вперед, чтобы Вера поняла всю серьезность его слов. – Последние дни у нее постоянно менялось настроение: то она как заводная поет и смеется, то злится и кричит. Совсем не своя. Против ее воли домой я ее не потащу. Думаешь, мы бы жили вместе, если б она не хотела? Думаешь, я хочу, чтобы она была несчастна? Я знаю, ты думаешь, я тюфяк, но ради Джоанны я готов умереть.

Джек замолчал, чтобы перевести дыхание.

– Я боюсь за нее, боюсь, как бы она чего не сделала с собой.

– Думаешь, она может еще раз попытаться убить себя?

– Да, – ответил Джек. – Мне так кажется. Если вдруг что-то пойдет не так. Она же что-то себе напридумывала…

Вера поднялась. В пакетах у нее лежало кое-что из заморозки. Еще немного – и начнет таять.

– Так зачем ты пришел ко мне?

Джек поглядел на Веру так, словно она не в себе.

– Чтобы ты нашла ее, естественно. Чтобы мы знали, что она в порядке.

– А дальше что?

– И все.

Джек тоже встал, и они пошли к входной двери. На улице стало холодно, а на небе зажглись звезды.

– Главное – знать, что она в порядке.

Глава 2

«Господи, – думала Вера, – если б кто-то другой решил подработать на стороне и поиграть в частного детектива, я бы ему такую взбучку устроила».

Она стояла в пристройке и закладывала продукты в огромный холодильник – слишком большой для нее одной. До нее только что дошло, что в точно таком же Гектор держал туши животных и птиц, когда занимался незаконным производством чучел. После смерти отца Вера выкинула тот холодильник – слишком плохо из него пахло. Так зачем же она купила такой же новый? Какой-нибудь психолог-мозгоправ наверняка раздул бы из этого целую историю. Или сказал бы, что она одинокая грымза, у которой нет фантазии.

Почему она вообще пошла на поводу у Джека и согласилась искать Джоанну? Да потому, что я слабачка и люблю, когда все заканчивается хорошо. Вот и теперь хочу, чтобы семья воссоединилась. Прямо-таки разъевшийся Купидон в резиновых сапогах. Да и без таких соседей придется тяжко.

На кухне Вера открыла еще одну бутылку пива, выложила на тарелку мясной пирог, помидор, кусок хрустящего батона и сливочное масло – все еще в упаковке. С этим набором на подносе она отправилась обратно в гостиную. Огонь почти потух, и она подкинула в камин еще пару полешек.

Круглые часы 1930-х годов, стоявшие на каминной полке, показывали девять часов. Надо попытаться найти Томми Вулера. Обычно его можно застать за пару часов до закрытия в «Перси Армс» в Саллифорде.

У Томми высветился ее номер на телефоне:

– Ты где? Напилась и не стоишь на ногах? Надо отвезти домой?

– Ни капли в рот брала. Ну, то есть брала, но ты бы и не заметил. Я дома, все в порядке. Мне нужна кое-какая информация.

– Какая еще информация?

Томми явно насторожился. В молодости он был бунтарем. Не злым, но в чем-то диким и безрассудным парнем. Общался с плохой компанией, с которой познакомился в колонии для несовершеннолетних в Кастингтоне. Вера о ней никогда не спрашивала, но Томми, кажется, вечно был настороже.

– Два дня назад вы подвозили Джоанну Тобин.

Не вопрос – утверждение.

– Да, было дело.

Голос Томми звучал спокойно: он ничего не подозревал. Наверное, был доволен, что она не начала расспрашивать про старых дружков. Вера решила позже заняться ими – а то почему Томми так нервничает, не задумали ли они чего? Или пусть Холли займется.

– А куда вы ее отвозили? – Вера постаралась задать вопрос так, будто и сама знала куда, но позабыла.

Но Томми было все равно, ему хотелось побыстрее отправиться в паб:

– На побережье. В сторону Ховика.

– Куда именно, Томми?

В животе у Веры заурчало; с подноса на нее призывно глядел пирог.

– Куда именно – не знаю. Она сама показывала, как ехать. Куда-то к черту на рога. Адреса у нее не было, так что мы ехали без навигатора. Кошмар!

Томми замолчал, потом добавил:

– Она говорила: «Дом писателей». Странное название какое-то.

Он еще немного помолчал и затем спросил:

– Зачем она тебе понадобилась-то?

Но Вера не ответила. Она отключилась, а во рту у нее наконец оказался пирог.

Следующим утром Джек поджидал Веру во дворе. Она собиралась ехать в Киммерстон и вышла чуть раньше, думая, что так с ним не пересечется. Сколько же времени он провел на улице? Делал вид, будто ковыряется со своим старым трактором, но Вера прекрасно понимала, кого он ждет. Она подошла поближе и встала, широко расставив ноги и уперев руки в бока; голос – суровый. Так она обычно разговаривала со своими подчиненными, давая понять, что дело серьезное.

– Да, я обещала найти Джоанну, но искать я ее буду по-своему и тогда, когда мне удобно. Будут новости – сообщу.

Он кивнул и ничего не сказал. А для Джека, любителя пафосных фраз, чья жизнь – сплошные истории и рассказы, молчание означало очень много.

Вера уселась в «лендровер» и поехала на работу, чувствуя, как Джек провожает ее взглядом, пока она не скрылась из вида.

На работе она поискала в «Гугле» Дом писателей. Нашелся он сразу и ничего особенно страшного из себя не представлял. Разве что кого-то пугают поэты и писатели. Этакое пристанище для пишущих людей. Там проводят различные курсы для авторов самого разного уровня, с проживанием. А чего она, собственно, ожидала? Что Джоанну похитил какой-то безумец, заточил в башню и ждет, когда она ответит ему взаимностью?

На фотографиях на сайте был изображен фермерский дом, покрытый побелкой. В рекламе говорилось, что часть дома совсем старая – когда-то давно ее укрепляли от совершавших набеги шотландцев. На одной фотографии и правда виднелась каменная зубчатая стена. Там же – небольшая темная часовня. Внутри Дом писателей был оформлен с большим вкусом, никакой готики. На кухне – плитка, потолок с открытыми балками, двери из массива. Уютные низкие диванчики без ножек, большие кресла и белая доска, по которой становилось ясно, что это не частный дом. Домом писателей, судя по всему, владела одноименная компания, во главе которой стояла некая Миранда Бартон.

На сайте также имелись фотографии преподавателей курсов, и кое-кого из них знала даже Вера. Например, драматурга, а еще поэта, который иногда мелькал по телевизору, рассказывая об упадке британской культуры. Плата за занятия показалась Вере непомерно высокой, и Джоанне точно была бы не по карману. Хотя, может, у нее остались какие-то сбережения от прошлого брака. Большими