Карина с грохотом поставила пузырёк на стеклянную полку и направилась к выходу, оставив продавщицу с охранником в недоумении смотреть вслед.

Но возвращаться домой она не собиралась.

Под крышей ТЦ звучала реклама, переделанная из популярной песни. Капельки конденсата катились вниз по большому стакану с ледяной колой, обещая прохладу, а запах куриных наггетсов вырвался из картонной коробочки словно джин из лампы. Сглотнув моментально собравшийся избыток слюны, Карина макнула в сладкий соус ножку. Быстро одну за другой она объела все шесть штук. Облизывая пальчики, она обвела взглядом соседние столики и вдруг пересеклась глазами с коротко стриженным мужчиной, одетым по-деловому. Лёгкая улыбка дёрнула её губы, но всего на миг — незнакомец потупил лицо в стакан с кофе.

— Здравствуйте, возьмите, пожалуйста…

Карина медленно, словно акула, повернула голову. Прыщавый юноша с логотипом партии на футболке глядел щенячьими глазами в надежде, что его пожалеют и избавят от очередной бумажки. Карина вырвала флаер из его руки. На цветастой брошюрке скалился во весь рот Матвей. «От уютного дома до уютного города», — гласил девиз кандидата в депутаты от округа. Неприятное неясное чувство кольнуло Карину в солнечное сплетение. Скомкав флаер, она бросила его на поднос.

В вечерней тишине отчетливо раздавалось тиканье часов. Карина безвольно склонила голову к правому плечу и выронила книгу из рук. Она вздрогнула и проснулась. Алексей сидел напротив за обеденным столом. Он бросил короткий взгляд поверх монитора, когда раздался шум от упавшей книги.

Широко зевнув, Карина поерзала в кресле.

— Ты спать идешь? — спросила она. — Половина двенадцатого.

— Еще пара лабораторных.

— А что ты вчера делал? — с претензией поинтересовалась она.

— Ездил на репетиторство. Знала бы, если бы не ушла на весь день в магазин.

— В самом деле?! — оживилась Карина. — Согласился все же. Да еще и так быстро! Аж вприпрыжку поскакал.

— Да, подумал, что тебя муха укусила, и мне лучше уйти.

— Хороший план, — ехидно улыбнулась Карина, поднимая книгу. — Ты, давай, пошевеливайся. Меня бесит свет в гостиной и клацанье мышки. Я спать хочу.

— Дело не в мышке, по-моему. Я думал ты так — от скуки докапываешься. Теперь кажется, что это серьезно.

— Как знать? Может, тебе надо было жениться на Эвелине?

Алексей уставился в недоумении. Карина театрально вскинула руку.

— Ну а что? Ты так мило за ней таскался. Сидит она за партой, а ты подойдёшь, на колено встанешь рядом и в глаза ей заглядываешь. И главное, не стеснялся же никого! На виду у всего класса. И в институте всë за ручку шлындили.

Повисла пауза.

— Кто бы мне позволил? — подумав, сказал Алексей наконец.

— В каком смысле?

— В том самом. Ее папа быстро объяснил, что не по Сеньке шапка. И всего за три месяца выдал замуж за сына прокурора. Ты что, дожила до таких лет и думаешь, ты сама решаешь? Что у тебя есть выбор? Кто ответил взаимностью, кто более-менее с тобой на одной волне, с тем и живут. Ты сама почему за Матвея замуж не вышла? Потому что его мама от тебя нос воротила.

Карина швырнула в него книжкой, та шлепнулась под столом у его ног. Карина подскочила с места.

— Упал мне этот Матвей! — Она поглубже запахнула алый халат, с силой затянула пояс. — Мамина конфетка. Надо было Эвелину сразу за него замуж отдавать. Такой командирше этот мямля идеально подходит. Вон уже куда залезли — в думу. Достиженцы. И вообще, ты на что намекаешь? Что мы вместе, оттого, что не было выбора?

— Ты сама с ума сошла, еще и меня свести решила, — тихо произнес Алексей.

Карина подошла к столу и, уперев руки в бока, принялась буравить черными глазами лицо мужа. Тот замер. Наконец она решила поставить точку. Резко дернувшись, Карина ушла в спальню, напоследок громко хлопнув дверью.

Свет проникал в щель над полом. В половине первого щелкнул выключатель, но в спальню Алексей не пришёл, осталася на диване. Карина судорожно выдохнула. Она села на кровати и открыла ящик прикроватной тумбочки, в нем лежала бутылочка коньяка и стопка. Выпив третью рюмку, Карина приткнулась у окна, облокотившись о подоконник. Уличные фонари освещали придомовую парковку и детскую площадку. Там торчала подвыпившая компания: трое пацанов и две девчонки. Одна из них сидела на коленях у парня. Карина фыркнула. В голове всплыли слова из песни Примадонны. «Сильная женщина плачет у окна». Но она плакать не собиралась. Мысль, зревшая в ней который месяц, теперь достаточно окрепла. Осталось только решиться.

И вот, из-за того, что обдумывала эту мысль остаток ночи, утром Карина встала на двадцать минут позже положенного и кинулась собираться на работу. Натянув синие брюки, она смачно и громко выругалась, когда ширинка не сошлась на животе.

— Ах ты сволочь!

Трикотажное свободное платье как всегда пришло на помощь.

В большой спешке Карина выскочила на улицу и встала как вкопанная у автомобиля, увидев, что заднее колесо уныло растеклось по асфальту. В бешенстве она набрала мужа.

— Почему ты уехал без меня! — заорала она, когда Алексей ответил на звонок. — Ты что ли не видел, что у меня колесо спустило?! И что, что у тебя две первые пары? Разбудить не мог, предупредить? Да пошел ты на хуй!

Она побежала к торговому центру, где обычно стояли таксисты. Прыгнув в первую попавшуюся машину, она перевела дух и набрала коллегу, чтобы тот предупредил студентов никуда не уходить. На экране телефона висели уведомления. Еще в половине восьмого был первый пропущенный от мужа и сообщение, что он хотел поменять колесо, но запаску тоже спустило. Также Алексей предупредил вызвать заранее такси.

Внезапно Карина ощутила полное бессилие. Ехать на работу? Лучше умереть! Набрав ректора, она соврала, что заболела. Ей было не в первой и не накладно: одна терапевт стряпала ей больничные по дружбе. Карина хлопнула водителя по плечу.

— Стойте. Не надо в институт. — Она сглотнула возникшее в горле першение. — Езжайте в ближайший ЗАГС.

Таксист весело фыркнул.

— Выучилась? Теперь замуж?

— Ну-ну. Пошути мне ещё.

Уставившись в окно, Карина про себя принялась сочинять заявление на развод.

2 Образцово-показательная семья

Эля вышла из такси и поплелась к калитке. Прежде чем зайти, она постояла немного, придумывая наперед ответы на возможные материны вопросы. Вдоль дорожки к дому еще цвели георгины, посаженные матерью. От них у Эли слезились глаза, но мать упорно не хотела сменить ассортимент.

Вошла Эля крадучись. Сверху доносился шум