Ах да, я всего лишь разменная монета в играх двух скучающих мужчин.

Ткань трещит по швам, когда он спускает мое платье до пояса. Я привыкла не сопротивляться.

Еще рывок и я остаюсь совершенно голой. На ногах только черные туфли на высоком каблуке.

— Не носишь белье. Офигеть, — он проводит пальцем по моей ключице, от чего я дрожу.

Я боюсь его, потому что понятия не имею, какие у него вкусы в сексе. Может, гораздо хуже, чем у моего постоянного любовника.

— Чувственная, — отмечает Виктор, касаясь мочки моего уха языком. — Я не сомневался, Олененок. Давно на тебя глазел. Не замечала?

Они же все в масках. Как я могла заметить?

Все это так мерзко. На миг мне становится так жалко себя, что я не могу удержать слезы. Я еще смирилась с одним тираном. Но чтобы он торговал мной. Отдавал каким-то похотливым животным в качестве наказания.

Вдруг я чувствую прикосновение к щеке. Виктор останавливает слезу пальцем.

— Что такое?

Я не знаю как отвечать, чтобы не нарваться. Но сейчас мне так дурно. В конце концов, я ведь все еще человек.

Меня прорывает:

— Я не шлюха!

Виктор отступает и пристально разглядывает меня с головы до ног.

— В смысле? — он встает передо мной и жадно разглядывает.

— Он бьет тебя? — вдруг изменившимся тоном добавляет собеседник.

Я опускаю голову. Наверное, он заметил не до конца сошедшие синяки. Не совсем. Но в постели он бывает очень груб.

Сказать об этом я не смею. Уверена, Хозяин за дверью, и он слушает нас.

— Отпусти меня, — звучит жалобно. — Пожалуйста…

Виктор приближается, сжимает меня в руках, и я слышу над ухом жаркое:

— Нет, Олененок. Я ждал возможности насадить Макса целых два месяца. Ты знаешь, что он зациклился на тебе?

Выдыхаю. Похоже на то. Наверное.

— Но и я когда в первый раз тебя увидел, тоже. Просто так я тебя не отпущу. Знаешь, чего стоило припереть его к стенке?

Животное…

Он просовывает мне руку между бедер, и я замираю, ожидая почувствовать то, что мне не понравится. До клуба я была девственницей. Поэтому особенно дорого стоила. Так что весь мой опыт в сексе вызывает по большей части ощущение мерзости.

Хозяин взял меня грубо и с тех пор не изменял себе.

Виктор не похож на него в этом. Он просовывает в меня пальцы. Но словно не для того, чтобы насладиться моей беспомощностью и беззащитностью.

— Мне не нравится, что ты сухая, — слышу я ответ и вздрагиваю.

Я не знаю, как изменить это. Я понимаю, что такое желание, но обычно я не хочу мужчину.

Свободной рукой Виктор касается моей груди. Проводит по ареоле, заставляя напрячься сосок. Это приятно.

Я чуть поворачиваю голову. Зачем эта странная игра? Я чувствую бедром его горячий член. Он уже мог бы разложить меня и сделать свое дело. Ведь ему хочется только секса?

— Я знаю, что ты с ним не кончаешь. Дебил как-то пожаловался на это. — продолжает Виктор. — И я пообещал себе, что подо мной ты будешь кричать от удовольствия. Хочу нагнуть эту суку так чтобы он надолго запомнил то, что нельзя никогда подставлять меня.

Я холодею. Так ему нужен не просто секс.

Это разборки двух конкурентов в реальной жизни.

Как же долго я там не была!

Виктор продолжает двигать во мне пальцами, и я чувствую, как между ног становится все горячей.

— Тебе нравится, Олененок? — продолжает мой любовник.

Мне нравится. Особенно мне нравится мысль о том, чтобы побесить этого мерзкого урода. Но если я об этом скажу вслух, Хозяин, точнее Макс, точно услышит.

Но Виктор не дает мне шанса на тихую месть.

— Вот так-то лучше, — заявляет он. — Хочешь меня?

— Нет.

— А я чувствую, как ты мокнешь, — выдыхает Виктор мне на ухо.

Просто его прикосновения чисто механически что-то задевают во мне. Они не грубые и приятные.

— Это лучше, чем то, что делает он?

Господи…

Лучше. Да. Гораздо комфортнее когда мужчина думает не только о своем удовлетворении. Я чувствую, что он этого — ласки, которой я давно не испытывала, у меня между ног становится жарко.

Но он сделал это практически обманом. Мне так давно не хватало хотя бы призрака нежности. Поэтому я сейчас хочу его.

И от этого мне становится еще хуже. Я вспоминаю своего парня, которого я думала, что любила. Сейчас я уже не знаю. Мы просто держались за руки, ходили в кино. Делали все то же, что и другие нормальные люди в семнадцать. Целовались под дождем.

До всего этого кошмара.

Нужна я ему буду такой? Поломанной игрушкой? Шлюхой, которую из меня тут сделали.

— Ты плачешь? — вдруг слышу янад ухом.

Виктор останавливается и вынимает из меня пальцы.

Я не знаю, как реагировать. Просто опускаю голову. Боюсь, что он разозлится.

— У меня женщины еще никогда не плакали, — доносится его голос. — По крайней мере, когда я их ласкал.

Я обхватываю себя руками и вдруг мне становится все равно. Пусть бьет. Я вспомнила кем была до и сейчас мне жутко больно и страшно. Меня просто смешали с грязью. Пусть убьет! Хотя бы так я отсюда выйду.

Поднимаю голову. Наверное, мои глаза блестят как у помешанной.

Виктор касается моего подбородка пальцем.

— Что такое, Олененок?

Тут раздается стук в дверь и гневный голос Хозяина.

— Все отменяется! Возвращай ее сейчас же!

Я вздрагиваю, представляя, что ждет меня за дверями.

— Что такое? — Виктор пристально смотрит мне в глаза. — Рассказывай!

Страх и вместе с тем отвращение ломают во мне запреты, установленные клубом.

— Ты! — мой голос похож на рык загнанного в ловушку зверя. — Подстроил это столкновение! Для тебя это на раз поразвлечься, а я буду еще несколько месяцев страдать! Он запрет меня в комнате и…

— Открывай! — орет мой Хозяин.

Лицо Виктора перекашивает злоба.

Он разворачивается и шагает к двери.

Если книга вам нравится, буду благодарна за комментарии и лайки.

Прода в 1:00 по Мск 13.03

— Чего тебе надо? — раздается перед тем, как за спиной Виктора хлопает дверь.

Я жду расправы.

Мужчины разговаривают на повышенных тонах. По сути, ожидание казни хуже самой казни. В этом я уже убедилась.