— Кажется, да, — выдавил я из себя, лихорадочно пытаясь припомнить внешние данные Ионы.

— Я направлялась к нему в ту ночь, сама, было так тоскливо перекатываться по своей пустой кровати в одиночку, но возле его каюты в столь поздний час царило какое-то неуемное оживление, прямо пробка на Пятой авеню. Мне пришлось провести добрых четверть часа в обнимку со спасательным кругом и пожарным багром в коридорной нише, пока на аудиенцию к моему… предмету желания стремился то Помощник Кэпа… — она мечтательно закатила глаза. — Хороший экземпляр, но туповатый, — за дверью кашлянули, — то этот недоделок в полосатой «пижаме», судя по бегающим глазкам, первостатейный аферист. В общем, когда паломничество наконец закончилось, я, понимая, что каюта пуста, все же заглянула туда, на всякий случай.

— И? — спросил я насмешливо.

— И убедилась, что его койка такая же безлюдная, как и моя, — Дама в отчаянии прикусила губу, вспомнив прошедшие события.

— Ваши показания обеспечивают алиби двум пассажирам, — сказал я, внимательно разглядывая серьги в виде двух свисающих змей с блестящими желтыми глазами.

— Без проблем, — коротко ответила «повелительница страусов». — Я свободна?

— Да, — кивнул я с улыбкой и записал на конверте: «Дама 7».

Шаги Помощника, отправившегося за очередным подозреваемым, гулко застучали по трапу и стихли. Я, оставшись в одиночестве, мысленно обратился к надписи, что нацарапал в раздумье на стене своей каюты. Взять, к примеру, ее, Даму. В своем похотливом желании она готова нарушить Закон Божий, «принадлежа» одному (Создателю), Дама страстно желает принадлежать, уже без кавычек, кому-нибудь другому, или Игрок, тянущий руку к чужому перстню, по сути посягающий на решение Творца наделить им одного, но не дать другому. Не беря в расчет причин подобного решения Бога (кому же по силам, кроме Него Самого, разобраться в них), он, Игрок, перечит Ему, Его воле. Не означает ли сие, что вся наша жизнь, когда она полна греха, есть спор (а не разговор) с Богом?

Мысль эта начала захватывать меня, но в дверь постучали, и на пороге кают-компании возник молодой человек, скорее даже юноша, о коих принято говорить — столичный хлыщ. По всему было видно, этот экземпляр тщательно следил за модой, был внимателен к мелочам в одежде и аксессуарам (чего стоили запонки на клубном пиджаке и пряжка ремня), но взгляд его блуждал, лицо было бледным, а губы, по-детски припухлые, «цеплялись» за щеки обиженным бантиком.

— Обращайтесь ко мне «Кавалер», — вместо приветствия сказал юноша и плюхнулся на диван, закинув ногу на ногу так, что начищенные до блеска туфли крокодиловой кожи оказались на уровне моих глаз.

— Что можете сказать по существу? — как можно более казенным тоном обратился я к Кавалеру, чтобы слегка сбить «напудренную» спесь с его раздутого эго.

Кавалер долго мялся, вздыхал, ерзал на диване, пытаясь найти удобное место для тощего зада или просто выиграть время, дабы собраться с мыслями.

Я решил «помочь» ему и с суровым прищуром (мне показалось, так правильно) прохрипел:

— Нам все известно.

Юнец икнул, сгорбился и… сдался, пропустив мимо ушей непонятное «нам»:

— Да, я солгал всем об этом наглеце, но сделал это из…

Кавалер снова вернулся к любимому занятию, начал покусывать губы и заламывать руки.

— Я жду! — рявкнул я так, что Помощник распахнул дверь каюты с вопросительной миной на лице.

— Я защищал Даму! — воскликнул юноша. — Иона хвалился всем, что она бегает за ним, ведет себя вызывающе и… похотливо. Он много еще что наговаривал на самую прекрасную женщину на земле, и мне пришлось сказать пассажирам «Сирены» о нем неправду.

— Вы влюблены в Даму, — догадался я.

Юный Ромео закрыл лицо руками:

— Увы, безответно.

Я поднялся и походил по каюте, разминая затекшие ноги и усиленно морща лоб (наверное, так делали все настоящие сыщики). Кавалер притих на своем месте, и только его глаза, неотрывно следящие за моими перемещениями, вызывали в нем жизнь.

— А ведь у вас, батенька, — неожиданно остановившись, я навис над подозреваемым, — как у лжесвидетеля и любовного соперника, был мотив.

Кавалер пожал плечами:

— Вы просили по существу, извольте, дверь моей каюты находится прямо напротив Иониной. Я не спал всю ночь, боялся, что Дама пойдет к нему, хотел устроить скандал.

— Вы видели всех! — воскликнул я радостно, растеряв нотки настоящей «ищейки».

— Да, я видел всех входящих к нему, но, увы, они не видели меня, — Кавалер снова всхлипнул.

— У вас нет алиби, — дружелюбно сказал я, похлопав юношу по плечу. — Но, возможно, вас утешит тот факт, что вы обеспечили его для Дамы.

Улыбка настоящего, искреннего счастья озарила лицо подозреваемого и я, крикнув двери «Давай дальше!», взял в руки конверт и записал — «Кавалер № 9».

У самой двери юноша остановился:

— Я сожалею, что оболгал Иону, он был неплохим человеком, раз она выбрала его.

Я усмехнулся и у меня вырвалось:

— А кто же плохой?

— Банкир, — коротко ответил Кавалер, и дверь за ним захлопнулась.

— Помощник! — заорал я что было мочи.

Шаги на трапе стихли.

— Зови Банкира.

«Топ, топ, топ», — отозвался Помощник эхом стального трапа.

Банкир, пузатый, лысоватый господин, деловито опустился на диван и принял позу удивленного без меры и даже оскорбленного таким вызовом.

— Давайте не будем терять времени, — предложил я, понимая, что иных разговоров этот персонаж не приемлет.

— Ммм… — промычал подозреваемый. — Иона при встречах неоднократно упоминал о своем весьма значительном состоянии; знаете ли, недвижимость, ценные бумаги, драгметаллы, долги, — здесь у Банкира заговорщицки вздернулась бровь. — Я предлагал свои услуги в управлении активами, он отвергал. Полагаю, я дал излишнюю волю нервам и приревновал к успеху, позавидовал, что ли, но более ничего, даже в мыслях.

Именно в мыслях ты и нарушил последнюю заповедь, зафиксировал я в уме, вслух же сказал:

— Сможете доказать свою непричастность к исчезновению?

Банкир, нахмурившись, покачал головой:

— Свою — вряд ли, а вот вашего предыдущего посетителя — да.

— Как это? — удивился я.

— Юноша взял у меня деньги в долг, — Банкир криво усмехнулся. — Сумма немалая, хотя и проценты на нее тоже. Обещал вернуть по возвращении из путешествия. Я не любитель морских прогулок и согласился на «Сирену» только с одной целью — должник должен быть у меня на виду.

— Но из этого не вытекает его алиби? — я с удовольствием наблюдал за живой мимикой пухлого лица Банкира.

— Я запирал его каюту на ночь своим ключом, чтобы не сбежал, хотя куда, кругом вода, но так было спокойней спать.

— Ваш подопечный сказал мне, что наблюдал за коридором в дверную щель, — мне стало казаться, что наконец-то в деле появились нестыковки.

— Насколько