— Ты дал близняшкам победить?

— Нет. Они вышли, — он отодвинул ветку для нее. — Потребовали новую игру, как только «препятствие» пропало.

Это вряд ли случится. Мама хотела сегодня закончить их портрет.

Они добрались до комнаты в лабиринте, месте, где проходы сходились на большой развилке. Садовники тут бывали, ровняли изгородь, чтобы место было квадратным, из высохшего фонтана в центре лились алые розы. Лили опустилась на треснувшую мраморную скамейку и вытряхнула камешки из туфель.

— Плохая была идея, — Эбен расхаживал в стороне, озираясь, на посту, хоть и в выходной. — Он днями пытался застать тебя одну. Не стоило пускать тебя сюда.

— Пускать, — она прищурилась. Солнца почти не было в узких проходах, но это место он заливало лучами. Она думала, что Эбен понимал ее желание быть подальше от дворца. — Ты сейчас не на посту, и ты не смог бы остановить меня.

Он стиснул зубы, но промолчал.

Конечно. Она была кронпринцессой, а он — королевским стражем, и она только что ударила его этим. А еще он мог подумать, что она хотела встречи с Рансоном. Вздохнув, она встала и прошла в проем у скамейки.

Почему все пытались сказать ей, что делать? Даже отец. Она думала, что он был исключением, но после слов Рансона засомневалась. Со дня ее рождения прошло три месяца, она подозревала, что все королевство делает ставки, когда она сообщит о помолвке. О будущем муже и правителе. О том, с кем она будет до конца жизни. Романтики надеялись на третий и последний бал Драконьего фестиваля, что был меньше, чем через неделю. Конечно, Рансон преследовал ее в лабиринте, несмотря на боязнь пауков.

Она оглянулась на Эбена, следовавшего в трех шагах позади. Она хотела бы идти с ним рядом.

Она заметила движение за ним. Он увидел выражение ее лица и развернулся, прижав ладонь к кинжалу. Нефритовое платье Меланты так хорошо сливалось с листьями в тени, что она казалась веснушчатыми руками и лицом в воздухе, летящими по проходу, не цепляющимися за ветви.

— Я заблудилась.

Лили вскинула брови. Эбен нахмурился.

— Не шучу, — Меланта расхаживала в узком проходе, обхватив локти ладонями, глядя на землю, словно пытаясь прочесть карту, которую нарисовала давным-давно.

Которая не требовалась Лили годами.

Глава вторая

Лили привела их к поляне.

Меланта поняла ее намерения и забралась на колючий фонтан умелыми движениями, с высоты было видно дворец из лабиринта.

— Там, где и должен быть, — она склонилась, опустила руки на плечи Эбена и прыгнула. Он развернул ее и опустил на землю.

Лили хотелось бы самой туда залезть, но она боялась шипов.

* * *

Меланта вела их, с подозрением заглядывая за каждый угол, а потом выбирая путь. Наконец, они вышли из-за ветвей старой ивы на входе. Рододендроны и гранатовые деревья пылали красками за зеленой изгородью.

Руби и Рен, близняшки Лили в этом возрасте, схватили ее за руки, когда она вышла.

— Он ушел? Что случилось?

— Он ушел, — Лили посчитала по головам. Все выбрались.

— Там была змея? Если да, я туда больше не пойду, — Корал обняла себя, словно защищалась от змеи. Ее рыжие волосы сливались со спелыми гранатами, висящими у ее плеча.

— Нюньсон — змея, — Меланта опустилась на землю рядом с Марой, убрав волосы в последний миг, чтобы не сесть на них.

— Мел! — Маара ткнула близняшку ногой.

— Лили первая так сказала. Думаю, это ему подходит.

— Нельзя обзывать лорда.

— Так дамы не делают, — Хейзел стояла в стороне, чистая, словно и не была а лабиринте.

Другие девочки не слушали старый спор и стряхивали листья и прутики с юбок и волос друг друга.

Гвен сидела на коленях на земле, рука обвивала Айви, которая была всего на два года старше близняшек. Грязь была на платье цвета олова Айви, слезы сменили ее обычное спокойствие.

— Прости, — Айви дрожала в теплом воздухе. — Я его не увидела. Не предупредила.

Лили крепко обняла ее. Извиняться было не за что. Роль стражей в игре выдумали для двух сестре, боящихся темноты лабиринта. Они не должны были никого останавливать.

— Все хорошо?

Айви кивнула, шмыгнув.

Лили вытерла слезы большим пальцем, размазав немного грязи на щеке Айви.

— Не переживай из-за этого. С лордом Ранни я разберусь, — она на это надеялась.

Айви улыбнулась вяло, услышав прозвище. Она ценила попытки сестер успокоить ее, но никто не мог убрать ее головные боли. Когда становилось плохо, Айви сжималась в комок и закрывала голову. Целители не нашли причину и лекарство.

— Ты видела зеркало? — Лазурь балансировала на плоском камне у изгороди, раскинув руки, напоминая летящую птицу. Она была отражением Айви. Не идентичным, но близким. Темные волны волос Лазури обрамляли любопытное лицо в веснушках и с румянцем от пребывания на воздухе, ее энергия была заметна под ее кожей. Темные волосы Айви тоже были волнистыми, а лицо тоже было в веснушках, но голубые глаза оставались нечитаемыми. Ее энергия была скрытой.

Лили помогла Айви встать.

— Я его видела, — она замешкалась, чтобы могли сказать и другие.

— И Корал тоже, — Меланта вскочила на ноги.

— Оно было страшным, — сказала Корал.

— Нам не интересно, что ты увидела в зеркале.

Корал цокнула языком в ответ Меланте.

Они явно не видели странный проход.

Эбен кашлянул и кивнул на каменную тропу, ведущую к главному саду.

Служанка спешила мимо рододендронов, ускорившись, когда она увидела Лили в толпе. Она застыла так близко, что их юбки соприкасались, и быстро присела в реверансе.

— Ваше высочество, королева хочет видеть вас в кабинете короля.

Кабинет короля? Мама использовала его, когда отца не было дома.

— Что-то случилось, Вив?

— Не здесь, Ваше высочество. Что-то с лезвиями на юге.

Драконы-лезвиехвосты. Причина Драконьего фестиваля. Сотни лет назад это было, а королевства все еще помнили Драконьи войны, все еще праздновали то, как король-солдат Итурии объединил королевства против общего врага, вернул мир на земли, которые терзали драконы и алчность. Лезвия были особо жестокими. Отец должен был забрать с собой большую часть драконьей стражи.

Но не Эбена. Больше нет. Его взгляд опустел, он вспоминал стражу, идущую в черно-золотом к врагу. Он скучал? По волнению и приключениям? По опасности?

Лили в тайне радовалась ране, что он получил три года назад, ведь теперь он не ходил в ежемесячные патрули. Он нашел место здесь, выздоровев, стал самым юным в королевской страже. Он знал, как и все девочки, что они никак не могли помочь отцу отсюда.