не вытесняли местные виды, а мимикрировали под них и замещали собой отдельных особей. Если очень упростить, то вот раньше, допустим, в лесу жило двадцать лисиц, а теперь живёт восемнадцать плюс два лисовидных псеца. Они точно так же обитают в норах, ловят мышей и даже внешне похожи – ярко-рыжие, длинномордые, с длинным гребенчатым хвостом. Некоторые учёные считают, что они могут скрещиваться с обычными лисами, впрочем, никто их за этим пока что не застукал.

Ассимилированных драконов вообще довольно много, но в основном это не очень крупные существа: мелкие хищники, птицы, рыбы. В каждом регионе они свои, например, в нашей области обитает десятка полтора видов. Почти на всех разрешена охота, хотя по просьбе элементалей её могут временно приостановить. Кристаллы ассимилированных драконов не особо крупные, но обладают разными полезными свойствами, и подавляющее большинство драконоборцев специализируется именно на них.

Если десяток серых иглозубов может без проблем смешаться с голубиной стаей, благо желающих подкормить птичек всегда хватает, то крупного дракона ассимилировать куда сложнее. Чтобы размножаться, драконам нужна пара, а два здоровенных топазовых феникса гарантированно лишат пищи, к примеру, амурского тигра, на территории которого появятся. Поэтому, если уж феникс проник в наш мир, он живёт один, изредка бьёт тигру морду – или огребает от него, они примерно в одной весовой категории – и ждёт либо волшебной ситуации, при которой в лесу вдруг станет вдвое больше добычи, либо драконоборцев, которые отправят его энергетическую сущность в родной мир.

Кристаллы у таких драконов крупные, сильные и за счёт редкости очень дорогие, однако прибить здоровенную огненную тварь в одиночку на её территории нечего и пытаться. На такую охоту собираются не меньше чем впятером, долго тренируются и нередко передумывают в процессе, причём не только из-за опасности. Ладно бы ещё можно было использовать современное оружие – но нет, при попытке завалить дракона, скажем, из гранатомёта охотникам остаётся только развороченная тушка. Кристалл исчезает, зато могут появиться очень недовольные элементали – возвращение дракона в родной мир каким-то образом выравнивает неведомые простым смертным энергетические гармонии, потому-то, собственно, охота и турниры не только разрешены, но и поощряются. А вот штраф за браконьерство превышает стоимость кристалла втрое, что тоже влияет на количество желающих отправиться за драгоценным трофеем. Только с копьём в дикий лес ни один дурак не сунется, все же помнят про тигра – а вдруг не удержишься в критической ситуации да пальнёшь, не разбирая, чешуйчатая тварь на товарища бросилась или мохнатая?..

Любителям фотоохоты везёт чаще, и снимки крупных драконов периодически появляются в Сети и журналах. Шанс увидеть такое чудо живьём обычным гражданам выпадает очень редко – в неволе дикие драконы, в отличие от всё тех же тигров, живут плохо и недолго. Но иногда праздник приходит и на нашу улицу…

Хотя кому праздник, а кому – работа.

Я недобро кошусь на висящий на стене напротив рекламный плакат будущего турнира, на котором распахивает крылья тот самый топазовый феникс. Красивый, конечно: внешне он крупнее тигра втрое, чёрно-золотистый, блестящий, с полупрозрачными перепонками и бегущими по чешуе огненными сполохами. Это не монтаж: фениксы, будучи не в духе, вполне реально загораются. Дракон умудряется контролировать огонь, не устраивая пожара в лесу, однако желающим выйти с ним на бой придётся ой как несладко. Даже знать не хочу, как эти ненормальные сумели его отловить, упаковать и довезти, однако именно он будет звездой мартовских соревнований, по традиции приуроченных к весеннему равноденствию.

А ещё звездой станет тот, чьё копьё сумеет воткнуться в эту скотину так, чтобы отправить её в иной мир. Поэтому заявки сыплются как из рога изобилия – драконоборцы собираются со всей страны и даже из сопредельных держав, и чем ближе заветная дата, тем больше у меня работы.

– …Департамент лицензирования драконоборцев, здравствуйте. Нет, Марат Артурович, я вам не «Катенька» и не «дорогая». У вашей команды два дня, пока заявки лежат без движения, потом возвращаем. Список документов я вам уже раз пять высылала, имейте совесть!

– …Да, Андрей Степанович, вы можете снова подать на меня жалобу министру. Но страховка ваших сотрудников от этого не продлится. До семнадцатого? Замечательно, но помните, что будет гораздо быстрее, если вы привезёте документы лично и заберёте тоже.

– …Добрынин! Щиты! Опять! Шефу пожалуюсь!

Директор ООО «Добрыня» раньше работал у нас в департаменте. Он привычно делает вид, что страшно пугается, и заверяет, что понял, принял, осознал, а документы по щитам уже сданы в канцелярию. Я знаю, что сроков он обычно не нарушает, просто есть в его команде один активный изобретатель, который вечно мудрит то со щитами, то с оберегами, в итоге характеристики снаряжения сдают в самый последний момент. Но мероприятие грядёт слишком масштабное, чтоб спускать даже мелкие огрехи.

Турниры для драконоборцев вообще не обязательны к посещению. Основной заработок идёт именно с охот, а что касается престижа – на подготовку куча времени и денег тратится, и не факт, что доберёшься до призов. Но турниры всё же проводятся, и многие из них спонсируются государством, которому важно привлекать в профессию новых людей – и ради кристаллов, и ради договора с элементалями.

Конкретно этот, мартовский, больше чем наполовину организован на бюджетные деньги. Конечно, привлекли и спонсоров, но основную организационную работу делим мы и областное Министерство спорта. Поэтому у меня на столе лежит отдельная стопка всякого бумажного, что требует проверки и подписи шефа, а папки с заявками громоздятся уже на всех стульях и тумбочках.

И конечно, песец не приходит один. Сегодня с утра внезапно активизировался наш министерский архив и заявил, что вот на этой неделе я, так и быть, могу сдать подшивки старых лицензионных дел – тех самых, на которые я им полгода назад жаловалась, мол, не влезают в шкаф и сыплются на голову с антресолей. С одной стороны, новость замечательная, с другой – всё должно быть подшито, страницы пронумерованы, описи составлены, а кто этим будет заниматься, спрашивается, когда турнир на носу?..

Вообще половину того, что я сейчас делаю, должен делать Сашка, но шеф услал его с поручением, связанным с той самой не то работой, не то учёбой, – вроде бы это тоже касается подготовки к турниру. Я бы предпочла, чтоб он был тут и помогал мне, а не каким-то там левым людям…

Но хотеть, как говорится, не вредно.

За час до обеда выползаю из бумажных завалов в коридор проветрить мозг и выпить кофе. За окном сыплется мокрый липкий снег, на парковке снова месиво из песка и ледяного крошева, на подоконнике печально доживают чьи-то жёлтые тюльпаны, оставшиеся с Восьмого марта. Сегодня уже четырнадцатое, до турнира ровно неделя – и как, интересно, эти несчастные драконоборцы будут отлавливать этого несчастного феникса по такой погоде?

– А-а-а, Катенька! – дребезжит за спиной знакомый голос, и я невесело кривлю губы, прежде чем обернуться.

В последнее время, стоит мне выйти из кабинета не по важному делу, рядом непременно материализуется Кощеев. Улыбается, сыплет комплиментами, интересуется здоровьем, заглядывает в лицо, а я всякий раз отрицательно качаю головой, потому что учёбой так и не озаботилась. Он в ответ огорчённо цокает языком, а в последний раз глянул так, что чуть сердце в пятки не ушло, – показалось, что вместо глаз у него две тёмные глубокие пещеры, и сквозняком оттуда тянет, и будто кто-то жуткий