Но этот сон был другим. Он был слишком реальным. Она чувствовала энергию в своих пальцах, не просто видела, а творила её. На её руках всё ещё оставались отголоски этой силы. Она подняла ладонь к лицу, глядя на неё, словно могла увидеть там следы нитей магии, которые она плела. Но ничего не было.

— Сколько можно спать? — Одновременно с требовательным стуком в дверь раздался, как всегда, резкий голос бабушки Сейр. — Вставай, нужно убрать сухие листья на заднем дворе!

Мара вздрогнула от неожиданности, так резко возвращённая в реальность. Она зажмурилась, пытаясь удержать хотя бы слабое ощущение от увиденного, но оно ускользало от неё, как утренний туман. Всё, что осталось, — это пустота и разочарование.

— Я же вчера их убирала! — недовольно застонала она, вытягиваясь стрункой на постели и закрывая голову одеялом, словно оно могло защитить её от резкости бабушкиного голоса.

— Посмотри, какое пекло на улице! — бабушка не унималась, стук в дверь продолжался. — Уже осыпались новые!

Мара вздохнула, нехотя спуская ноги с кровати. Конечно, осыпались новые. Эти деревья никогда не устают осыпаться, как и бабушка — никогда не устаёт командовать.

* * *

Мара наклонилась, чтобы собрать последние листья у корней дерева, которое тянуло свои облетевшие ветви вверх, как если бы оно упрямо пыталось дотянуться до неба, несмотря на осыпавшиеся листья. Засохшая листва ломалась под её руками, превращаясь в сухие хрупкие крошки. Она собрала всё в большую кучу и выпрямилась, вдыхая горячий воздух. Солнце жгло её шею, и пот стекал по лбу. Глядя на гору из листьев, больше по привычке, чем с какой-либо целью, Мара щёлкнула пальцами. Обычное движение, отработанное годами бесплодных попыток, за которым она не ждала никакого результата. Но на этот раз всё оказалось иначе. Листья вспыхнули.

Пламя зажглось ярко и резко, как новогодняя ёлка. Огненные языки зашипели, стремительно взвиваясь вверх, завладев сухой листвой мгновенно, как будто только и ждали её приказа.

Мара застыла, не в силах отвести глаз от пляшущего пламени.

— У меня получилось! — закричала она, чувствуя, как её сердце бешено колотится в груди. — Бабушка! Получилось!

Она всё ещё не верила, но огонь горел, горел по-настоящему. Пламя кружилось, извивалось, словно танцевало.

Из дома выбежала бабушка, её лицо выражало смесь ужаса и недоумения. Она остановилась, увидев огонь, который не просто горел — он пылал гораздо сильнее, чем могла бы вызвать обычная случайная искра.

— Что ты наделала? — Она всплеснула руками. Но в её голосе, обычно строгом и твёрдом, на этот раз отчётливо слышалось сомнение. Она слишком хорошо знала, как выглядит обычный огонь и как — магический. — Не выдумывай, Мара, просто сухая листва вспыхнула от солнца…

От этих слов в Маре разгорелся гнев и разочарование, и вместе с ним сильнее разгорелось пламя. Оно ревело и полыхало так, словно это были не листья, а промасленные тряпки.

— Прекрати это… — прошептала бабушка, её голос дрожал. Мара впервые видела её в страхе. Огонь плясал в стеклах очков старушки.

Мара почувствовала, как её сердце ускоряется, она попыталась взять себя в руки, но огонь продолжал расти, и вместе с ним её паника.

— Я не знаю как! — бормотала Мара, беспомощно глядя, как огонь перекидывается на сухую траву.

— Беги за водой! — внезапно закричала бабушка, её голос снова звучал резко, вырывая Мару из оцепенения.

Мара кинулась вслед за ней, сердце бешено колотилось. Огонь продолжал разгораться позади неё, а она бежала, не в силах перестать дрожать от страха и волнения. Это была её магия. Но она не могла её контролировать.

Общими усилиями пламя удалось потушить. Вода, которую они таскали вёдрами, лилась на него, шипела, поднимая клубы дыма, и постепенно стихия отступила. Огонь, так ярко и стремительно разгоревшийся, оставил после себя только обугленную землю. Задний двор был превращён в сплошную черноту, но до дома пламя не добралось.

Теперь они сидели на ступеньках у двери в дом, обе мокрые, измождённые и перепачканные в саже. Их дыхание было тяжёлым, и в воздухе всё ещё витал резкий запах гари. Бабушка Сейр, обычно строгая и собранная, теперь сидела хмурая и молчаливая. Она не смотрела на Мару, её глаза были устремлены вперёд, на чёрную землю, но в её взгляде читалась смесь страха и злости.

— И что теперь? — тихо спросила Мара, наконец нарушив напряжённую тишину.

В её голове вертелся хаос из мыслей: страх, возбуждение, замешательство. Её магия наконец проявилась, но что делать дальше?

Бабушка не сразу ответила. Мара ожидала, что она будет злиться, может, даже кричать, как всегда делала. Но вместо этого бабушка не была просто злой — она была расстроена и напугана. Мара видела это по тому, как сжимались её губы, как руки упрямо держались за край фартука, как медленно она подбирала слова. Это было что-то новое, что-то, чего Мара ещё не видела в бабушке. Она сделала долгий вдох и медленно выдохнула, словно собираясь с силами.

— Если это в самом деле была магия, — холодно сказала она, не отрывая глаз от обугленных остатков двора, — за тобой придут.

Глава 3. Эдвард Рэнсом

Бабушка оказалась права.

Мара спала беспокойно, поэтому наутро стук во входную дверь её моментально разбудил.

— Здравствуйте! Миссис Сейр? — донёсся приятный мужской голос снизу.

— Мисс Сейр, вообще-то. — Голос бабушки прозвучал холодно, как лёд. — Я никогда не была замужем.

— Прошу прощения! Я думаю, вы знаете, зачем я здесь.

— Мара! — раздался крик бабушки, но Мара уже была на ногах. Она схватила первое, что попалось под руку, и, даже не взглянув на себя в зеркало, полетела вниз по лестнице.

Когда она спустилась, в дверях стоял невысокий мужчина в круглых очках в тонкой оправе. Он был полностью седой, но его лицо ещё не выглядело старым. На вид ему было около пятидесяти, в его глазах светилось что-то юношеское, как у человека, который до сих пор с интересом смотрит на мир.

Завидев Мару, он улыбнулся через плечо бабушки.

— Вы позволите? — спросил он вежливо. Бабушка, сжав губы в тонкую линию, сделала шаг в сторону, пропуская его. Она бросила взгляд на Мару, полный неодобрения, и указала гостю в сторону кухни.

Мужчина прошёл внутрь и сел напротив Мары за кухонный стол. Бабушка осталась стоять у плиты, скрестив руки на груди и карауля закипающий чайник. Её глаза, не отрываясь, смотрели на гостя.

— Привет, Мара, — начал мужчина, его голос был тёплым и мягким, как если бы он обращался к старому другу. — Меня