в гардеробе свои вещи, весело болтая про «Парижские тайны», когда в кафе вошли два молодых парня. Несмотря на то что чисто внешне они не были похожи, выглядели все равно как близнецы. Одежда порой умеет делать людей совершенно одинаковыми. А эти словно с конвейера сошли.

Они держали свои пальто, поджидая, когда гардеробщик освободится и примет их вещи.

– У нас инициатором посещения «Парижских тайн» всегда Истомина является, – рассказывала тем временем я, – а по мне так лучше в «Русь» завернуть.

– Истомина – это кто? – поинтересовался Костя.

– Истомина Елена Михайловна, учитель французского языка, ваша покорная слуга, – Ленка чопорно протянула ему руку и поклонилась. Костя, подыграв ей, так же манерно, как и она, протянул свою правую руку и пожал ею Ленкину.

Камень в перстне сверкнув, выбросил сотню разноцветных лучиков. Мы все четверо прыснули.

Один из парней скользнул по нам ленивым взглядом. На мгновение, на единое мгновение, его взгляд, случайно упавший на руку Кости, как бы замер. А впрочем, может быть, у меня сегодня излишне разыгралось воображение.

Мы вышли, погрузились все четверо в Димкину «Ниву», весело хохоча и переговариваясь.

Пока Димка заводил и прогревал движок, я успела заметить, что те два парня-«близнеца» тоже вышли из кафе и уселись в вишневую «десятку», притулившуюся около роскошного «мерса». Один из парней, тот, что посветлее, уселся за руль, достал сотовый и набрал номер.

Димка плавно отпустил педаль сцепления, и мы двинулись из-под неоновых фонарей, освещавших территорию перед кафе, вниз по дороге, в опустившуюся на город ночь. Город находился внизу под горой, на которой нашло свое пристанище элитное кафе «Парижские тайны». Я потому и не люблю сюда ездить, что, пока доберешься, бензина сожжешь не знаю сколько. Ленке-то хорошо, ей до этого нет дела. Но если б у меня была возможность дать название этому заведению, я бы с удовольствием назвала его «У черта на рогах».

* * *

Нас вели. Не грубо, не слишком явно. Но детектив с хорошим нюхом это чувствует сразу. А я себя к плохим детективам не отношу. И слежку заметила. Нас вели «близнецы». Вишневая «десятка» то ехала вслед за нами, то нарочито отставала и терялась в потоке машин, следовавших тесной вереницей в город. И это было странно.

Если компанию, в которой я по воле случая оказывалась, начинали вдруг преследовать, то, как правило, преследователи были по мою несчастную душу. Работа у меня такая. Но сегодня я не обременена ни заказчиком, ни врагами. Если только разоблаченный мной шантажист нанял кого-то последить за моей личной жизнью и таким образом отыскать уязвимые стороны моей жизни, чтобы потом отомстить. Правда, поразмыслив, эту версию я отбросила.

Но ведь преследуют же. И «кости» советовали не забывать прошлого. Или по Костину душу? Хотя… Если бы Костя, на перстень которого один из «близнецов» бросил вожделенный взгляд, чувствовал за собой какой-нибудь грех, он бы вел себя осмотрительно и тоже наверняка заметил бы слежку. Но Костя весело болтал с Ленкой. Даже, по-моему, в шейку ее украдкой целовал. А Ленка хохотала как заведенная.